Мои ноги оторвались от земли, когда Лиам поднял меня, обвил мои ноги вокруг своей талии и втолкнул в меня свой и без того твердый член.

Он отвел меня на диван, стянул с меня топ и бюстгальтер прежде, чем мы успели добраться до него, почти сорвав их с моего тела. Его твердая, теплая грудь задела мои соски, когда он прижал меня ближе, мое тело трансформировалось в его, как будто оно принадлежало ему.

Лиам лег на меня сверху, отчаянно и настойчиво целуя каждую часть моего тела, снимая с меня штаны и нижнее белье, а затем и свои. Сегодня вечером не было игр, у него было другое желание, навязчивая потребность быть внутри меня, как будто он умирал от жажды, а я была оазисом в его пустыне.

Одним быстрым движением он погрузился глубоко в меня, и приятный стон вырвался из моего рта, когда я приспособилась к его толщине.

— Мне жаль, — Лиам остановился, его грудь вздымалась от тяжелых вздохов, его глаза были закрыты так сильно, как только могли, и он прижался своим лбом к моему.

— Нет, нет. Не извиняйся. Все в порядке, это не больно.

Была боль, но такая, которая смешивалась с удовольствием и создавала в конечном итоге блаженное ощущение.

Изучив мое лицо на предмет честности, Лиам начал двигаться медленно, но энергично, широко держа мои колени и воздействуя на все чувствительные точки внутри меня. Я слышала свои стоны при каждом резком падении, но ничего не могла сделать, чтобы сдержать их.

Крепкие поцелуи и укусы покрывали мою шею мурашками, усиливая каждое наэлектризованное чувство, пробегающее по моему телу.

Его большая рука скользнула по моему телу, крепко удерживая мою задницу, а он ускорил шаг и сильно врезался в меня. Это, оно, все в нас было абсолютным блаженством.

Лиам держал меня, мои колени были в дюйме от моей груди, в то время как он смотрел, как его член в ярости входит и выходит из меня, помогая мне достичь самого грубого, первобытного и интенсивного кайфа в моей жизни.

— О Боже, Лиам! — застонала я голосом, который не был похож на мой, поскольку внутри меня вот-вот взорвется огненный шар. Я вонзила ногти в его спину, пытаясь приблизить его, мне нужно было еще немного потереть клитор, прежде чем я разобьюсь.

Моя спина выгнулась, голова откинулась назад, а глаза закатились, когда я жадно встречала каждый его толчок своим.

Один.

Два.

Три.

Это все, что потребовалось. Три жестких толчка и я падала.

Тепло Лиама окутало меня изнутри, громкий стон вырвался из его груди после последнего глубокого толчка, прежде чем он замер, глубоко похороненный внутри меня.

Его тело тяжело упало на мое, а мое тело все еще тряслось под ним в собственном экстазе.

Лиам уткнулся носом в изгиб моей шеи, вдыхая мой сильно возбуждающий аромат. Я пахла им, нашей близостью, грубым и собственническим сексом.

Но это было больше чем то. Оно было тяжелым от эмоций, пропитанным страстью, исходящей из любви.

— Бля, Джейми. Ты даже не представляешь, как сильно я тебя люблю, — Лиам признался на отчаянном выдохе.

— Продолжай присылать мне эти красные розы каждое утро, и, возможно, однажды я поверю тебе, — пошутила я, его тело напряглось от моих слов.

— Какие розы? — спросил он, отстраняясь от моей шеи.

— Те, что ты оставлял на моем пороге. Да ладно, не притворяйся, что ничего об этом не знаешь.

— Я ничего об этом не знаю, — он отстранился от меня, глядя прямо мне в лицо, ожидая, пока я поясню подробности, но больше я ничего не могла сказать. Я думала, они от него. — Я не оставлял розы на твоем пороге, Джейми. Они идут с записками?

— Нет, ничего. Просто красная роза за моей дверью. Я думала это был ты.

Лиам сделал слишком длинную паузу, и в воздухе повисла неловкая тишина.

— Завтра после работы ты поедешь со мной в «Деа Тасита», — наконец сказал Лиам отрывистым тоном, не допуская дискуссий.

— О-кей… Есть какая-то конкретная причина? — спросила я, находя смену темы странной.

— Я хочу, чтобы ты знала это место и людей, которые у меня работают, и я хочу, чтобы они тоже знали тебя.

Я улыбнулась этому. Он был готов быть со мной на глазах у своих сотрудников.

— Я хочу, чтобы они знали, за кого им следует умереть, чтобы защитить, если дойдет до этого.

— Что? — последняя часть меня поразила.

— Это просто протокол, — что-то подсказывало мне, что он настроен пренебрежительно, но я все равно смягчилась.

— Конечно, без проблем. Я буду там.

Напряжение украло момент, поэтому я встала и пошла на запах пиццы, поднеся коробку к дивану, где мы ели голыми. Вскоре мы вернулись к началу. Не успела я закончить свой последний кусок, как Лиам вырвал его из моей руки и начал меня целовать. Было ясно, что для него ночь только началась.

Мы снова занимались любовью на полу, затем снова на стойке и снова на кровати, пока я не смогла больше это терпеть. Я была полностью измотана, мои мышцы болели повсюду, моя киска была сырой и сверхчувствительной от его неумолимого голода.

Мы встретились в «Деа Тасита» перед ужином. Лиам показал мне это место и представил всем. В основном крупные, громоздкие, сердитого вида мужчины. Я уже знала Майка, Карла и Джимми, но там, вероятно, было еще двенадцать или пятнадцать человек, не считая тех, кто готовил бар к открытию. Макс, друг Элисон, тоже был там, одарив меня легкой улыбкой в знак признательности.

Я встретила каждого из них и, следуя инструкциям Лиама, изо всех сил старалась запомнить их лица. Это было слишком много и слишком быстро, но он был непреклонен и продолжал заставлять меня вспомнить.

Я села на стул Маттео в его большом мужественном кабинете на верхнем этаже. Огромное окно от пола до потолка выходило на танцпол. И тут же щелкнуло. Лиам видел меня из этого окна в мой день рождения. Он точно знал, где я нахожусь, за исключением случаев, когда я шла в уборную, поскольку коридор был спрятан в углу.

Я была готова подразнить его по этому поводу, но когда я развернула стул лицом к нему, на лице Лиама появилось жесткое выражение. Его что-то беспокоило, наверное, со вчерашнего дня.

Не то чтобы мне не нравился доминирующий хендлер, в которого он превращался каждый раз, когда у него были проблемы. Но что-то серьёзное беспокоило его.

— Джейми, я хочу, чтобы ты сейчас внимательно меня выслушала, — он повернул стул еще дальше к себе, опустившись до уровня моих глаз. — Всякий раз, когда ты чувствуешь, что находишься в опасности, я хочу, чтобы ты пришла сюда. Даже если это просто странное ощущение, что ты можешь быть не в безопасности. Вот куда ты бежишь. Каждый из этих людей защитит тебя. Понимаешь?

— Зачем мне быть в дан…

— Я спросил тебя, поняла ли ты, что я сказал, — он оборвал меня предельно серьезным тоном и погрузился во тьму, от которой у меня похолодели кости.

— Боже, да, я поняла. Что происходит, Лиам?

— Ничего. Ты знаешь опасности, связанные с моей деятельностью. Я хочу, чтобы ты знала, что у тебя всегда есть безопасное место, куда можно сбежать, если оно тебе понадобится.

Определенно что-то было не так, но я также знала, что сейчас не время искать ответы.

— Я не могу остаться с тобой сегодня вечером. Карл отвезет тебя домой, а Джимми останется на ночь, стоя у твоей двери.

— Точно нет.

— Это был не вопрос, Джейми. Кто-то оставил красные розы на твоем проклятом пороге. Знаешь, как легко проникнуть в твою квартиру?

— Нет, — я неохотно ответила.

— Скажем так, я видел, как ты спишь, больше раз, чем ты можешь сосчитать, и до сих пор ты понятия не имела.

— Что? Как?

— Я сделал ключ и заменил твой. Так просто, так что. Джимми останется.

Я недоверчиво посмотрела на него, прежде чем кивнуть, принимая его непросьбу.

Карл отвез нас в Тремонт, как и договаривались, а Джимми стоял на страже у моей двери. Мне было трудно заснуть, когда мой разум был в бешенстве, как из-за признания Лиама, так и из-за того, что, возможно, кто-то следил за мной. Кто мог оставить эти чертовы розы, которые заставляли меня улыбаться каждое утро?