Однако претензии аврора испугали Морфина: «А что если выродок сестры, которого она зачала с местным дворянчиком, будет лучше его отпрыска? А если сестра, воспользовавшись его отсутствием, сможет открыть переход? Кольцо легко может сменить хозяина и выбрать уже её».

Беспорядочные мысли метались в голове Морфина, а взгляд блуждал по комнате. Внезапно он остановился на белой шляпке, валяющейся на полу. «И зачем я взял шляпу у той потаскухи?» — завис на секунду Морфин. А потом пожав плечами, поднял её и положил на полку, где лежало ещё несколько женских аксессуаров. «Кто-то головы оленей на стену вешает, а я бабские вещи храню, как добычу. Может, головы потаскух будут лучше смотреться? — всплыла очередная неповоротливая мысль. — Надо будет попробовать».

Весь вечер Морфин не находил себе места, а утром решил, что сто́ит узнать в поместье, где сейчас Меропа и убить её щенка. Неторопливо поднявшись на холм к особняку Реддлов, он увидел хозяина, который вдвоём с сыном загружал на телегу трупы домашних животных. Сын как раз и был тем самым мужем Меропы.

— Может и сестрица здесь? — обрадованно прошипел на парселтанге Морфин, заходя в ворота.

Магглы с удивлением уставились на грязного, неряшливо одетого бродягу, который уверенно закрывал за собой калитку.

— Где Меропа? — прохрипел Гонт, глядя на Томаса Реддла.

— Ещё один ненормальный, — кивнул отцу мужчина. Старший маггл настороженно смотрел на Морфина.

— Слышишь, ты, бродяга! — начал засучивать рукава Томас младший. — Пошёл прочь отсюда! Твоя сестра-ведьма вместе с ублюдком осталась жить в Лондоне. Она меня какой-то дрянью поила всё это время. А пока в родильной палате лежала, я в себя пришёл. И понял, что меня используют, как бычка производителя. Поэтому я сразу из Лондона уехал, пусть сама решает свои проблемы, ненормальная. А тебе я сейчас «ряшку начищу», чтобы больше тут не появлялся!

Он схватил с телеги плётку и решительно направился к Морфину.

«Врёт маггл. Прячет в доме Меропу и своего ребёнка, — вспыхнуло в голове Гонта. — Ничего, сейчас ты мне всё расскажешь, красавчик!»

— «Круцио», — прошипел Морфин, выхватывая палочку, когда Реддлу осталось пройти всего пару шагов. Маггл тут же выронил плеть и рухнул на землю, заходясь истошным криком. Его отец, схватил палку с телеги, и с ругательствами кинулся к Морфину, но тот, презрительно бросил навстречу бегущему магглу «Секо». Судорожно всхлипнув, почти обезглавленный старик рухнул на землю, заливая всё вокруг кровью.

«Томас!» — испуганно вскрикнула какая-то женщина, на секунду высунувшись из окна. В доме раздался громкий топот и на крыльцо выскочило несколько дюжих слуг. «Бомбарда!» — проорал разъярённый Гонт, и четверо мужиков расплескало по каменным стенам неопрятными кусками. Налитые кровью глаза мага, вновь уставились на стонавшего под его ногами Реддла.

«Говори Маггл! Где Меропа и её ублюдок? — зашипел на парселтанге, окончательно слетевший с нарезки Морфин. — Говори! Круцио, Круцио!»

Запытав насмерть молодого мужчину, Гонт поднялся в дом, нашёл всех женщин, живущих в особняке, и приступил к любимому занятию. «Заавадив» последнюю, он вышел на крыльцо, довольно поправляя одежду. Плавающий в своих мыслях Гонт даже не заметил, как получил прямо в лицо «Оглушающее».

— Вот ублюдок! — со злобой пнул безучастно лежащее тело Огден, щуря подслеповатые глаза и не замечая, как с пальца бессознательного Морфина исчезает родовое кольцо. — Теперь обливиаторам тут работы на два дня. В каталажку его парни.

Пока четверо помощников убирали трупы и настраивали портальную арку в Министерство, он с остальными напарниками спустился к хижине Гонтов, и зашёл внутрь, чтобы всё осмотреть. С изумлением Огден заметил полку, почти напротив входа, на которой беспорядочно валялись, шляпки, сумочки, какая-то дешёвая бижутерия и даже зонтик.

«Мать моя Моргана, — поражённо выдохнул Боб. — Неужели мы нашли маньяка? То-то мне сразу этот Гонт не понравился». Тщательно обыскав хижину и не найдя больше ничего интересного, авроры вышли на улицу.

— Соберите здесь все улики, и отправляйтесь за нами в Министерство, — приказал Огден. — Пожалуй, у нас сегодня праздник бойцы.

***

Меропа с трудом разлепила глаза. Ребёнок спал беспокойно, а молока было мало, поэтому сегодня ей удалось поспать, дай Мерлин, пару часов. Том снова завозился во сне, и молодая женщина тут же принялась его убаюкивать. Сами роды прошли хорошо, но вот после, она почувствовала неожиданную слабость. Слабость не проходила, более того, Меропа ощутила, что ей с каждым днём становится всё хуже. Решив закупиться в «Косом переулке» лекарствами, она оставила сына соседке по лестничной площадке, а сама попыталась аппарировать к «Дырявому котлу». К её ужасу, ни с первого, ни со второго раза, у неё ничего не получилось. «Надо было в Мунго рожать, — в который раз за месяц, укорила себя Меропа, — и Реддл сволочь, удрал. А я магическое истощение получила, дура!» Видимо, за неделю, что она провела в больнице простецов, маггл очухался и сбежал обратно в Литл-Хэнглтон. «А я думала, что он меня полюбил, — вспыхнула в голове горькая мысль. — Хорошо, хоть деньги есть, похлопала Меропа рукой по сквозному кошельку. Не пропадём».

Добравшись наконец, до перехода в магический мир, она прошла сквозь «Дырявый котёл» и через минуту уже шла по «Косой аллее». Зайдя в аптеку, она попросила «Рябиновый отвар» и что-нибудь для восстановления сил после родов. Невозмутимый аптекарь аккуратно собрал заказ и поставил его на стойку.

— С вас, один галеон, два сикля и четыре кната, — лениво проронил продавец.

Меропа молча достала кошель и запустила в него руку, мысленно представив требуемую сумму. Но магия не работала, в кошеле по-прежнему было пусто.

— Простите, сэр, — робко произнесла девушка. — После родов я совсем не чувствую магию. Не могу достать деньги из сквозного кошелька.

— Милочка, вам надо обратиться в Гринготтс. Гоблины проверят вашу личность, и вы сможете забрать золото в хранилище.

Он пододвинул к себе её лекарства и отложил их в сторону.

— Как возьмёте золота, возвращайтесь ко мне, ваш заказ будет ждать, — кивнул он на отдельную полочку, куда отставил пузырьки.

Покрасневшая Меропа вышла из аптеки и двинулась Гринготтсу. Однако гоблины ей отказали. Ключа от хранилища Гонтов у неё не было. Денег, чтобы подтвердить через ритуал свою принадлежность к роду не было тоже. Единственное, что у неё было — это медальон Салазара Слизерина, спрятанный под мантией на груди, но даже продемонстрированная реликвия вызывала у мелких уродцев только пожатие плеч.

— Если хотите, мы можем купить его у вас, ну, скажем за пять галеонов, — сверкнули насмешкой глаза гоблина.

Меропа молча вышла на ступеньки банка и отчаянно завертела головой по сторонам. Идти в Мунго без денег тоже не имело смысла. Целители посмотрят, повздыхают, а затем вежливо и твёрдо попросят её удалиться. Как это сделал аптекарь. Закрапал дождь и Меропа поёжилась от холода, постаравшись плотнее закутаться в мантию. Отец говорил, что напротив Гринготтса есть проход в Лютный переулок, где маг может продать и купить что угодно. «Сдам в ломбард медальон, — подумала про себя Меропа, — а когда решу вопрос с деньгами, вернусь и выкуплю его обратно». С некоторым страхом двинувшись в мрачный проход между домами, девушка оказалась на тёмной, кривой улочке. В этот час никого не было видно и она, озираясь, осторожно двинулась вперёд. «Лавка Горбин и Беркс», — прочитала она. Уже изрядно замёрзнув, Меропа опасливо вошла внутрь. Звякнул дверной колокольчик и продавец, читающий «Ежедневный пророк» за стойкой, поднял на неё глаза.

— Вы хотите что-то приобрести, сударыня? — осклабился маг в неприятной улыбке.

— Скорее сдать в ломбард, — прошептала девушка.

— Показывайте, что у вас есть, — вздохнул Горбин. Очень часто он встречал здесь таких дамочек. Жизненные обстоятельства, семейные трагедии, собственная глупость. Всё это легко могло привести человека к тому, что он был вынужден продавать родовые драгоценности. Как правило, те, кто сдавал своё имущество в ломбард, никогда за ним не возвращались. Девушка вытащила из-за пазухи золотой медальон и глаза Горбина алчно сверкнули. Такую игрушку по виду довольно древнюю, можно было выставить не менее, чем за сто-двести галеонов.