Мысли Палача уже уносились прочь от дымного места убийства к конечной остановке в его адском путешествии по Майами.

Солдату еще предстояло уладить кое-какие последние дела с Торо, прежде чем он расторгнет контракт и начнет искать другое адское поле.

Торо ждал его, верно, и Мак Болан не мог позволить себе опоздать. Судьба его миссии могла висеть на волоске, все еще не решенная, а солдат никогда не оставлял работу незаконченной.

Болан закрыл глаза и стал ждать, когда Гримальди найдет его сквозь дым.

Рауль Орнелас знал, что его время приближается. Он сидел на заднем сиденье древнего кадиллака Торо, а один из коммандос Торо находился рядом с ним. Торо и его рулевой впереди, ренегат, искали способ спастись до того, как его похитители приступят к своему последнему делу на сегодня.

Они не связали ему руки или ноги, оставив его свободным двигаться, но у сольдадо справа от него на коленях лежал 9-миллиметровый автоматический пистолет Браунинг, небрежно направленный дулом в пол. Теперь стрелок делал вид, что рассеянно смотрит в окно, но Орнелас не сомневался в том, что произойдет, если он попытается освободиться.

Они бесцельно колесили по Майами больше часа и наконец въехали в Луммус-парк, расположенный к западу от скоростной автомагистрали Север-Юг. Водитель направил «Кадиллак» на явочную площадку, нависшую над деревьями; прямо перед ними были барбекю и несколько пустых столов для пикника.

Это была мирная сцена — и они привели его туда, чтобы убить.

Орнелас был уверен в этом. Другого объяснения не было. Если бы они намеревались доставить его в полицию, он бы прямо сейчас выглядывал через решетку, а не пялился через грязное лобовое стекло на заброшенные столики для пикника.

Осознание того, что они намеревались казнить его, вынудило Орнеласа предпринять отчаянные действия. Они застрелили бы его, если бы он попытался сбежать — и если бы он не предпринял никаких усилий, они все равно убили бы его.

Теперь, когда все шансы были против него, он не видел причин не попытаться. То, что они, похоже, ждали кого-то или чего-то, могло предоставить ему ничтожную возможность, необходимую для побега.

Люди Торо обыскали его дом, но не заметили спрятанный нож, который он обычно носил с собой. Он был замаскирован под пряжку ремня, и его двухдюймовое обоюдоострое лезвие плотно входило во встроенные ножны, параллельно линии талии. Один простой поворот, легкое натяжение….

Орнелас беспокойно заерзал на своем стуле, сложив обе руки на коленях. Стрелок рядом с ним не пошевелился, но Орнелас заметил, как один из глаз водителя в зеркале заднего вида на мгновение пригвоздил его к месту, а затем отвел взгляд. Правая рука Орнеласа медленно потянулась вверх, чтобы нащупать пряжку, и, наконец, обхватила ее, зафиксировав.

Выбор времени имел решающее значение; у него была ничтожная доля шанса, если он был достаточно быстр и скоординирован — если у него все еще было умение, которым он когда-то обладал, сражаясь бок о бок с Торо в джунглях.

Теперь джунгли были другими, о да, и они больше не были товарищами. Мир перевернулся, и один из них остался далеко позади.

Орнелас глубоко вздохнул и задержал дыхание, напрягая мышцы и молясь, чтобы стражник рядом с ним не почувствовал его дрожи и не встревожился. Кровь стучала у него в ушах, оглушая его. Он чувствовал, что может упасть в обморок в любой момент.

Поворот и рывок. Лезвие из нержавеющей стали высвободилось, и он начал двигаться, поворачиваясь на своем сиденье, размахивая коротким кинжалом из стороны в сторону в яростном выпаде двумя руками. Стрелок реагировал, скорее почувствовав, чем увидев смертельный удар, когда начал свой контрнаход.

Острие бритвы исчезло в темной плоти, его проход смазала алая струйка, когда Орнелас инстинктивно нащупал яремную вену, с яростной силой дернув взад-вперед, вскрыв вены стрелка и дыхательные пути, наблюдая, как из раны выходит единственный блестящий пузырь.

Пузырь лопнул, когда Орнелас вытащил клинок, уже вытянув шею вперед, чтобы ударить Торо в профиль, когда воин повернулся к нему лицом. Нож скользнул по скуле, рассек глазное яблоко, задел переносицу Торо, прежде чем вырваться на свободу. Торо дернулся в сторону, подняв руку, чтобы зажать кровоточащую рану.

Орнелас, не колеблясь, снова повернулся на своем сиденье, глубоко вонзая кинжал в волосатое основание черепа рулевого. Водитель закричал, его спина выгнулась дугой в агонии, обе руки взметнулись вверх и назад, пытаясь вытащить лезвие, которое застряло глубоко между его позвонками.

Орнелас оставил его там, потянувшись за Браунингом, который упал между ног ближайшего к нему похитителя. Он добрался до нее, большим пальцем взвел курок, уже отталкиваясь назад, к двери, одной рукой цепляясь за защелку, в то время как другой вытаскивал пистолет.

Он выстрелил в висок боевику, сидевшему на заднем сиденье, не надеясь, что тот все еще может быть жив. Череп молодого человека взорвался, и алые полосы вылетели в открытое окно рядом с ним.

Теперь Орнелас открыл дверь, размахнулся с пистолетом и приставил его к черепу умирающего водителя.

Он дважды нажал на спусковой крючок, взрывной волной отбросив мертвеца вперед, с оглушительным стуком ударив его изуродованным лицом о рулевое колесо. Орнелас был оглушен выстрелами в тесном заточении, у него звенело в ушах.

Торо снова повернулся к нему лицом, его пистолет уже торчал из-за спинки сиденья, когда Орнелас кувыркнулся назад в открытую дверь. Он яростно выстрелил через подушки сиденья в изуродованное лицо Торо, целясь в его единственный оставшийся глаз и найдя его выстрелами в упор. Уже мертвый или умирающий, Торо сделал единственный выстрел, который оставил кровавую борозду под левой рукой Орнеласа, вынудив его выскочить из машины.

Орнелас мгновение сидел, ошеломленный, затем медленно поднялся на ноги. Он прижал одну руку к боку, чтобы остановить поток крови из проникающей раны в боку.

Ругаясь, он откинулся назад в машину и всадил еще три пули в безжизненную голову Торо, наконец отступив, пошатываясь. У него кружилась голова от восторга из-за близкого спасения, он уже испытывал шок от потери крови. Он был жив, черт возьми, верно, но ему скоро придется искать врача.

Он выскочил на узкую дорогу, которая вилась через парк, бросив «Кадиллак» и его безжизненных пассажиров. Был звук, движение, что-то, что, как он знал, он должен был распознать и принять во внимание, но его расстроенный разум не мог усвоить информацию, обрушившуюся на него.

Мак Болан проехал поворот на Луммус-парк и сбавил скорость, плавно переключая передачи на маленьком автомобиле Evangelina с откидным верхом, входя в плавный поворот. Он с нетерпением ждал встречи с Торо и Орнеласом. Это был бы его последний шанс получить ответы на некоторые вопросы в Майами.

Он получит окончательные доказательства, связывающие кубинское посольство и DGI с почти совершенным злодеянием на Ки-Бискейн, черт возьми, совершенно верно, и как только они у него будут, он сможет возложить всю ответственность на того, кому это принадлежит.