— Тебе будет вкусно, — Мэтт надавил, как только я не предприняла никаких попыток попробовать деликатес передо мной.

Трясясь, я взяла ложку под его внимательным взглядом, в то время как Лиам вонзил пальцы в мою плоть, отодвигая стринги в сторону, даже не задев мою кожу. Я зачерпнула кусок паннакотты и засунула его в рот.

Как только я сомкнула губы вокруг ложки, Лиам скользнул пальцем внутрь меня, его ладонь крепко прижалась к моему клитору. Это было как нельзя вовремя: глубокий стон вырвался из моей груди от восхитительного вторжения.

Мэтт посмотрел на меня, удивленный звуком, который я только что издала, и я почувствовала необходимость замаскировать его словами, которые было трудно сформулировать.

— О Боже… это… так хорошо, — мой голос был напряженным — неудачная попытка скрыть удовольствие, которое доставляли мне трясущиеся пальцы Лиама. Мои глаза были плотно закрыты, пока я наслаждалась десертом вместе с изысканной пыткой, которую пальцы Лиама причиняли каждому толчку, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие и сдержанность.

— У тебя немного на губе, — сказал Мэтт, заставив меня повернуться и посмотреть на него, открыв глаза и увидев широкую улыбку, расползающуюся по его губам. Знал ли он? Нет. Он не мог.

Я облизала губы, пытаясь их очистить, но, видимо, безуспешно.

Мэтт крепко сжал мою челюсть и снова повернул мое лицо к себе:

— Вот, позволь мне сделать это, — прежде чем я успел это осознать, его губы пожирали мои.

Его язык скользнул по моей губе и ворвался в мой рот таким быстрым движением, что у меня не было возможности его остановить. Мой разум был в тумане от прикосновений Лиама, я не могла не издать еще один стон прямо в рот Мэтта.

Все произошло так быстро, что я ничего не могла сделать, чтобы остановить это.

Лиам вытащил из меня пальцы, с визгом отодвинул стул и швырнул салфетку на стол.

В мгновение ока Лиам присел на корточки рядом с Мэттом, незаметно вонзив вилку ему в бедро настолько глубоко, что оно стояло самостоятельно.

Мэтт вздрогнул, и низкое рычание прогремело в его груди, но кроме этого он даже не отреагировал.

— Прикоснись к ней еще раз, и ты умрешь, — от его хрюкающих слов у меня по спине пробежала дрожь.

Я никогда не слышала голоса Лиама, настолько пронизанного ненавистью и яростью. И направлено на его брата, а не на всех людей.

Он встал и поправил куртку, а затем развернулся и исчез через двойные двери холла, оставив меня чувствовать себя худшим человеком на Земле.

Потому что я являюсь такой.

Лиам

— Еще один, — проворчал я Лилли, менеджеру бара «Деа Тацита», видя, как на ее лице отразилось ее неодобрение. — Сохраняй суждение о своих реальных клиентах. Тех, кто не может получить твою работу и твою голову в одну ночь.

— Конечно, босс, — она пробормотала, не скрывая кислотности в тоне: — Я просто не уверена, что синьор Маттео одобрил бы, если я ничего не скажу.

— К черту синьора Маттео! — практически плюнул я. — Если он не знает, что я здесь нахожусь в дерьме, значит, он вообще меня не знает.

Я ждал Элисон в клубе, сидя в кресле брата, в офисе, который царил над «Деа Тацитой», как Бог с чертового неба.

Нет нет.

Это было настолько далеко от рая, насколько это возможно. Это был Город Грехов — как будто дьявол на своем каменном троне в глубинах ада звучало более уместно.

Я не мог бы бежать быстрее от этого чертового стола. Когда я увидел, как Мэтт наслаждается ртом Джейми, когда услышал ее стоны у его губ, я больше не смог этого выносить.

Ничего не оставалось, как уйти. Альтернатива была слишком кровавой и неподходящей для празднования дня рождения моей младшей сестры. Как мне удалось быть настолько объективным в тот момент, было выше моего понимания.

Я тут же выдернул руку из нее, и Джейми повернула голову в мою сторону, бросая извиняющийся и растерянный взгляд. Мне было все равно. Ущерб был нанесен.

Я знал, что Мэтт доказывал свою правоту. Тем не менее, мне приходилось снова и снова напоминать себе, что это неправда. Но это бешеное чувство в моей груди, которое жаждало, чтобы мой кулак пробил ему лицо, слишком красноречиво говорило о моих собственных чувствах. Чувства, которые мешали мне чувствовать.

Я не просил об этом. Я их не хотел. Но, черт возьми, я хотел ее.

Эта вилка в ноге? Это была добрая уступка, потому что он был моим братом.

Лилли налила мне еще выпить. Это был десятый? Пятнадцатый? Я потерял счет. Но он скользнул мне в горло с такой же легкостью, как и все остальные, и никак не успокоил жжение под ложечкой.

Я просмотрел очередь людей, ожидающих входа в «Деа Тасита». Было более дюжины женщин, которые в любой другой день привлекли бы мое внимание. Они будут легкими, несложными и без каких-либо условий. Ни телефонного звонка на следующее утро, ни ночевок, ни слез, ни имен. Чертовски безлично, но зуд был бы убран, и моя жизнь облегчилась бы.

Почему я жаждал этого кластерного траха, который имел в виду Джейми, было за пределами моего понимания.

Она могла бы быть похожей на Мишель.

Я пробовал так думать, но Мишель никогда ничего не имела в виду. Мы спали вместе до того, как она поступила в AD, и иногда спали, потому что это было удобно. Никаких размытых линий там не было. Она знала, в чем заключалась сделка с самого начала.

Джейми не попадала в эту категорию. У нее был свой собственный, к которому ни одна другая женщина никогда не приближалась.

Я был бы рад подержать ее, пока она спит, как я это сделал на прошлой неделе, с аккуратно заправленным членом в штаны.

Это определенно было впервые. Лиам Батталья жаждет обнимашек. Стреляй в меня сейчас!

— Еще один, — потребовал я, и на этот раз Лилли не стала возражать, налив мне еще порцию, все еще не держась за язык.

— Что бы тебе ни понадобилось, ты не найдешь этого на дне этого стакана. Ты уже семь раз пробовал, — она уже давно была с нами. Мы знали, что ей можно доверять, и это знакомство дало ей смелость попытаться расширить свои границы на каждом повороте. Или, может быть, это произошло потому, что Мэтт пару раз ее трахал, и она думала, что имеет на это право.

— Психология бармена, Лилли? Действительно?

— Все, что работает, — она ответила, ее рука скользнула вверх по моей руке и по моим плечам, когда она подошла к стулу, ее ладони сжали мои напряженные плечи.

— У тебя есть брюнетка ростом пять футов четыре дюйма по имени Джейми Харден, в глазах которой вся вселенная, когда она смотрит на моего брата, лежащего где-то здесь? — спросила Элисон, входя с важным видом в кабинет моего брата, одна, слава богу. Руки Лилли застыли, ее попытки остановить пылкая маленькая леди, рожденная без границ. — Нет? Тогда я не думаю, что у тебя есть что-нибудь подходящее, Лилли.

Я бросил на нее предупреждающий взгляд, и тот же взгляд был встречен мной.

— Можешь идти, — сказала Элисон, ожидая, пока Лилли уйдет и закроет за собой дверь, оперлась на край стола, прежде чем заговорить снова, ее руки были скрещены на груди, а на ее лице застыла хмурая улыбка. — Что ты делаешь?

— Напиваюсь. Я думал, ты будешь умнее. Ты могла бы сделать такой вывод.

— Не будь со мной ослом, Лиам. Я вижу тебя насквозь. Ты будешь пытаться разозлить меня, чтобы я могла оставить тебя валяться в своих чертовых страданиях в одиночестве и не кормить тебя с ложечки правдой, которую ты не хочешь проглотить. Не повезло тебе. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы позволить твоему острому языку повлиять на меня.

Я отмахиваюсь от нее и наливаю еще один стакан, который Элисон схватила со стола между нами и вылила все содержимое себе в глотку.

— Ух, отвратительно, — она хмыкнула после глотка, ее лицо исказилось от вкуса.