Карлайл как-то обмолвился, что, будь она драконом, он как курфюрст обязательно выбрал бы ее, потому что другие кандидаты его постоянно разочаровывали. Впрочем, это не было чем-то новым. Вероятно, он никогда раньше времени не давал кому-то надежду, чтобы все наследники в полной мере старались проявлять свои таланты для будущего империи.

По этой же причине никто до последнего не ожидал передачи престола Армель Эйран, за спиной которой стояли ее мужья. Впервые своими действиями дочь императора, которая, выбрав обоих найденных партнеров, заставила всполошиться всю империю, в тот же миг заполнившуюся всевозможными слухами и домыслами.

Дочь Серама Эйран и его пары росла слишком озорной, совершенно отличаясь от своих хладнокровных родителей, впрочем, данная черта помогла девушке буквально приволочь во дворец понравившегося ей эльфа, которому повезло стать ее парой.

Арисс Колт занял трон и долгое время не женился, пока не заметил среди прибывших членов делегации загорелую девицу, которая сначала даже не признала его за короля и как все решили, чуть не сорвала переговоры. Однако переговоры все же прошли успешно, вот только домой она уже не вернулась.

Карлайл обрел свое истинное тело, но все так же не чувствовал счет времени. Он оставался в прежнем обличье, не обладая возможностью прожить свой век вместе со всеми. Его чувства к Айрис были закрытой темой, что более им ни разу не поднималась. Будто эта любовь так и осталась бы для них легким увлечением и не смогла бы перерасти в глубокое чувство, которое сопровождало бы их до скончания времен. Быть может, в своем одиночестве он и не понимал, кем она была для него, и был одержим лишь ее обликом. Цель его существования изначально была не в этом, о чем ему и сообщил Арун, на что бог жизни получил весьма прохладный ответ:

— Если я буду не нужен ей, то отступлю и буду служить вашей дочери как Великий дракон. Вам более не нужно беспокоиться об этом.

В тот момент он кривил душой. Надежда на благополучный исход никогда не покидала его. Разве нашелся бы кто-то лучше нее? С кем еще он смог бы провести свое будущее? Только найдя однажды свой подарок, который долгие годы нетронутым лежал в коробочке, Карлайл осознал всю тщетность своих ожиданий. Кольцо с двумя камнями, как и прежде, сияло, суля своей хозяйке счастливую жизнь, вот только оно все еще было ничейным. Прежде чем Айрис окончательно ушла, она вернула последнее, что их связывало.

Вознеслись цветы на могилу Айрис Колт. Теплая улыбка коснулась лица мужчины, которое было скрыто под маской. Он посмотрел на вмиг расцветшие ликорисы, которые будто вели борьбу, чтобы быть поближе к телу будущей богини, что сумела соединить в себе начало и конец. Теперь ему не было нужды оставаться в человеческом мире. Они встретятся с ней немного позже, когда наступит то самое подходящее время. Ему предстояли годы ожиданий, но что такое годы для бессмертного существа, как он?

Пыль…

Хаос. В этом маленьком клочке земли происходило много всего, за что люди могли бы прозвать его проклятым, но не было в этом месте ни одного живого существа, кроме нее. Она словно слилась с этим миром, чувствуя его малейшие колебания.

Спустя несколько секунд после того, как мужчина оказался здесь, его уши начали болеть, а голова раскалываться. Чистый океан был покрыт льдом, но в нем продолжал бушевать шторм, который не мог утихнуть внутри ее души. От этого был слышен ужасный грохот и бесконечный треск разбивающегося друг об друга льда. Океан стал для нее зеркалом души, которое реагировало на малейшие изменения внутри нее и бессильно повторяло их.

Среди людей она не давала себе ни секунды, чтобы перевести дыхание и подумать о чем-то, что тяготило ее сердце, иначе она бы в тот же час скатилась в бездну отчаяния. Человеческая жизнь имеет свой срок и не подходит для бесконечно долгих переживаний и застреваний на одном месте без возможности двигаться дальше, но, попав сюда, ей уже ничто не мешало проживать скопившуюся боль.

Она сдержала обещание, данное подруге, и дождалась конца ее жизни, прежде чем, не оглядываясь, тихо уйти. Своим решением Айрис не хотела причинять боль близким. Первое время после возрождения она провела в раздумьях, которые тяготили ее, она ощущала необычайную горечь, но затем резко переключилась и решила прожить свою жизнь рядом с родными, ведь именно для этого она и вернулась. Так зачем тратить время на саморазрушение?

Каждая потеря приносила боль, что со временем утихала, создавая омут печали, который продолжал накапливаться внутри. Ей пришлось бы нести его и дальше. Вопрос был лишь в том, с каким сердцем?

Никто так и не узнал, кем на самом деле была принцесса Айрис Колт. Никто не узнал о наличии той силы, которую она в себе таила и с которой продолжит жить. Она считала, что для других это стало бы тяжелой ношей. Да и какой был смысл в раскрытии правды?

В какой-то день они внезапно осознали, что их дочери долго нет. Арун сумел случайно обнаружить это место. Внутри находилась усыпившая себя Айрис, вокруг которой клубком свернулся Лис, образуя что-то наподобие гнезда. Никто не знал, сделала ли она это специально или все вышло случайно. Даже ограничения не сумели сдержать ее сил, и она смогла создать для себя маленький новый мир. Боги так и не нашли вход в него. Они могли попытаться вытащить ее оттуда, но разве они имели на это право?

— Буду ли я что-то помнить? — Это были первые слова, слетевшие с уст Айрис, когда она появилась перед ними.

Уже долгое время девушка задавалась вопросом: «Было бы лучше, если бы ее сразу забрали или вовсе не явились она на свет?». Никто не смог бы дать ей ответ на этот вопрос, поэтому ей оставалось лишь принять все как есть, но это оказалось сложнее, чем казалось на первый взгляд.

— Все зависит только от твоего желания, потому что мы не настолько всемогущи, чтобы стереть твои воспоминания. Если они болезненны для тебя, то забудь их, а если они помогают тебе двигаться дальше, то сохрани их глубоко в сердце. Мы во многом виноваты перед тобой, и многие наши поступки стали для тебя проблемой, но мы постараемся сделать все, чтобы помочь тебе, пусть и изрядно опоздали с этим.

Севада старалась подобрать слова, пытаясь поставить себя на место дочери, пусть она и не понимала многих чувств, что Айрис испытывала. Арун чувствовал, что она с каждым днем все больше погружалась в себя. Порой ему казалось, что, будь это возможно, она бы сама искала смерти, поэтому после обнаружения дочери внутри барьера им оставалось только ждать и надеяться, что она вернется, когда будет готова.

«Какой смысл оставлять ее здесь, если ничего не изменилось? Сколько еще они готовы консервировать здесь свою дочь? Будто время ей поможет…» — подумал мужчина, поморщившись от ледяного ветра.

Он был уверен, что уже пора отпустить ту боль, которую так отчаянно лелеяла эта девушка.

— Ну и шерсти! Зачем ты примотался к ней? Она же даже холода не чувствует. — Он безосновательно ворчал. Ему ничего не стоило перенести зверя подальше, чтобы он не мешал ему, что он сейчас и делал. — Любишь же ты самокопание? Сколько человеческих лет уже прошло? Откуда в тебе это чувство вины? — Поднеся руку к ее голове, он направил силы в самое сердце ее маны, заставляя Айрис пробудиться. — Кем ты себя возомнила? Думаешь, хоть что-то зависело от тебя? Даже богиней еще не стала, а возложила на себя столько ответственности! Просыпайся. Как по мне, прошло достаточно времени, чтобы понять безрезультатность этого места. Ты копаешься в своей душе, не давая ранам затянуться. — На него смотрели одурманенные глаза, не осознававшие его слов. — Очнись! — Он поднял ее за плечи, не давая снова заснуть.

Он спешил, чтобы не столкнуться с драконом, который смиренно ждал снаружи, изредка уходя по своим делам. Мужчина считал, что ему стоит уже забыть про Айрис и идти дальше, иначе он бы погубил своими чувствами не только себя, но и ее. Судьба дракона тайком была прописана, поэтому ему стоило раскрыть глаза и принять ее.