Воды стало уже по середину бедра для Вики, что затрудняло ей движение. Мужчины пока двигались более свободно, но не сказать, что отличились таким же чутьём.

Подобные тени сейчас сидели у обоих на спинах. Райдо оскалился и попытался сбросить тень с себя, но та заливисто смеялась, только сильнее опутывая торс мужчины своими тонкими руками-сучьями. Менсис совсем растерялся, и попросту стоял столбом, пока тень на нём мерзко хихикала и одной рукой накручивала его распущенные волосы себе на пальцы.

— Гарас дра! — воскликнула Вика, уворачиваясь снова от тени. Она выпустила скрытые клинки и встала в оборонительную позу. Но трясина жутко мешалась, и девушка была вынуждена лишь обороняться, а не атаковать.

— А кто зашёл в наше болото? И-хи-хи! — раздался словно отовсюду писклявый голос. — Какие мо́лодцы!

— А девка тоже ничего! — раздался другой голос. — Обратится когда, ещё краше станет!

— Утопим! Утопим! — засмеялись оба голоса в раз.

Райдо вцепился руками в руки-сучья на своём торсе и резко дёрнулся в сторону, пытаясь оторвать от себя тень.

— А-а! Нелюба я тебе? — пропищала тень, впиваясь сильнее.

— Менсис! Сделай что-нибудь! — рявкнул Райдо, снова и снова пытаясь скинуть с себя нечто.

Ведьмак молчал. Он ничем не мог помочь свои товарищам и из-за этого стыдился и корил себя за незнание. Обладай он нужными знаниями — может, они бы уже выбрались из этого места?

Третье нечто напало на Вику снова, и девушке удалось схватить его и впечатать в стену. Теперь она смогла рассмотреть, что тень обладала силуэтом очень худой девушки с вытянутым лицом и длинным крючковатым носом. При этом кожа была зеленоватого оттенка, перемазанная в тине, местами заросшая мхом, а волосы больше напоминали водоросли, свисавшие длинными патлами с её головы. Глаза же были полностью чёрными, блестящими, а во рту виднелись острые зубы.

— Ну и кикимора же ты, — протянула Виктория, прежде чем отразить следующий удар нечто.

— Кикимора! И что с того? На свою рожу посмотри! — оскалилась тварь. — Утопим! Утопим! Утопим вас всех!

Она нырнула в трясину, буквально растворившись там. Вика растерянно посторонилась, и неожиданно почувствовала, что твёрдого пола под ногами больше нет, а её ноги обвило что-то цепкое и острое, что сразу же потянуло её вниз.

— Гарас дра! — воскликнула она, ударяя руками по поверхности и пытаясь выплыть оттуда. Ничего поблизости не было, за что можно было бы схватиться и вылезти. Или хотя бы продержаться достаточно долго, чтобы дождаться помощи.

Кикиморы продолжали мерзко хихикать. Вика уже с трудом держалась на поверхности, но грудь сдавливала трясина и дышать становилось тяжелее. Райдо и Менсис тоже постепенно погружались в трясину, и сделать уже точно ничего не могли.

«Не может быть… не может быть!» — билась мысль в голове молодого ведьмака. Он не верил, что его жизнь так оборвётся. И молился, чтобы хоть кто-то пришёл к нему на помощь. Неожиданно он услышал, как кто-то тявкнул. Мужчина распахнул глаза, и увидел перед собой нескольких абсолютно чёрных лисов. В шерсти некоторых из них явственно виднелась седина, указывавшая на возраст животных. Он не понимал, откуда звери взялись перед ним в этом болоте, но в следующее мгновение медальон буквально обжёг его грудь.

Тёплая энергия разливалась по его телу, наполняя мускулы собой и даря небывалую силу. Ведьмак понял, что больше не тонет, а тварь на спине недовольно заворчала и сильно дёрнула его за волосы.

Райдо с ужасом уставился на Менсиса. Его глаза ярко засветились жёлтым светом, и ведьмак с лёгкостью разорвал руки существа на своей спине. Кикимора с жутким криком свалилась в болото и заскулила.

Ведьмак резко развернулся в сторону Вики и сделал неясный никому из присутствующих жест рукой. Виктория глубоко вдохнула, ударила руками по трясине и смогла выбраться из ловушки. Кикимора вынырнула, гневно смотря на мужчину и с визгом кинулась к нему, ловко пробираясь сквозь грязь. Её встретило лезвие меча, срезавшее ей верхнюю половину головы, а следом магическая волна сотрясла воздух и подожгла лишь её тело — пламя не распространялось по трясине.

Менсис развернулся с небывалой лёгкостью, словно не увяз по пояс в трясине. Райдо было жутко видеть его глаза, в которых из-за свечения даже не было видно зрачка. Ведьмак снова взмахнул рукой, и вампир освободился от пут и перестал тонуть. Оставшаяся кикимора попыталась сбежать, но была подожжена такой же волной магии и в муках корчилась на валуне, на который успела вылезти.

— Мертвяк! Мертвяк! — бормотала она, пока окончательно не затихла. Менсис вернул меч в ножны, свечение глаз погасло и он пошатнулся, едва держась на ногах. Товарищи поспешили к нему и помогли удержаться стоя. Пол под ногами снова появился и уровень болота снизился на первоначальный, позволяя всем троим беспрепятственно пройти к образовавшемуся в стене проёму.

Менсис едва держался на ногах, но товарищи не отпускали и позволяли навалиться на них. Оказавшись в простом каменном коридоре, они увидели верёвочную лестницу, и сверху люк, к которому она вела. Вика полезла первой, за ней Менсис, а Райдо полез последним, чтобы в случае необходимости помочь товарищам.

Вся троица вылезла в тёмную комнату, развалилась на полу и попыталась отдышаться. Неожиданно некто зажёг одновременно свечи по всему периметру комнаты, и они разглядели сидевшего в глубоком кресле старика.

Седой, одетый в такую же лёгкую броню, что и остальные ведьмаки, он сам являлся ведьмаком — его зелёные глаза по-кошачьи светились в этой полутьме, завораживая и вызывая страх у недавно спасшихся.

— Невероятно, но Феррунес прошёл начальное испытание, — улыбнулся старик. Из тени его кресла вышел Герренс. Вика гневно ударила рукой по полу и выкрикнула:

— Вот тварь! Предатель!

— Обойдёмся без драк, друзья, — проговорил старик. — Герренс сделал всё как надо. Дал Феррунесу стимул сражаться с кикиморами. Я ожидал, что он сможет разобраться в ситуации раньше, но здесь он всё же разочаровал меня.

— Какой, на хрен, Феррунес? Вы где Феррунеса увидели?! — Вика махнула рукой на товарищей, поднимаясь на ноги. — И вы кто вообще такой?

— Я Ауррис, мастер-ведьмак Орэдны, — представился старик. — Я обучаю всех ведьмаков, что живут здесь. Феррунес — это ваш товарищ.

— Меня зовут Менсис, — подал голос Менсис, тоже пытаясь подняться с пола.

— Я знаю, что тебе дали другое имя. Но родители назвали тебя Феррунесом.

— Вы знаете их? — удивился ведьмак. В его голосе явственно слышалась надежда.

— Конечно, — улыбнулся Ауррис. — Их обоих. Твоё имя оставалось тайной Орэдны все эти годы, пока ты не вернулся. Ты прошёл вступительное испытание и теперь сможешь приступить к обучению. Станешь настоящим ведьмаком, как и твой отец. И отныне носить тебе истинное своё имя — Феррунес сын Аргентиуса. Чёрный Лис вернулся в Орэдну.

Менсис растерянно смотрел на Аурриса. За его спиной стояли удивлённые Вика и Райдо. Никто из них до конца не понимал происходящего. А Менсису — уже Феррунесу — больше хотелось узнать правду о своих родителях. Ведь он их совсем не знал.

***

Им всем было непривычно называть Менсиса другим именем. Вика в своей привычной задиристой манере продолжила называть его ведьмачком, сказав, что сути имя не меняет. Райдо вернули его вещи, и всем троим позволили отмыться от тины в бане, пока решалась судьба Феррунеса. Ауррис настаивал на том, чтобы тот остался в крепости и обучился всему, что обязан знать как ведьмак. Виктория же отнеслась к этой идее с явным недоверием, напомнив про начальное испытание. Все аргументы Герренса были успешно проигнорированы, а сам он послан как можно дальше. Ведьмак, было, навязался в компанию к Вике, якобы чтобы довести её до бани, но его попытка хоть как-то наладить с ней отношения кончилась плачевно. Облитый с головы до ног водой, беловолосый ведьмак был вынужден признать своё поражение.

Райдо не особо доверял ведьмакам, согласившись с Викой, что подобные испытания не внушают доверия. Поэтому финальный голос остался за самим Менсисом — который тоже никак не мог привыкнуть, что его на самом деле зовут Феррунес. Молодой ведьмак попросил пока не называть его по реальному имени, а дать время свыкнуться с новой жизнью. То, что они задержатся тут надолго, было понятно после разговора с Ауррисом. Старик явно не горел желанием отпускать Феррунеса просто так.