Амер Хант, кажется, впервые не знал, что сказать. Ему хотелось побиться головой о стену. Ведь если рассудить логически, то как ещё его можно было понять? Он не решился ничего ей сказать о том, что он не сможет её заставить быть Тенью потому, что ему была невыносима даже мысль причинить ей боль. И дождь тут был совсем ни при чём. Но он не умел говорить о своих чувствах. Он не говорил, как хотел бы, чтобы она была только его феей, потому что понимал, этого не будет. И вот теперь фея с любезной улыбкой сообщила ему, что ей всё понравилось. Она готова была подписать с ним договор и предоставить своё тело в его распоряжение. Но сейчас, когда она это так сказала, ему стало совершенно очевидно, что ему-то было нужно не тело. А точнее, не только тело. Ему хотелось ту Хельвиг, которой она была до того, как он её поцеловал. Взгляд этой новой Хельвиг замораживал. Она и не пыталась скрывать, что именно она о нём думала. Куда только подевалась нежная мимоза.

— Хельвиг, — магистр подошёл и уселся на пол у её ног, — слово магистра, я освобождаю тебя от обязанности быть Тенью. Завтра я подпишу указ, который даёт тебе право самой выбирать, кем ты хочешь быть в Ордене, и о передаче Башни Теней в твоё личное пользование. Ты ничего мне за это не должна. Я, возможно, и идиот, но не мерзавец. Пожалуйста, не надо меня презирать.

Он посмотрел на неё, — в холодных глазах феи что-то дрогнуло.

— Магистр, прошу вас, встаньте, мне теперь стыдно.

— Ты больше не станешь так предлагать мне чаю?

— Не стану, — рассмеялась Хельвиг.

Магистр полулежал на тахте и держал в объятиях свою фею.

— Хельвиг, мне очень много надо тебе рассказать, но не сейчас, пока тебе лучше не знать.

— Я подожду, — Хельвиг зевнула.

— Но ты должна знать, что я — не слишком подходящая для тебя пара.

— Это почему?

— Вот как раз этого я тебе и не могу рассказать.

— Потому что ты магистр?

— Это не потому, что я магистр. Это вообще никак не связано со мной. Дело в тебе. И возможно, ты и сама это поймёшь.

— Но почему ты хотел, чтобы я это знала сейчас?

— Возможно, ты сочтёшь, что тебе не нужны отношения, которые не продлятся долго. Или ты захочешь сохранить себя для своей пары.

Хельвиг приподнялась на локте и удивлённо на него посмотрела.

— Амер, это ты сейчас так намекнул, что мне стоит хранить верность тому, кого я ещё не встретила? А эта гипотетическая пара, которая подходит мне лучше, чем ты, она тоже будет хранить мне верность до того, как меня встретит?

— Сомневаюсь, — рассмеялся Амер Хант.

— Ну вот лучше поцелуй меня тогда, — сонно проворчала Хельвиг, устраиваясь поудобнее. Мало ей было проблем, так он ещё пару какую-то придумал. Не нужна ей была никакая другая пара. Ей было с ним так хорошо. И она была счастлива.

— Ты спишь, тебе пора в постель.

— Ладно, только не уходи.

Амер Хант поднялся и перенёс её на кровать.

— Тогда утром куда-нибудь может увидеть, как я выхожу от тебя.

— Ты меня стыдишься?

— Боги, Хельвиг, конечно, нет!

— И я нет. А если слухи об этом дойдут до моей будущей гипотетической пары, я как-нибудь это переживу.

— Колючка, — тихо рассмеялся магистр, улёгся рядом с ней и уснул в обнимку с феей.

Хельвиг снилось, как кто-то её неторопливо раздевает. С неё сняли тунику и занялись пуговками на груди. — Амер, — пробормотала Хельвиг. Почувствовав поцелуи и нежные касания, Хельвиг проснулась, ночь ещё не совсем ушла, но в утренних сумерках уже вполне отчётливо было видно, как он на неё смотрел. Смутившись, она попыталась укрыться одеялом и отодвинуться он него.

— Тише, тише, не бойся — не позволяя сбежать из его объятий, прошептал ей Амер Хант. Он прижал её спиной к себе одной рукой.

— А-ах, — тихо вскрикнула Хельвиг и опять попыталась отстраниться.

— Мимоза, — шептал он ей между поцелуями, раздевая и продолжая ласкать.

Она перестала сопротивляться, — её больше не смущало ни то, что одежды на ней уже не было, ни то, как он на неё смотрел. Боги, что он делает! Боги…

— А-а-ах!

Амер Хант отпустил её и перевернул на спину. Она не сопротивлялась, с раскрасневшимися щеками и затуманенным взглядом, фея была чудо как хороша, но смотрела на него растерянно и с испугом. Она его боялась? Но почему, ей ведь было хорошо?

Он укрыл её одеялом, поцеловал и прошептал обнимая:

— Спи. Спи, ещё очень рано. Магистр встал с постели, обулся и вышел, притворив дверь.

Мимозу ему хотелось до умопомрачения. Такую тёплую, нежную и соблазнительную. Но испуг в её серых глазах отрезвлял. Очевидно, попросив его не уходить, она не подразумевала ничего кроме того, что ей хотелось, чтобы он был рядом. Как можно было делить с ней постель и не желать её? Но похоже, всё, чего ей хотелось, это целоваться, обниматься и держаться за руки. Амер Хант понимал, что он не очень подходил на эту роль. Но если это то, что делало мимозу счастливой, что ж, он попытается соответствовать её ожиданиям.

Хельвиг проснулась, как обычно, от тихого звяканья посуды, дождалась, пока горничная уйдёт, расчесала и заплела растрёпанные волосы и, закрепив повыше косы, отправилась в купальню. Она забралась в пенную воду и задумалась. После этого утра она уже даже не задавалась вопросом, как она на него теперь будет смотреть. Как-нибудь. Она уже поняла, что причина всех её детских, как ей казалось, эмоций — Амер Хант. Он умел её развеселить, растрогать, восхитить, смутить и внести хаос в её стройный внутренний мир. Она вовсе не поглупела, как сочла вначале, это он так действовал на неё. Рядом с ним она отчего-то считала, что это нормально, весь этот фейерверк эмоций, который она упорно училась сдерживать, ведь так не пристало вести себя настоящей леди. Получается, она всегда была такой, а он как-то сумел разрушить её старательно выстроенный самоконтроль. Но то, что случилось сегодня утром, было вообще немыслимо. Он мог бы сделать с ней всё. Абсолютно всё, что пришло бы ему в голову. С самого начала мог, поняла Хельвиг, ещё тогда, когда согревал её в степи. А она бы позволила. И ему не надо было ей ничего за это обещать, — ни вечную любовь, ни свободу, ни Башню. Не надо было её заставлять или уговаривать, не надо было ухаживать или дарить подарки. Вероятно, потом ей бы было горько и стыдно. Но это бы было потом. Это называлось страсть? Её это пугало.

Сегодня экскурс в историю Т'Хаш-Садживана Хельвиг слушала внимательно.

— На сегодня достаточно, — закончила свой рассказ леди Аликс. — Теперь живопись, идем к Башне?

— Хорошо, — согласилась Хельвиг.

Они расположились, как и в прошлый раз, на крыше Башни Теней. Теперь тут имелся мольберт, диван, столик для напитков и зонтик от солнца для леди Аликс. Хельвиг обдумала компоновку будущего пейзажа, нанесла контуры и даже рассмотрела в небольшую подзорную трубу Парящие Острова. Взяла палитру, смешала краски и стала прорисовывать горы.

— Скажите, леди Аликс…

— Да, Хельвиг?

— Какие объективные причины могут быть для того, что люди не подходят один другому как пара? Если они нравятся друг другу?

— Самое очевидное, — принадлежность к разным кастам. Даже если есть влечение, то интересы, воспитание, образование и образ жизни слишком далеки. Или родители такой пары будут не согласны с их выбором. Ещё одной причиной могут быть вероятные проблемы с потомством. Знаешь, есть такие магии, которые плохо подходят друг другу, — огонь и вода. Это может вызвать гибель плода ещё во чреве матери даже спустя многие поколения, если в роду были несовместимые магии. Да и жить таким супругам вместе будет тяжело, — леди Аликс посмотрела на Парящие Острова. — Или вот драконы. Они, конечно, не совсем люди. Их парой могли быть только странницы. Странниц давно уже нет в этом мире, и драконы не смогут продолжить свой род, потому что ни одна девушка не сможет родить дракона. Поэтому любая, пусть и привлекательная девушка, будет для них неподходящей парой.