— Хорошо, делай все, что считаешь нужным, но скажи ей. И делай это быстро, пока ситуация не вышла из-под контроля.

— Кто-нибудь еще знает об этом? Элисон знает? — спросил я. Элисон и Джейми сблизились, и я боялся, что Элисон не удастся увидеть, как ее подруга сгорает, и попытаться сделать что-нибудь глупое, например, предупредить ее. Ее сердце было бы в нужном месте, но последовавшая за этим хуйня была непредсказуемой.

— Нет. Только ты, я и Джанкарло, — он, конечно, имел в виду нашего дедушку.

Я вздохнул с облегчением. Я должен был быть тем, кто ей скажет.

Я написал Джейми и сообщил, что Карл заедет за ней на поздний ужин. Опять же, это был не вопрос. Мне нужно было в последний раз питаться ее солнечным светом, прежде чем я навсегда похороню солнце.

По крайней мере, я мог бы провести с ней еще одну ночь, последний шанс попрощаться.

Это будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь.

Я наконец нашел ее. Наконец нашел ту, которая облегчает мою душу и согревает мое сердце, и я ничего не мог сделать, чтобы удержать ее. Я жадно думал, что смогу.

Жизнь и ее хреновые уроки.

Джейми

— Я думала, что ты сказала после работы, — усмехнулась я, когда Элисон с важным видом вошла в мою квартиру и практически бросилась на мой диван.

— Ты так думала, — она ответила небрежно, поправляя вокруг себя подушки и перестраиваясь, пока не утонула в пледах и подушках. — Мне нужен был перерыв, так что это было идеальное время.

Хотя ее отец был генеральным директором, Элисон никогда не расслаблялась. Она работала усерднее и дольше всех в офисе. Тем не менее, всякий раз, когда я звонила, она была там в течение минуты.

Наш рейс приземлился после обеда, и Лиам попросил Карла отвезти меня домой вместо AD, прежде чем они направились прямо в клуб.

— Давай, рассказывай. Я хочу услышать все о сказке, которая вызвала на твоем лице эту глупую счастливую улыбку, — она дразнила меня, заставляя меня улыбнуться сильнее при воспоминании обо всем, что произошло. Даже узнать, что Фрэнк не был моим отцом, было не таким уж и плохим моментом. Благодаря этому я была свободна. Свободна от его пыток и жестокого обращения. Свободна от мысли, что я такой плохой человек, что даже мой отец не нашел в себе сил меня полюбить.

Я рассказала ей все. От гала-концерта до этого придурка, Мерсье. От ужасного полета до изысканности платьев, которые она мне заказала. От признания Фрэнка до заботливой мысли Лиама отвезти меня домой.

— Он сказал, что любит меня, Элисон, — я ворковала, мое сердце таело от звука моих собственных слов. — Оказывается, он тоже обо мне заботится.

— О Боже мой, Джейми. Я так рада за вас обоих, — она вскочила и обняла меня, сокрушая мои кости искренностью своей радости в этой крепкой хватке. — Он имеет это в виду, Джей, Лиам не сказал бы этого, если бы он действительно не имел это в виду.

— Я тоже так думаю. Я имею в виду, я чувствовала это по тому, как он меня целовал и смотрел на меня, понимаешь? Я не хотела слишком много об этом думать, потому что боялась разбить сердце, если он этого не сделает. Но то, как он меня целует, заставляет меня чувствовать это до костей.

— Фу. Мило, но фу, — пошутила она. — Я была бы полностью готова к грязным разговорам, если бы мы не обсуждали моего брата. После таких подробностей мне бы потребовалась лоботомия.

— Ты — лучшая часть возвращения, ты знала это? Я бы с радостью побыла вдали от реальности еще немного.

— Ну, обе ваши жизни здесь. Если ты смогла заставить моего упрямого брата признать, что он тоже достоин любви, ты можешь все, милая. Теперь ты приклеена к нему на всю жизнь, — обычно веселой Элисон, пока она говорила, нигде не было видно. Серьезность ее тона заставила меня острее прочувствовать каждое из этих слов.

Я не могла не улыбнуться ей. Почему-то навсегда перестало казаться устрашающим, когда Лиам оказался в уравнении.

В моих венах не было ничего, кроме счастья. Новое чувство принадлежности, которое я никогда раньше не могла описать из-за отсутствия опыта. У меня была замечательная подруга, которая праздновала мои победы и помогала мне в трудные минуты. У меня была работа моей мечты. А вишенкой на торте было то, что теперь у меня был парень, которого я любила, и который смотрел на меня так, будто я была лучшим человеком в его жизни.

Я была именно там, где должна была быть. Мое прошлое? Если бы все не произошло именно так, как произошло, меня бы здесь сегодня не было. Как бы тяжело это ни было, я не могла найти в себе ни грамма сожаления или обиды.

Мое сердце согрелось, когда я в сотый раз прочитала сообщение Лиама, пока Карл отвез меня в его квартиру. Почти спрос на мою компанию. Я была только рада услужить.

Элисон ушла из моей квартиры раньше, пробормотав что-то о свидании, на которое она на самом деле не хотела идти, прежде чем сунуть мне в руку красную розу, которую она нашла на пороге, и изобразить тошноту из-за сладости этого жеста.

Мои ладони вспотели, головокружение, которое я почувствовала вчера вечером в ресторане, вернулось ко мне, как будто я впервые встретила Лиама. Но я знал, что это такое. Мое тело звало его, и я точно знала, что должно было произойти.

Я вздрогнула от восторга от этой мысли, мой разум пытался решить, каким я предпочла бы, чтобы он был сегодня вечером — милым или грубым.

У Лиама было две стороны, как у блестящей монеты. Точно так же, как ночь и день. Я обнаружила, что луна мне нравится так же сильно, как и солнце.

Ответ оказался прямо передо мной, как только я пошла по коридору к его квартире.

Я сразу же остановилась как вкопанная, когда увидела его, остановив свои мысли вместе с дыханием и оставшейся способностью говорить.

Лиам стоял у двери и ждал меня. На нем не было ничего, кроме опасно низко висящих джинсов, пуговица которых многозначительно расстегнулась.

Его руки лежали на дверном косяке, вытягивая тело, его мышцы напряглись до совершенства. Его черные волосы были мокрыми и растрепанными, что только добавляло привлекательности аппетитной картине, стоящей передо мной. Но именно его глаза дали мне ответ, который я искала. Темные, тенистые и голодные до смерти глаза следили за каждым моим движением, как хищник наблюдает за своей добычей.

Нетрудно было догадаться, что будет на ужин.

Я.

Я была на ужин. И я не имела против этого абсолютно никаких возражений.

Не говоря ни слова, Лиам отошел в сторону и протянул мне руку, молча приглашая меня войти в его логово. Дверь захлопнулась за мной за секунду до того, как рука Лиама обняла меня за талию. Прежде чем я успела моргнуть, меня прижали к двери, его губы были на расстоянии всего лишь шепота от моих, обмахивая мое лицо своим горячим, тяжелым дыханием.

Я заглянула в эти зеленые лужи и увидела острую потребность. Похоть, заряженная чем-то еще, что я не могла расшифровать.

Мы стояли там какое-то время, просто всматриваясь в душу друг друга, наше дыхание и сердце выравнивались и пульсировали синхронно. Лиам возвышался надо мной, его рука прижала меня к двери, в то время как его другая рука погрузила каждый палец в плоть моего бедра. Эта интенсивность, эта близость напугала бы меня несколько месяцев назад, но потом эти его грязные слова пришли мне в голову, и я была почти готова взорваться. Чертовски хорошая девчонка.

Лиам резко закусил нижнюю губу, резко вдохнул через нос, прежде чем высвободить свой гнев в умопомрачительном поцелуе.

Это было резко, властно и похотливо, но наполнено какой-то потребностью, которая зажгла мое сердце. Рука, которую он держал на моем бедре, притянула меня ближе к себе, а его рот бесконтрольно поглотил мой. Другой скользнул мне в волосы и сжал их в кулаке, чтобы углубить наш поцелуй.

Я уже была кучей похоти, и все, что мужчине нужно было сделать, это поцеловать меня.