-Но почему? – громко спросил я, чтобы мой вопрос был хорошо слышен.

-Это я пытался её убить, - беззаботно проговорил он. – Ограбить и убить. Мне нет прощения, а потому я прошу привести казнь в исполнение. Моя душа нуждается в спасении!

Толпа вспыхнула, загалдели удивлённые, восхищённые, даже радостные голоса. А я, на всякий случай, затянув петлю потуже, развернулся.

-Люди Гонкоралла! – я развёл руки в стороны. – Казнь состоится!

-Ура! – восторженно подхватила толпа.

Немедля больше ни минуты, я подошёл к рычагу и положил руку на его ручку. Силы мои были на исходе, но по традиции я должен был задать этот вопрос:

-Твои последние слова?

-Прости меня, дитя! – проговорил он, глядя на всё ещё остолбеневшую девушку.

-Да простят тебя Боги! – отозвался я, дёргая за рычаг.

Тело пьяного человека рухнуло вниз. Ещё с полминуты его ноги беспомощно барахтались, а рот изрыгал соответствующие его положению звуки. А потом он затих и в этот же миг я упал на колени и едва не лишился сознания.

-Что с вами? – голос девушки был рядом, но я не видел её. – Вам плохо?

Сознание моё пошатнулось, лавируя на тонкой грани между небытиём и явью.

Я показал жестом, что со мной всё в порядке, а затем мне, и правда, стало легче. Я встал.

Народ изумлённо наблюдал.

-Должно быть, - громко ответил я на словно бы заданный и повисшей в воздухе вопрос, - мне нужен отдых.

И этого хватило. Люди стали расходиться по своим делам, площадь быстро пустела.

Я срезал верёвку своим ножом. Пыхтя от тяжести, тело снова положили в повозку.

-Чёрт побери! – услышал я голос стражника, что тащил тело. – Если он снова очнется, я сам прикончу этого гада!

-Верно говоришь! – поддержал его второй голос. – Совершенно бессовестное поведение! Умер, так будь любезен – веди себя соответствующе!

И только я облегчённо выдохнул, как заметил вдалеке тёмно-синюю мантию. Снова он!

-Что произошло? – спросила меня девушка, отвлекая меня от разглядывания неприятного гостя.

-Правосудие, – загадочно ответил я, разрезая верёвку на её руках. – Вы свободны.

Когда я снова бросил взгляд поверх голов, синего силуэта уже не было.

И не дожидаясь дальнейших вопросов и предположений, я развернулся и нетвёрдой походкой зашагал прочь.

На столе были разложены самые редкие цветы, травы, и глаза. Я как раз перебирала всё это, когда в дом ввалился Зельборн. Он открыл дверь и застыл на пороге, словно бы сомневался, туда ли он попал. И только когда он прислонился к дверному косяку, я поняла, что дело не чисто.

-Что случилось? – возмущённость в моём голосе была совсем не к месту, но нельзя же так сразу из одной переделки попадать в другую!

-Всё отлично, - проговорил он.

-Ага, отлично, - я подошла к нему ближе.

Нет, правда. Мои глаза меня никогда не обманывают, опять куда-то влип!

-Ну, хорошо, если так, - проговорила я, - А то мне было показалось, что это тебя казнили вместо того, кого следовало бы.

-А что это ты свои богатства перебираешь? – глаза на его бледном лице превратились в две полоски, - Что-то стряслось?

Я махнула рукой, быстро убирая свои сокровища обратно по узлам, да полкам. Верно подмечено – стоит мне немного перенервничать, как мои руки сами собой хватают ценные ингредиенты моего ремесла и остановить меня бывает крайне сложно. Я могу часами сидеть и разглядывать их, это успокаивает меня.

Зельборн лишь смеётся над моей привычкой, а сам чуть что – сразу с духами языками метёт (или чем там, у бестелесных, принято мести). И хоть польза была бы от этого, я бы поняла, а так…

Зельборн, словно призрак, прошёл по комнате и сел на своё законное место, чтобы перевести дух.

Оценив ситуацию, я сунула ему под нос большую кружку морса, предварительно добавив пару слов силы в её содержимое. С меня не убудет, а вот и без того чахлому некроманту это сейчас необходимо. Затем я подкинула пару дров в печь, да поставила котёл на огонь.

-Ну, рассказывай, - проговорил он вдруг фразу, которая едва не сорвалась с моего языка.

-А что рассказывать? – пожала плечами я. – Дрова подорожали, слышал?

-Нет, - равнодушно отвечает он.

-Нескольких лесников какие-то существа растерзали, - пояснила я. – Сегодня узнала.

Некромант лишь покачал головой.

-Ко мне сегодня приходил маг со дворца, - невзначай продолжила я. – Говорит, что мы у него на крючке.

-Вот бездна! – ругнулся Зельборн. – В синей мантии который?

-Нет, - ответила я. – В белой. Какая разница? Хоть вообще без мантии! Хорошее не может длиться долго.

-Значит и правда пора, – рассеянно проговорил он.

Я вкратце рассказала подробности сегодняшнего визита Нэнтрикса, что, впрочем, нисколько не прояснило общую картину.

Зельборн в свою очередь поведал мне о проделанной, хоть и героической, но очень опасной затее. И о том, что опять за ним наблюдал некто в тёмно-синей мантии.

-Ты понимаешь, - отчитывала я его. – Что именно этого от тебя и ждут! Чтобы ты выдал своё некромантсткую сущность!

-Судя по всему, - успокоил меня он. – Им и так уже многое известно.

-Им? – уточнила я. – Почему ты думаешь, что это не один и тот же человек?

-Тот, которого описываешь мне ты, - сказал Зельборн, - другой.

-Но ведь ты не видел вблизи ни того, ни другого! – возмутилась я.

-А много ли для этого нужно? – улыбнулся он. – Пару летающих насекомых, да и всё!

На такое я могла лишь оценивающе кивнуть.

-Тот, что бывает у меня на казне, молод, - продолжал вещать он. – Светловолосый и худощавый.

-Что ж, - подвела я итоги. - Тогда выбора у нас не остаётся – завтра же отправляем осматривать, эти твои стоки.

-Это не мои стоки! – отзывается Зельборн. – Почему не сегодня?

-После вчерашней ночи я и носа не высуну за стены города! – отвечаю я. – А если мне ещё раз доведётся тащить твоё бренное тело на себе, я…

-Под покровом ночи, - с тоном знатока настаивал он на своём, - нас не будет видно.

-Нет, Зельборн! – запротестовала я, - Стены Гонкоралала не настолько хорошо охраняются, чтобы вновь рисковать. Завтра утром мы выйдем из города, а если кто-нибудь улучит нас в том, что мы хотим побыть одни на осенней прогулке, предоставь этого человека мне.

-Этого я и боюсь, – отозвался он. – Ты как колокол – попробуй останови!

Я грозно глянула на Зельборна и он умолк. А не умолк бы – я бы и стала “колоколом”.

Суп в котле был почти готов.

-Да ты на себя посмотри! – проговорила я, помешивая поварёшкой суп. – Тебе не в стоки лезть, а сразу в гроб!

Зельборн фыркнул.

-Завтра на рассвете, - повторила я.

-Ладно, – нехотя согласился он. – Я бы так не торопился, если бы мне не хотелось оставить с носом этого толстого гада!

Я рассмеялась.

-Мне тоже хочется, Зельборн, - отозвалась я. – Мне тоже.

-А это что? – вдруг послышался его возмущённый голос, - Рыба?!

-Ах да! – спохватилась я, вынимая с полки чудом уцелевшую половину принесённой Винрантом рыбы. – Это тебе!

-Вот здорово! – обрадовался он.

Я поставила блюдо разогреться, на решётку рядом с супом.

-Мне всё больше и больше нравится этот тип! – замечает Зельборн. – Почаще бы он нас навещал!

-А вот тут вынуждена тебя огорчить, – осадила его я. – Больше мы его не увидим.

С минуту в комнате воцарилось скорбное молчанье.

-Ну и бездна с ним! – вдруг замечает Зельборн оживившемся голосом. – Мы вот-вот снимемся с якоря, и прощай Гонкоралл!

-И тогда, - мечтательно глядя в окно, продолжила я его мысль, - мы отправимся в далёкое странствие, как и раньше. Будем долго трястись в карете, на пути в новый город. Найдём себе новый дом, и проживём ещё добрых тридцать лет, прежде, чем пуститься в новое путешествие. Ах, как это романтично, Зельборн!

-Ещё бы! – усмехнулся он. – В бездну этот Гонкоралл, с этими придворными магами, алчными толстосумами и бесконечными лабиринтами улиц! Мы ведь не вчера родились, Анимара! Они все одинаковые, все! Есть только мы, и важнее этого ничего нет!