— Вы хотите от меня честности? Хорошо. Я намереваюсь уничтожить не только свою семью, но и пошатнуть власть всех ведьм в нашей стране. Как думаете, это та цель, с которой можно прийти к Севаде за помощью? — насмешливо спросила Мирель, смотря на огромную статую прекрасной женщины.

— Если ты того желаешь, я могу у нее спросить. Вряд ли она ответит, но твой случай необычен и хотя бы божественного знака он заслуживает.

— Не стоит. Я могу сделать это постепенно. У меня есть человек, что поможет мне. Пусть понемногу, но я добьюсь своего. — решительно ответила Мира, неожиданно чувствуя, что вокруг нее приветливо закружился теплый ветер, наполненный ароматом цветов, который всегда витал во внутреннем дворе храма.

— Севада одобряет твой замысел. Я пойду с тобой. — она поклонилась статуе, прошептав приветствие, и ушла за одну из колонн, приглашая за собой Мирель.

Чуть позже девушка поняла, в чем именно будет заключаться помощь Хаялы, что страстно желала поговорить с тем человеком, который, по мнению ведьмы, точно бы помог с ее планом.

— Я здесь, чтобы донести волю богини. — Ее слова повергли многих в ступор, что еще больше развеселило жрицу. — Она согласилась, что юных девиц вынуждают подчиняться воле других. Поэтому с этого дня все свадьбы будут благословляться лично богиней. В случае ее отказа брак не будет считаться законным. Все женщины, которых вынудили, могут попросить помощи у госпожи Кемины или у меня. Мы сделаем все возможное, чтобы помочь им выбраться из круговорота насилия. У меня все. — Жрица мягко улыбнулась, но от ее улыбки у многих по спине прошелся холодок.

— Верховная, я надеюсь, что вы четко донесете до всех всю необходимую информацию и проконтролируете исполнение уже принятого закона. — тяжелый взгляд короля остановился на мигом склонившей голову ведьме.

Она отчетливо осознавала, что это было предупреждение, и в случае ошибки ее ждала жестокая участь — настоящее королевское наказание.

— Также имеется второй вопрос, который встал на повестке этого дня. Именно для этого и были приглашены все остальные. Ко мне поступили бумаги, в которых есть неопровержимые доказательства неуплаты налогов и сокрытии мошеннических махинаций главы и ее супруга. Поэтому вскоре они будут арестованы и предъявлены суду.

Послышались перешептывания, у всех было не так много предположений, кто бы это мог быть. Если главой стала женщина, значит, это или ведьма, или парочка отдельных представительниц их аристократии.

— Наследница рода Барлейн предоставила мне их сегодня утром. Также, по решению их фамильного духа, Мирель Барлейн встанет во главе рода вместо своей матери. — Удивление промелькнуло в глазах присутствующих.

Чужие люди отчего-то ближе

Айрис заранее проинформировали, что на фестивале ей предстоит зажечь священный огонь в храме. Без всяких сомнений, это не прибавило ей радости. Карлайл любезно пришел на помощь Айрис, и девушка смогла увернуться от настойчивого желания леди Надайны, матери Даррена, побеседовать с ней. Дракон упрямо увел ее, как ей сначала показалось, спасая, но у него имелись на нее совершенно другие планы. Лайл вел ее по одной из галерей, но не проронил ни слова. Мужчина был сосредоточен, но не на Айрис, а на своих размышлениях.

— Вы хотите мне что-то сказать? — подтолкнула она его.

— Принцесса… — начал Лайл, но сразу же был прерван.

Ощутив легкое раздражение, Айрис вздохнула. Он будто выстроил перед ней стену, и каждый раз, стоило ей коснуться верхушки, делал ее все выше и выше. От легкого разочарования она не поворачивалась в его сторону, рассматривая творение неизвестного автора. Скульптура, стоящая в самом углу, будто ее там спрятали, вызвала воспоминания о навязанном деле.

Рано утром, когда доставили наряд, ее предупредили о времени их встречи с леди Хаялой в храме, тонко намекнув, что темой разговора будет просьба главной жрицы.

— Может, оставим формальности хотя бы наедине, но лучше бы вовсе о них забыть? — устало попросила девушка.

— Айрис, — произнес он и на секунду замер. Принцессе не видела, как дракон прикрыл глаза, словно от наслаждения, смакуя ее имя, но его наваждение быстро исчезло. Он не знал, что сможет так просто назвать ее по имени. — прости, я поторопился, не принимая в счет твои чувства, — Расстроенным он в этот момент не выглядел, скорее стесненным своим упущением. — поэтому, хотел спросить, могу я тебя любить?

На одно короткое мгновение замерев от его вопроса и удивившись неожиданной храбростью, она задумалась над словами Мирель, сказанными ею вчера.

— Карлайл был до жути похож на неопытного подростка. Он косился на тебя весь вечер и каждый раз дергался, когда вы пересекались взглядами. — засмеялась Мирель. — Неужели ты ему угрожаешь, и он влюбился в преступницу?

— На меня? Почему? — удивилась принцесса, неосознанно шагнув к ней навстречу, будто пытаясь скорее услышать ответ.

Они расположились в покоях ведьмы, пока та собирала кое-какие вещи на утро, а Айрис подготавливала все необходимое для ритуала.

— Что значит «почему»? Карлайл не мог сконцентрироваться на разговоре и постоянно думал о тебе. Я даже беспокоилась, как бы он ни натворил чего-то. — рассказала она, продолжая смеяться над ошеломленной Айрис. — Он подарил украшение из своей коллекции, вероятно, стоимость которого может превышать цену небольшого особняка, поотрывал половину какого-то сада и завалил ими твои покои, пока я заливалась слезами, соплями и проклятиями, смотря при этом на свое опухшее лицо. Я не ожидала, что он захочет устранить меня таким способом. Смерть от пыльцы — что может быть смешнее? — серьезно задумалась ведьма.

— Значит, ты хочешь сказать, все эти дни он вел себя вот так и делал все это, потому что я ему… Другими словами, Карлайл…

— Да. — кивнула Мирель, довольно усмехаясь.

— Меня? — Девушка застыла, заметив утвердительный кивок. — И что мне делать?

Айрис не знала, что должна была ощутить в этот момент. Волнение, страх, оторопь, растерянность, радость? Это был первый раз, когда кто-то искренне пытался добиться ее расположения, и на первый взгляд для этого у него не было никаких корыстных мотивов, вот только приносило ли это успокоение?

— В каком смысле?! Ждешь, пока встретишь его, или идешь к нему сама, прижимаешь к стенке и признаешься в своих чувствах. — удивилась ведьма ее глупости.

— В чувствах?! — удивилась Айрис.

— А что такого? Равнодушие — это тоже чувство. А если в тебе есть хоть капля симпатии, то почему бы не попробовать? У тебя нет никаких сдерживающих факторов, разве не так?

Мирель не видела никаких проблем для их отношений. Она собиралась решить вопросы со своей семьей, а потом разобраться с чувствами, которые к ней испытывал дракон. Поэтому был небольшой шанс, что она на какое-то время останется в империи, но расставаться с Ари ей абсолютно не хотелось.

— Да, ты права, но… — Незнакомая нерешительность постепенно заполнила ее душу и не давала вздохнуть.

— Я тебя ни к чему не принуждаю. Если приглядеться, Карлайл — неплохой кандидат. Он старше тебя на несколько лет, красив, знатен, и у него есть чувства к тебе. Ты не обязана отвечать ему взаимностью, но если у вас что-то выйдет, все останутся в плюсе, а если он дурачится, я его убью. Арисс мне поможет с этим делом, значит, шанс прибить дракона у нас точно есть. — разъяснила Мира.

Айрис быстро закончила рисовать нужный символ, отбрасывая тревожащие мысли, и капнула капли крови в нужные места, призывая хранителя королевского рода — Граэрда.

— Принцесса, леди Мирель, рад видеть вас в здравии. — поздоровался грифон. — Что вас интересует?

Едва почувствовав призыв, он сразу понял, что без особой нужды девушка не стала бы тревожить его. Подростком она часто повторяла: «Не хочу создавать проблемы. Думаю, отца для тебя вполне достаточно.».

Желание принцессы было выполнимым и не требовало особых магических затрат. Дитя было ему знакомо с детства, и он не видел в ней плохого, чтобы быть против ее вступления в королевский род. Однако Граэрд не понимал к чему все детали, которые он обязан был учесть. Только вот, если бы принцесса сразу позвала его завершить ритуал в изначальной форме, что казалось ему намного логичнее, он бы и не понадобился ей.