— Расслабься Эдди, — хлопнул его по плечу Лестрейндж. — Выглядишь слишком мрачно. В этом году будут отборочные в команду факультета по квиддичу. Ты же планируешь участвовать?

Ещё в прошлом году на занятиях выяснилось, что Эдвард словно рождён для неба. Мадам Трюк показала, как управляться с метлой и это было на удивление просто. Когда Эдди первый раз взлетел, его обуяло ни с чем не сравнимое чувство восторга. Небо дарило свободу. В детстве он мечтал прокатиться на одном из коней Реддлов. Вскочить на четвероного красавца и мчаться по холмам навстречу ветру. Конечно, к господским лошадям его никто не пускал, а деревенские были другими. Они привыкли тягать плуг и борону, а не ходить под седлом. Поэтому любовь к скорости, так и осталась мечтой. Но метла вновь подарила ему это чувство.

— На кого будешь пробоваться? — отвлёк его от размышлений Лестрейндж.

— На ловца, — мечтательно ответил Эдди и, наконец, улыбнулся.

Через неделю на квиддичном стадионе собрались все желающие попробовать себя на разные позиции в основном составе. Но даже если претенденты немного недотягивали, то их могли принять в запасные.

Квиддич — игра опасная и замены участников в течение встречи, редкостью не являлись. В то же время система отбора не давала себя чувствовать расслабленно действующим спортсменам. Если новичок побеждал ветерана, то он попадал в основной состав на учебный год, а проигравший становился запасным.

На первом этапе все претенденты соревновались между собой, а на втором — действовали против членов команды.

Среди ловцов выделялись два претендента. Томас Дамблдор-Гонт, который отлично маневрировал, предугадывал смену направлений полёта снитча и за счёт этого обгонял своих соперников. И Эдвард Эверли, который демонстрировал просто полное превосходство в скорости. Если он гнался за снитчем, то обойти его было невозможным.

Малкольм Хигс, капитан команды Слизерина, задумчиво покачал головой. Оба претендента были хороши, но по правилам нужно было выбрать кого-то одного.

— Финальная проверка для вас двоих, — указал он рукой на Эдварда и Тома. — Сейчас я выпущу снитч, а вы должны будете его поймать. Кто победит, тот получит право сразиться с действующим ловцом команды.

Эдди злобно усмехнулся. Он верил в свою победу и сейчас размышлял, как лучше наказать соперника.

Снитч на мгновение сверкнул в лучах солнца и исчез. Оба претендента барражировали по кругу над стадионом, в надежде первым увидеть крылатый мячик. Вот, возле деревянной стены ограждения что-то сверкнуло и Том тут же ринулся туда. На секунду замешкавшийся Эверли, мгновенно сориентировался и рванул за ним. Ловцов разделяло не больше метра и Эдди быстро нагонял Тома. Вот он резким рывком обошёл соперника и заслонил порхающий возле стены снитч. Дамблдор-Гонт ещё сильнее пригнулся, стараясь догнать Эверли. Он решил выложиться на полную, и уже дышал в спину, когда Эдвард резко взмыл вверх, под прямым углом. Том не рассчитал расстояние до стены, увлёкшись погоней. Попытавшись затормозить, он со всей силы потянул древко метлы на себя, в надежде уйти от столкновения, но всё равно, на хорошей скорости влетел в ограждение. Удар был настолько силён, что Томас пробил доски и свалился без сознания на песок за оградой. Сидевшая на трибуне рядом с Орионом Вальбурга громко вскрикнула и вскочила на ноги. Остальные Слизеринцы тоже бросились вниз, туда, где лежал Томас.

— Тихо, — прикрикнул Хигс на галдящих второкурсников, резко останавливаясь над упавшим претендентом в команду. Ничего смертельного с ним не случилось, защита стадиона не даёт убиться игрокам. Поваляется пару дней в Больничном крыле и вернётся. Вы двое, — кивнул он загонщикам команды, — отлевитируйте его к мадам Помфри.

После чего Хигс развернулся к улыбающемуся Эверли, в руках которого был зажат снитч.

— Ну, что, парень? Ты готов сразиться с нашим ловцом?

В итоге Эдди стал членом команды, с лёгкостью обогнав, ставшего уже довольно тяжёлым, семикурсника.

— Молодец, пацан! — тот обрадованно похлопал Эверли по плечу. — С твоей скоростью мы точно победим, а у меня появится время на подготовку к экзаменам.

***

Я пришёл в себя поздно вечером. Оглядел забинтованные руки и ноги. Хотелось почесать бок, но всё было обмотано и зафиксировано. Вот же, заигрался. Теперь неизвестно, сколько проваляюсь в больничке.

Из своей комнаты выглянула медсестра.

— Вы очнулись, Томас, — протянула она мне пузырёк. — Выпейте «Костерост». Завтра уже снимем повязки.

Я послушно проглотил содержимое и скривился. Вкус зелья был неприятным. Под бинтами всё чесалось и зудело, и я не представлял себе, как смогу заснуть в таком состоянии. Мадам Помфри внимательно осмотрела меня, вытащила палочку и скомандовала: «Сомнус». Что было потом, я уже не видел. Заснул.

На следующий день медведьма взмахом палочки убрала все повязки и кинула несколько диагностических заклинаний.

— Другое дело, Томас, — улыбнулась она. — До вечера побудете у меня, а затем, можете быть свободны, — медведьма поставила на столик возле кровати несколько пузырьков, а потом строго на меня посмотрела:

— Вот здесь «Рябиновый отвар» и «Общеукрепляющее». Принимаете сейчас и через два часа повторно.

Я скривился, но послушно выпил первую порцию.

— Мадам! С таким вкусом зелий, десять раз подумаешь, чтобы сюда попадать!

Помфри только весело ухмыльнулась. Ещё раз внимательно меня осмотрев, она развернулась, уходя, но уже у самой двери, негромко сказала:

— К вам приходили друзья, Томас, но я их не пустила. Ещё наговоритесь вечером, когда выйдете. А сейчас, отдыхайте.

Когда я появился в гостиной Слизерина, меня встретили аплодисментами и свистом.

— Ну, ты дал, — восхищённо похлопал меня по плечу Альфард Блэк. — Такое зрелище даже на крупных турнирах нечасто встретишь. Как маггловское ядро из пушки пролетел.

Все веселились, вспоминая, как я мчался за снитчем. Только Вальбурга хмурила тонкие чёрные брови.

— Ты же мог покалечиться, Томас! — гневно прошипела девочка, глядя мне в лицо, — и ничего смешного тут нет! — она пихнула в плечо улыбающегося Ориона. — Мальчишки-дураки!

Взмахнув гривой иссиня-чёрных волос, Вальбурга вскочила с дивана и убежала в спальню.

Я недоумённо почесал в затылке. Девочки — кто их знает, на что они обижаются.

— Так Эверли теперь наш новый ловец? — спросил я Ориона.

— Да. И в конце месяца мы увидим его на первой встрече с Гриффиндором. А ты будешь пробоваться в следующем году на ловца? — посмотрел на меня Орион, пытаясь разглядеть в моём лице разочарование от поражения.

— Нет, Блэк, — ухмыльнулся я. — Я лучше научусь это делать без метлы.

Орион вытаращил глаза.

— Ты шутишь? Летать без ничего, не способен ни один волшебник. Левитировать предметы, зачаровывать мётлы, щиты, ковры, могут. А вот просто так — невозможно!

— Для магии нет ничего невозможного, — усмехнулся я. — Главное — воля и желание.

— Давай тогда на спор? — хитро прищурился Орион. — Сможешь летать, я выполню одну твою просьбу. Только если она не повредит роду Блэк, — тут же уточнил подросток.

— Хорошо, — пожал я протянутую руку. — Не смогу летать к выпуску из Хогвартса, тоже буду должен одну просьбу.

Альфард торжественно провозгласил, положив нам руки на плечи:

— Услышал и подтверждаю!

***

Эверли вечером шёл в подземелья из библиотеки. Упорное штудирование доступных книг, мало что давало. Эдвард научился усиливать своё тело, освоил несколько заклинаний, которые можно будет использовать для защиты или нападения. К сожалению, это не делало его сильнее. Любой студент школы мог поступить точно так же. Эдди хотелось обладать уникальной информацией, которая бы позволила ему стать сильнее. У его приятелей в родовых библиотеках были такие знания, но даже Лестрейндж отводил глаза в сторону, на просьбу покопаться в его библиотеке.