Когда-то эта рыжеволосая женщина убила бы меня, не задумываясь. Просто потому что я – темный, а она - светлая. И вот, теперь, спустя сотни лет, она стоит здесь, наполовину безумная, а я пытаюсь сделать так, чтобы ей стало лучше. Одной из тех, с чьим заклинанием когда-то боролся Рендзал.

Когда Ийес, наконец, закончил, я вынес из пещеры все, что не сгорело, и сбросил в яму, предусмотрительно выкопанную разгадавшим мой план Безарром.

-Можете возвращаться! – провозгласил я, убедившись, что в пещере ничего не осталось.

От потемневших от огня каменных стен исходил жар. Но, не смотря на это, здесь как будто теперь легче дышалось. Даже на лице Беаллы на миг промелькнула улыбка.

-Спасибо! – тихо произнес Молчаливый.

А Элия просто обвила мои плечи руками.

-Как ты догадался? – прошептала она.

-Это было не так уж и сложно… К сожалению, - едва слышно откликнулся я, боясь разрушить этот хрупкий момент.

Однажды она поймет, с кем имеет дело. Что с Безарром и Файмией у меня слишком много общего… И тогда Охотница отвернется от меня… Охотница, о которой ходили слухи настолько жуткие, что, как Повелитель Темных земель я мог лишь позавидовать. Я повернулся к Элии и посмотрел ей в глаза. Они смеялись, словно она без труда прочла мои мысли. А еще – впервые, она забыла навести свои чары.

-Н-да, с хворостом я погорячился! – понял явившийся с охапкой веток в руках Белизар.

-Оставь, вечером пригодятся! – подсказал я с запоздалым раскаянием.

В конце концов, это меня Ийес практически вырастил. Как бы хорошо Белизар ни ладил с Сумеречными Тварями, это на мой Зов он откликнулся, хотя теперь связан Призывом с Диной.

Мельвир отыскал нас в тот же вечер. Он приземлился возле нашей пещеры, верхом на огромном золотисто-коричневом Светлом Страже. Рядом с облаченным в парадный белоснежный плащ чародеем горделиво восседала Дина.

-Я же говорила, что они здесь, наставник! – радостно прощебетала юная чародейка.

Я смерил обоих светлых недобрым взглядом. Супер-оружия я так и не нашел, Печати все еще стояли на моем теле, обеспечивая Мельвиру огромное преимущество. Но кое-чего у него все же не было. Моего испепеляющего изнутри бешенства. Сотен лет, на протяжении которых я мечтал его уничтожить.

Мельв встретился со мной взглядом и помрачнел.

-Сын…

Слово хлестануло наотмашь похуже удара кнута.

-Да как ты смеешь?!

Мои клыки удлинились сами собой. Я ринулся вперед, так же, как тогда с Безарром. Уже предвкушая вкус теплой струящейся во рту крови. Но меня остановил окрик.

-ГВИРРР! – голосу Элии в этот миг позавидовал бы и Безарр.

Я обернулся почти против воли. Моя прекрасная чародейка стояла в черном проеме пещеры.

-Если ты убьешь Мельвира, между нами все будет кончено! – рявкнула светлая. – Навсегда!

Это я и сам знал. Но бурлящая внутри ярость вдруг улеглась подобно верному псу подле камина. Никуда не делась, лишь поутихла. Вздыбленная шерсть сменилась угрюмым оскалом и застывшей в глазах ненавистью.

-Ты не можешь просить, чтобы я его пощадил, - произнес я устало.

Каждую ночь я думал о том, что этот день настанет. И каждый раз откладывал решение, втайне надеясь, что предстать перед этим выбором придется еще не скоро. Что я соберу армию, чтобы унизить Мельвира и весь Свет. Что мы нападем… Ну, когда-нибудь, когда будет готовы и мой занудный ученик согласится нарушить заключенный с Семерыми мир. Я хотел убить остроухого больше всего на свете. А еще я просто не мог ее потерять.

Бессильно покачав головой, я сделал единственное, на что еще был способен – отступил. Сделал несколько шагов – просто прочь. От Мельвира. От моей Охотницы, чье сердце давно разорвано в клочья так же, как и мое. Но она все равно доверилась мне. Во второй раз позорно сбежать мне помешал вопль Дины. Любопытная полукровка сунулась вглубь пещеры, видимо, решив ее обследовать. Судя по тону, наткнулась она там не иначе, как на Безарра. (Впрочем, больше ничего такого страшного внутри и не было).

-Уи-а-а! – на одной непрерывной ноте взвыла Дина и вылетела из пещеры – бледная и перепуганная. – Учитель! Там! Там!!

-Арр? – недовольно осведомился Безарр, степенно вышедший из пещеры следом за Диной.

Жуткий монстр уставился на Мельвира, с интересом разглядывая остроухого всеми четырьмя глазами. Несколько секунд Мел стоял с отвисшей челюстью, а затем повис на лохматой шее чудовища.

-Вам все-таки удалось!

Я хотел было смыться под этот гомон радостной встречи. Даже Беалла показалась из своего укрытия в пещере, чтобы наградить Мельвира едва заметным кивком. Но на мое плечо легла чья-то рука. Обернувшись, я обнаружил, позади Ийессамбруа с Белизаром.

-Дракон рассказал мне о вашей ссоре с отцом, - произнес чародей.

-Мы не ссорились! – усмехнулся я. – Он просто подонок!

Услышав мои слова, Мельвир на секунду окаменел. Затем отпустил Безарра и развернулся ко мне.

-Нам надо о многом поговорить, Гвир, - тихо произнес он. – Дай мне хотя бы объясниться, сын. Пожалуйста!

-Это ничего не изменит! – отрезал я, открывая портал.

Завершить заклинание я не успел. Вспышка боли, пронзившая все тело, заставила меня рухнуть на землю. Печально покачав головой, Мельвир подошел ко мне.

-Ты действительно думаешь, что я вот так просто позволю тебе уйти и осуществить все, что задумал, Гвирриэн Оссиэр Йорас?

А я ведь уже почти позабыл, каким был Мельвир с самого начала нашего знакомства. Когда я только-только пришел себя в качестве его пленника. Связанный с полыхающими Печатями по всему телу. Под пристальным взглядом светлых, начисто лишенных всякой жалости глаз.

«-Ты – подонок! – прорычал он тогда, в первую нашу встречу. – Но я это исправлю!»

В тот момент я не придал этим словам особого значения. Моя голова раскалывалась от боли, а перед глазами плыли разноцветные круги. Я с трудом смог вспомнить, что передо мной один из сильнейших магов Семерки, и едва выжал из гудящей головы его имя.

«Мельвир». У каждого эльвиэ их, как минимум два. Чаще всего данное отцом и данное матерью. Называют обычно по первому, но встречаются и те, кто предпочитают второе. Я позабыл об этой традиции «моего» народа. Зато моя мама, видимо, помнила. Наверное, надеялась, что светлый однажды вернется к ней, все осознав. Признает ребенка, названного в его честь.

Но он не пришел. Ни когда я болел. Ни когда она стала пить так много, что практически не бывала трезвой. Ни когда ее убивали на моих глазах. Ни когда смерть грозила уже мне самому. Это был Ийес. Вот кто явился тогда и разорвал моих врагов в клочья.

-Ийессамбруа! – заорал я. – Убей его! Я тебе приказываю!

Мой голос ударился о темные своды пещеры и эхом разнесся по ней. Сидевший рядом со мной на корточках Мельвир смотрел почти с сочувствием.

-Проорался? – ехидно осведомилась эта остроухая скотина.

Там, за сияющим светом округлым отверстием входа, скрывается моя Сумеречная Тварь. Любимая женщина. Древний чародей, которого я вроде как спас – причем дважды. Тем, что разрушил удерживавшие его в альбердийских подземельях заклинания и когда вырвал из-под когтей и клыков наших чудовищ. Даже Фьерд обязан мне жизнями своей и сестры!

Но никто и не думал приходить мне на помощь. Так что я вынужден был сидеть на холодном полу пещеры, связанный. Наедине с типом, которого ненавидел сильнее, чем кого-либо в своей жизни. Даже сильнее тех, кто убил Даннару. Они были просто тварями, случайно родившимися со светлым даром. Не способные на самом деле ни жалеть, ни сочувствовать, так же, как не был потом на протяжении десятков лет способен я сам.

Но Мельвир… Это он был тем лощеным щеголем, студентом Академии Света, в которого моя мать влюбилась. Тем, кто задурил ей голову. А потом заявил, что ему не нужна ни она, ни рожденный от нее ребенок! И все же… Я смотрел в его лицо, и какая-то часть меня предательски отказывалась верить, что это и правда он.