— А ты неплохо дерёшься, — выплюнула суккуб, блокируя очередной удар Вики. — Для девчонки.

Виктория ничего не ответила, резко нанося удар по касательной, и на обнажённой руке Шестого Генерала появилась глубокая кровоточащая рана. Чёрная кровь брызнула из неё, оставаясь чернильными разводами на снегу и стекая по бледной коже.

— Ах ты… — выдохнула демон, шокировано глядя на свою рану. Она едва успела увернуться от следующего удара. Злость в ней кипела, и суккуб крикнула обрывистую резкую фразу на рычащем языке, который был понятен только демонам.

Поток магии, искажённый яростью и болью, именуемый в народе проклятьем, чёрными туманными стрелами полетел в сторону Виктории, но неожиданно растаял, не дойдя до неё.

Послышался болезненный вскрик. Сражение умолкло на какое-то время, и все перевели взгляды к источнику звука.

Хагалаз закрыл глаза рукой, но между его пальцев сочилась багровая кровь. Мужчина едва что-то понимал от боли. Проклятье вгрызалось всё глубже в его сущность, пытаясь причинить столько боли, сколько не выдержит ни один смертный.

Со стороны леса выскочил Бальтазар, смело перемахнувший через окружение, но всё-таки затоптавший своими копытами нескольких пеших и гончих. Вика вскочила в седло, и конь направился в сторону Повелителя Душ, немного снизив скорость.

— Хватайся! — крикнула девушка и схватила мужчину за руку, затаскивая его в седло. Её сила была велика, пока вторая сущность управляла этим телом. Но сущность отступила, поняв, что долгожданный час не настал. — Н-но! — Виктория пришпорила Бальтазара, направляя его обратной дорогой.

Она, как и конь, услышала манящий шёпот. Демоническая натура скакуна подалась на этот зов, снижая скорость, и когда девушка попыталась снова пришпорить его, то конь взвился на дыбы, громко заржав. Хагалаз едва не выпал из седла, слепо вцепившись руками в Вику.

— Заклинаю тебя именем! Слушай меня! — крикнула девушка уже в отчаянии.

Разум коня поддался её голосу и магии, и Бальтазар снова кинулся галопом в чащу леса.

— Они удрали! — гневно выкрикнула суккуб, топнув ногой.

— Мы найдём их, — низким голосом произнёс Лейкнир. — Я знаю имя коня, и он откликнется на мой зов…

Бальтазар нёсся по лесу не уставая. Вика крепко сжимала поводья и смотрела вперёд, не отводя взгляда от неведомой дороги. Конь бежал сам, просто как можно дальше от опасности.

Хагалаз прислонился лбом к плечу Виктории, девушка почти физически ощущала его боль. Что вообще произошло? Как такое возможно?! Нужно промыть его рану и перевязать.

Вечные снега остались позади. Чувствуя настрой своей владелицы, демонический конь применил свою магию, чтобы переместиться подальше от скрытой крепости, туда, где Дикая Охота нескоро их настигнет. Вокруг зеленел лес, тихо шелестел листьями и травой ветер, неподалёку шумела речка и пели птицы. Спокойная и мирная обстановка.

Бальтазар остановился, тихо фыркнув и тряхнув гривой. Виктория осторожно слезла с его спины и развернулась к нему лицом. Нужно было спустить Хагалаза на землю.

— Возьмись за седло и перекинь ноги влево, — громко произнесла девушка. Повелитель Душ вцепился в седло и нерешительно перебросил вторую ногу на левую сторону. — Аккуратно, слезай.

Мужчина крепче впился пальцами в единственную свою опору и почти что сполз по боку коня, пока его ноги не упёрлись в землю с резким твёрдым звуком. Вика подошла к нему и развернула к себе лицом, ужаснувшись.

Почти всё лицо Хагалаза было заляпано кровью. Она успела подсохнуть и образовать местами корки и сгустки. Такую рану Виктория не сможет залечить самостоятельно. Ей потребуется помощь.

Девушка подвела мужчину к речке, усадила на землю и сняла с себя епанчу. Для любого Клинка эта деталь одежды в первую очередь была расходным материалом. Её рвали, чтобы перевязать раны, смастерить верёвку, факел или разжечь костёр. Вика безжалостно оторвала от неё пару кусков материи, вымочила их в воде и принялась стирать кровь с лица Повелителя Душ. Ей пришлось повозиться с этим, но вскоре уже было видно саму рану.

Веки мужчины были закрыты, но когда девушка попыталась приподнять их, то он дёрнулся, шипя от боли. Виктория решила не трогать пока рану, умыла его лицо водой и чистой полоской ткани, оторванной от испорченной одежды, перевязала его глаза.

— Так грязь не попадёт в рану, — неосознанно произнесла она вслух.

Нужно было найти ночлег и помощь. Вика поднялась на ноги, оставив Хагалаза сидеть на земле, и огляделась по сторонам.

Шутка ли судьбы, но за речкой она увидела крепкую избу, терявшуюся среди деревьев. Речка была неглубокой и перейти её вброд не составит труда. Виктория свистнула Бальтазара, помогла своему товарищу забраться в седло, сама забралась следом, и конь послушно двинулся к обнаруженной постройке.

Когда путники приблизились достаточно близко, изба внезапно ожила. Вика даже отшатнулась назад, чуть не выпав из седла. Небольшой домишко сам поднялся над землёй, и снизу у него были две огромные ноги, напоминавшие куриные.

— Что за…? — выдохнула девушка.

— Что там? — удивился Хагалаз, морщась от боли.

— Изба себе ноги отрастила, — еле проговорила Виктория, пытаясь понять, удивлена ли она или ей хочется засмеяться.

— Долго ли путь держали сюда, голубчики? — послышался старушечий голос сбоку. Оба путника повернули голову к источнику звука, хотя Повелитель Душ сделал это по привычке — он ещё не скоро привыкнет к своей слепоте.

Неподалёку стояла сухая сгорбившаяся старуха, седые волосы выбивались из-под повязанного на голове платка, одежда на ней была крепкой, со множеством карманов — как у травниц. А в руках она держала объёмную корзину со множеством трав и цветов.

Увидев повязку на лице мужчины, она охнула:

— Где же вы так… Давайте-ка в дом.

***

В печи разгорался огонь, согревая причудливую избу. Кроме того, что она обладала ногами и могла спокойно перемещаться по собственному желанию (или желанию своей хозяйки), так ещё и внутри она была раза в два, а то и в три больше, чем снаружи.

Хагалаза усадили на лавку, сняли с глаз повязку, и незнакомка склонилась над ним, осматривая рану. Когда она попыталась оттянуть его веки, Повелитель Душ снова зашипел от боли.

— Неси сюда бутыль с болиголовом, — произнесла старуха. Вика замешкалась, не понимая, что вообще от неё хотят. — Высокая такая, тёмная. За печкой на полке.

Девушка кивнула и направилась туда. К её счастью, подходящих под описание бутылей было всего две. От обеих пахло одинаково, и Виктория взяла одну из них, вернувшись назад. Старуха взяла бутыль, плеснула из неё в подвернувшуюся под руку кружку и дала выпить мужчине мутную жидкость, пахнувшую завалявшимся сеном. Он чуть не выплюнул противную жижу, но ему зажали рот, и тогда Повелитель Душ, морщась, всё проглотил.

— Сейчас подействует, и смогу осмотреть рану, — произнесла незнакомка, направившись к полкам, где стояло множество склянок.

— Простите, но как я могу к вам обращаться? — всё-таки спросила Вика. Ей было не по себе, что она не знала имени их спасительницы.

— Ну, — прокряхтела та, — Яга я для местных. А кто травницей зовёт, кто чародейкой, — Яга взяла с полки одну из бутылей, небольших размеров с прозрачной жидкостью. — Да ты приляг, голубчик. От этой настойки и уснуть можно, легче станет, — обратилась она к Хагалазу. Мужчина нерешительно опустился на лавку, выпрямляясь во весь рост. — Поди сюда, деточка, — поманила она рукой Вику.

Девушка нерешительно подошла к ней. Яга, кряхтя, опустилась на близстоящую лавку и кивком пригласила сесть и её. Виктория села рядом. Старуха недолго помолчала, отряхивая подолы своего одеяния, а потом заговорила тихим голосом, хотя Хагалаз уже уснул:

— Не ожидала я увидеть ещё одного Проводника, — покачала Яга головой.

— Проводника? — удивилась Вика, слишком громко, что на неё шикнули.

— Тише ты. Пусть спит пока, — нахмурилась старуха, но тут же морщины на её лице разгладились, оставляя лишь «лапки» у глаз и глубокие морщины у щёк. — Проводник ты, деточка. Как и я. Мёртвых умеешь провожать, живых — встречать. Осколок того мира у тебя, — она указала пальцем на её лицо, — спрятан внутри. С ним ты и видишь мир мёртвых, и способности Проводника у тебя проявились.