— Хренов ублюдок, — ругнулся я, шустро откатываясь в сторону.

На землю, где я только что лежал, плеснуло жаром пламени. Почти без перерыва последовал новый удар. Я встал на колено, вскидывая руку с открытой ладонью. Огненный шар ударился о выставленную полусферу из переливающегося серой дымкой перламутра.

Мир дрогнул, две стихии с жадностью набросились друг на друга, пытаясь поглотить оппонента. Астрал и Пламя — две противоположности, буйство жизни и бесконечная смерть. Первой не выдержало атакующее плетение, структура огня пошла трещинами, в него, словно черви, проникали призрачные отростки, разрывая в клочья конструкт.

— Ай! — испуганно вскрикнул германский маг, когда его собственное плетение обратилось против него самого. Это походило на удар в обратную сторону. Протуберанец огня, здорово приправленный пепельными вкраплениями, понесся назад, к собственному создателю.

Перед тевтоном соткался узор из полупрозрачных прямых линий в форме ромба. Сегменты вспыхнули, и измененный файербол завяз в выставленной защите. Вязкая пелена обернулась, превращаясь в вытянутую тонкую линию, и тут же стрельнула обратно на манер выпущенной стрелы, метя прямо в меня.

Времени на осознанную реакцию не оставалось, пришлось действовать нестандартно. Я отпустил свернутую в кокон ауру, и она хлестнула по летящему заклятью не хуже атакующего плетения, разрушая управляющее ядро.

В магическом зрении моя аура полыхнула темным пламенем. Глаза германца в изумлении распахнулись, он открыл рот, собираясь заорать, но все уже было кончено.

Он еще не понимал, но уже был мертв. И осознание смерти, как в замедленной пленке, проявлялось в затухающих глазах, откуда медленно уходила жизнь. Отпечаток посмертия накрыл германского мага, когда частичка темной искры коснулась его ауры.

Тень проползала по земле, налилась объемом, поднялась, превратившись в темного двойника, полностью повторяющего мою фигуру. В руках двойник удерживал призрачный клинок, сверкающий темным пламенем.

Взмах, и сотканное из теней лезвие прошло сквозь человека. Тевтонец схватился за сердце и медленно осел. Все было кончено, он был мертв, хотя на его теле не было ни единого следа физических повреждений.

Дорога к бункеру была освобождена.

16.

Территория Колоний

Скайфолл.

Окраина города. 12:10

Добежать до места, выхватить артефакт, затормозить подкатом, с размаха вонзив стержень в твердую землю, стараясь погрузить как можно глубже, и тут же, вскочив, побежать обратно. Все заняло не больше десятка секунду.

— Быстрей! — бледная Вилора, раскинув руки, стояла на границе периметра.

Воздух вокруг ее ладоней дрожал, не давая защитным заклятьям бункера развернуться в полную силу. Я буквально почувствовал это напряжение и насколько княжне приходилось тяжело. Германские маги хорошо постарались, устанавливая защиту, и сейчас с неукротимостью бульдозера давили, пытаясь смести надоедливую мошку, пытавшуюся встать у них на пути.

Я бросился обратно со всей скоростью. Караульные у охранной будки, не останавливаясь, вели стрельбу. Боевые модули буквально захлебывались, стараясь выпустить как можно больше пуль. Землю вокруг стальных треножников устилал ковер из расстрелянных гильз, но бездушные автоматы и не думали останавливаться, подчиняясь программам, не обращая внимания на перегретые стволы.

— Сволочи, найти бы этих горе-изобретателей, — прорычал я, чувствуя, как «малый теневой щит» медленно, но неотвратимо истаивает.

Что паршиво, времени обновить заклятье нет. Если остановлюсь, скорее всего погибну. Причем не от пуль тевтонских вояк, а от собственного артефакта, который скоро сработает. А дурацкие Щиты запрут внутри охраняемых границ бункера, став непреодолимым забором.

Все равно, что засунуть в железную бочку, бросить внутрь гранату и захлопнуть крышку.

— Быстрей! Я уже не могу! — лицо Вилоры исказилось. Глаза налились неестественным светом, похожим на жемчужное сияние, лицо побледнело, став напоминать гипсовую маску. Пальцы скрючились, словно изломанные ветки. Руки девушки медленно опускались.

Переливчатое сияние усилилось, Щиты поднимались, и стало понятно, что их уже ничем не остановить. Тевтоны пустили в ход последние резервы, буквально проламывая барьер, который перед ними пыталась выстроить Вилора.

Черт бы всех их побрал!

Из последних сил я кинулся вперед, прыгнул и успел в самый последний момент. В полете сбил Вилору, и мы вместе покатились по пыльной земле, не обращая внимания на гул, внезапно зазвучавший в воздухе.

Это походило на нарастающий грохот. Казалось, он рождался вдали, накатывал, накрывая пригороды. Что, конечно, не так. Всего лишь иллюзия возникшего внутри запертой сферы эха начавшего работать артефакта.

Творение Дома Мещерских действовало не сразу, постепенно набирая мощь для основного удара. Стержень медленно погружался в почву, от него волнами расходились вибрации. Скорее всего, артефакт уже засекли и пытались заблокировать. Бесполезно. Эта штука специально создавалось такой, чтобы после активации процесс было уже не остановить.

В магическом зрении это походило на скручивающуюся спираль, медленно погружающуюся в землю. Причем спираль не просто забирала из внешнего мира энергию, она в редчайшие — не дольше одной миллисекунды — моменты открывала микроскопические проходы в Астрал, откуда черпала враждебную этой реальности силу.

Получался сложный, с наложенными друг на друга слоями, энергетический водоворот, способный в буквальном смысле сломать все что угодно. Любой материальный объект не выдержал бы нахождения в такой близости от смещения двух планов бытия. Если стержень воткнуть рядом с небоскребом, то какой бы высоты и размера он ни был — обязательно бы обрушился только за счет возникающих в энергетическом фоне пульсаций.

Потом следовал заключительный аккорд в виде конечного выброса. Достигнув пика, «веретено» распадалось, и спираль раскручивалась в обратном порядке, гораздо быстрей, одновременно избавляясь от собранной энергии. Удар был такой мощи, что на месте рухнувшего небоскреба образовывался кратер.

Двойное воздействие, призванное на сто десять процентов справиться с уничтожаемым объектом. Если не ошибаюсь, предки активно пользовались этой штукой при осаде крепостей, когда стены не поддавались обычным заклятьям и приходилось идти ва-банк, полностью стирая с лица земли вражескую обитель.

— Сейчас начнется, — я сосредоточился, пытаясь открыть Тропу на другую сторону, и…

Ничего. Пелена помех, мешающая открыть переход в Астральную реальность.

— Что? — нервно воскликнула Вилора. — Разве мы не должны уже были провалиться в твою проклятую серую равнину?

Княжна схватила меня за руку и не отпускала. Она настолько ослабла, сдерживая германских магов, что едва стояла на подрагивающих ногах.

— Черт, слишком близко, — я подхватил девушку под руку и потащил за собой, в тот самый проулок, из которого мы недавно выбежали.

Земля под ногами уже не дрожала, а ощутимо тряслась, как при землетрясении. И самое паршивое — мы находились неподалеку от эпицентра.

— Открывай чертов проход! — выкрикнула чуть ли не в истерике Вилора.

Здания вокруг начали разрушаться. Падали сверху кирпичи, бетонные блоки и битое стекло. Уворачиваясь и не обращая внимания на поднявшуюся пыль, я буквально выволок нас из превратившегося в ловушку переулка.

— Открывай проход! — тихо повторила княжна, с ужасом глядя, как асфальт на проезжей части ходит волнами.

— Не могу, мы слишком близко, этот хренов артефакт создает помехи, — огрызнулся я, не желая признаваться, что понятия не имел о таком эффекте творения старинных мастеров клана Мещерских. Ничего подобного в описании не было, наоборот, утверждалось, что активация артефакта размоет границу между реальностями и открыть переход на другую сторону станет даже легче, чем в других местах. Собственно, на этом и строился расчет при планировании операции отхода.