- А, собственно, что у вас тут? – поинтересовалась я.

- Кабинет директора. Учительская. Комнаты дежурных воспитателей, - охотно ответила она. – Хотите посмотреть?

Я хотела.

Комнаты дежурных представляли собой весьма комфортные апартаменты – не многим хуже моих комнат в семейном особняке. И их было несколько, что означало индивидуальное жилье для каждого из дежурных.

А учительская больше походила на комнату отдыха, чем деловой кабинет. Впрочем, учитывая, какой мизер знаний давали местным детям, особых дел у учителей не было.

- Вот, вы все осмотрели, - когда мы вышли из учительской, сообщила наша провожатая. – Остался только кабинет госпожи Филонар.

- Вот видите, как хорошо вы со всем справились, - улыбнулась я ей. – Теперь можно и к директору. Ведите.

Признаться, экскурсия меня озадачила. Я ожидала, что дети содержатся в куда худших условиях, и что разговор с директрисой можно будет начать с обвинений. Но о сиротах заботились, и я не могла сказать, что деньги на них тратились по остаточному принципу. Даже не обижая себя, детей здесь содержали неплохо. И у меня просто не укладывалось в голове, как при всем этом здесь могли торговать детьми?

Или меня с этим все-таки обманули?

Пожалуй, на этот вопрос мне ответить сможет только сама госпожа директор.

Наша провожатая привела нас к роскошного вида двери, в которую не без робости постучалась.

- К вам… пришли, госпожа Филонар, - сообщила она в ответ на недовольное «кто там» с той стороны.

Я невольно хмыкнула, подумав, что женщине большого труда стоило удержаться от слова «посетители». И не стала дожидаться реакции директора. Стоять и препираться времени у меня нет.

- Доброе утро! – лучезарно улыбнулась я, входя в кабинет.

Хорошо, что роскошью меня не удивить, но госпожа Филонар определенно любила комфорт. Но на мой взгляд, слишком вычурно получилось. Когда обзаведусь собственным кабинетом, он будет куда лаконичнее.

Госпожа Филонар оказалась худощавой женщиной лет пятидесяти, чью внешность можно было бы назвать приятной, не порти ее высокомерное выражение. И мою вежливость она не оценила.

- Я не разрешала вам войти! – строго заявила директриса.

- О, мне не требуется ваше разрешение, - уверила я ее. – Меня зовут Кларисса Аберэ, и я здесь с инспекцией. Будьте любезны, предоставьте мне финансовые документы детдома.

Услышав мое имя, госпожа Филонар едва заметно поморщилась, пряча досаду. Хм, любопытно. Мой визит ее не напугал и не разозлил, скорее, показался неуместным. Не видит во мне угрозу?

Что ж, ее можно понять. Я выгляжу юной и неискушенной, кому придет в голову меня бояться?

- Все документы передаются магоспоже Мелиссе Аберэ. Вы зря проделали этот путь, магоспожа Кларисса, вы могли увидеть все, что вас интересует, у вашей матери.

- Я не спрашивала ваше мнение, - заметила я. – Меня не интересуют красивые отчеты, которые вы отправляете моей маменьке. Я хочу знать реальное положение дел.

- Реальное? – она изогнула бровь, чудом удержавшись от презрительных ноток. – Вы считаете, я обманываю вашу семью?

- А вы не обманываете? – я плюхнулась на ближайшее кресло и с интересом уставилась на женщину.

- Нет! – резко ответила она.

- О, неужели? – я усмехнулась, оглядевшись. – Мне кажется, маменька не стала бы выделять средства на то, чтобы директор и воспитатели детдома жили в роскоши, когда сам детдом нуждается в ремонте.

- Это… - в ее глазах вспыхнул гнев. – Все здесь сделано на мои личные сбережения, без участия вашей семьи! И ремонт мы делаем регулярно, но у нас проживают дети, чью энергию сложно направить в конструктивное русло.

- На ваши личные сбережения, - повторила я. – Неужели директор детского дома зарабатывает достаточно, чтобы позволить себе вот такие траты? - я обвела рукой кабинет. – Кто такой щедрый, чтобы оплачивать присмотр за детьми подобными суммами?

- Мне оплачивают риск за работу в трущобах! – возмутилась она.

- Вот как. И вы, разумеется, никогда не предлагали организовать переезд в более благополучный район? Уверена, маменька бы одобрила.

- Нас и здесь все устраивает, - холодно ответила она.

- Разумеется. Ведь вам приплачивают за риск. И, судя по всему, весьма щедро. Кто в своем уме откажется от такой прибавки ради безопасности каких-то там детей, верно?

- Ваш сарказм неуместен, - заявила она.

- А вы меня не провоцируйте, - предложила я в ответ. – И еще раз – так кто он, ваш щедрый спонсор, если это не моя семья, которая к этой обстановке отношения не имеет?

- Я этого не утверждала, - возразила она резко. – Зарплата выдается мне за работу, и я сама решаю, как ее потратить.

- Господин Савиц, не будете ли вы столь любезны озвучить оклад госпожи директора? - обратилась я к своему финансисту.

- Да, разумеется, - он немедленно полез в свой блокнот.

Что ж, маменька и впрямь не скупилась, но названной суммы явно не хватило бы на окружающую нас роскошь, даже если госпожа Филонар тратила бы ее целиком на интерьер. Что, в принципе, было вполне вероятным, ведь ей не нужно платить за жилье и питание, проживая в детдоме.

- Так что у вас за дополнительный доход? – осведомилась я.

- Это не ваше дело, магоспожа Аберэ, - высокомерно ответила она.

На этот раз от сарказма я удержалась. Затягивать разговор в мои планы не входило.

- А мне думается, что мое, - я улыбнулась. – Если вы отнимаете у детей деньги, которые им дает моя семья.

- Я ведь уже сказала, что ваша семья здесь не при чем! – гневно заявила госпожа Филонар.

- И я должна поверить вам на слово? – осведомилась я. – Покажите финансовые документы, подтверждающие ваши слова, и я извинюсь за свои подозрения.

- Все отчеты я передаю вашей матери, - повторила она.

- Что ж… тогда вам не составит труда показать ваши экземпляры этих отчетов, верно? Зачем мне тратить время, чтобы возвращаться с извинениями, если вы можете подтвердить свои слова здесь и сейчас, не так ли?

- У меня нет времени заниматься глупостями, - нахмурилась она.

- Отказываетесь от сотрудничества? – уточнила я и сочла молчание за согласие. – Хорошо. Господин Савиц, будьте любезны, откройте сейф.

Тот молча кивнул.

- Что? Вы не имеете права! – немедленно взвилась она.

- Госпожа Филонар, - я поднялась с кресла, следуя за финансистом, и остановилась возле нее. – Вы работаете на мою семью, так что я имею право.

- Готово, магоспожа Аберэ, - позвал меня Савиц.

- И, если вы не обманываете мою семью, вам не о чем беспокоиться, - я беспечно улыбнулась.

И отметила злобу, вспыхнувшую в ее глазах. Ох, дамочка явно что-то скрывает от своих благодетелей.

Пока я шла к сейфу, господин Савиц сноровисто просматривал хранящиеся там документы. И вдруг посмотрел на меня потрясенно.

- Это… - он перевел взгляд на директрису, - что?

Я забрала у него бумаги, столь потрясшие моего личного финансиста, и бегло их осмотрела.

Разумеется, было бы глупо ожидать, что в сейфе хранятся договоры о купле-продаже детей ввиду бессмысленности их заключения. В суд с таким договором точно не обратишься. Но госпожа Филонар исправно вела учет по этим сделкам. Кого, за сколько и когда.

М-да, госпожа Раувер сказала мне правду. Здесь действительно торговали детьми.

- Вы продаете своих воспитанников, госпожа Филонар, - я взмахнула бумагами.

- Нет, - резко ответила она. – Это трудовые контракты. Я обеспечиваю детям из трущоб будущее, которого они лишены! Я забочусь об этих детях!

- Вы заботитесь исключительно о себе, - я покачала головой. – Трудовые контракты до первого совершеннолетия? Когда у ребенка нет никакой законной возможности отказаться? Я не так глупа, как вы считаете.

- Здесь торгуют детьми? – сдавленно спросил Савиц, все еще не отошедший от потрясения.

Вот вам и благополучный приют пополам с благотворительностью.

- Госпожа Филонар, вы ведь действительно заботитесь о детях, это видно, - я вздохнула. – Как вы можете продавать их?