Бросив свое тело на землю, я намеренно откидываюсь назад в процессе, сбивая его с ног, так что он падает вместе со мной. Я ничего не вижу и почти ничего не слышу из-за адреналина, бурлящего в моем организме, за исключением звуков выстрелов вокруг меня.

Я останавливаюсь в состоянии паники, как только моя задница касается земли, опасаясь того, откуда раздались выстрелы и куда они были направлены, но когда я позволяю внешнему миру вернуться, я замечаю, что слева от меня мне протягивают руку.

Моргая, я вижу Джесс с натянутой улыбкой на губах, но, несмотря на враждебность между нами, и это справедливо, я принимаю ее предложение. Она поднимает меня на ноги с большей силой, чем я ожидала, и я обнаруживаю, что Луна и Валентина нависли над Дмитрием, их пистолеты нацелены на то место, где на его лице теперь находятся два пулевых отверстия.

Да, я определенно покрыта слишком большим количеством крови.

— Все остальные в порядке? — Спрашиваю я, оглядываясь по сторонам, пока медленно собираются члены Физерстоуна.

— Пошли все остальные нахуй, Stellina, ты в порядке? — Я слышу Маттео еще до того, как вижу его, и он поднимает меня с земли, прежде чем я успеваю ответить, но я быстро поворачиваюсь в его объятиях, чтобы обвить руками его шею.

— Я в порядке, но нам, черт возьми, придется поговорить о том факте, что ты сам себя разоружил. Тебе не следовало этого делать, — шепчу я ему на ухо, но он только крепче прижимает меня к себе.

— Что, черт возьми, это было, Ви? — голос Вито заставляет меня откинуться назад и увидеть, как он приближается к нам, указывая пальцем в сторону своей сестры. — Ты могла убить ее, — добавляет он, в его глазах вспыхивает гнев, когда я смотрю на него с удивлением.

— Но я этого не сделала, так что благодарности будет достаточно, — возражает она, подходя и становясь рядом со мной, положив руку мне на спину в молчаливом знаке поддержки, и я не могу не улыбнуться ей.

Она определенно сумасшедшая, как черт.

Маттео медленно ставит меня на ноги, отодвигая подальше от Валентины, берет за подбородок и запрокидывает мою голову назад. — Я никогда в жизни так не боялся, Stellina, и я буквально наблюдал, как мой брат почти истек кровью. — Я не знаю, что на это сказать, но он все равно не дает мне шанса, приближаясь на дюйм ближе, пока наши носы не соприкасаются. — Я чертовски люблю тебя, Рен. Я буду разоружаться каждый раз, когда ты будешь в опасности, потому что давай посмотрим правде в глаза, это не в последний раз. Ты — моя уязвимость, и мне похуй, что это делает меня предсказуемым, когда речь заходит о твоей безопасности. Все это не имеет значения, когда я испытываю к тебе такие чувства.

Мое дыхание застряло у меня в горле, мне трудно дышать, не говоря уже о том, чтобы найти слова, чтобы ответить на подобную речь. Требуется почти дюжина попыток сделать глубокий вдох, прежде чем мне, наконец, удается ответить, но это всего четыре слова. Больше я ничего не могу сказать.

— Я тоже тебя люблю.

— Значит ли это, что ты останешься с нами навсегда? — Спрашивает Вито рядом со мной.

— Когда это я говорила, что куда-то собираюсь?

Я чувствую на нас взгляды, но я не могу заставить себя беспокоиться о том, что мы ведем такой приватный разговор на глазах у всех.

Ответ Вито не облекается в форму слов, вместо этого он прижимается своими губами к моим, отшвыривая Маттео с дороги.

— Ууууу! Да, брат, ты получишь немного, — подбадривает Валентина, заставляя меня улыбнуться ему в губы, прежде чем он делает шаг назад, бросая в ее сторону насмешливый взгляд.

Когда он выходит из моего непосредственного пространства, я обнаруживаю Луну и ее людей, зависших справа от меня, с Джесс и тремя ее парнями рядом с ними. Когда мой взгляд падает на Уэста, я не могу удержаться от вопроса.

— Это ты стрелял снайперкой? — Я вслепую указываю через плечо на место, о котором говорю, и он кивает с усмешкой на губах. То, о чем я говорю с благоговением на лице. — Это был потрясающий, блядь, выстрел, — выпаливаю я, прекрасно понимая, что веду себя почти любезно с этими людьми, но это застает меня врасплох еще больше, когда он делает шаг ко мне с поднятой ладонью.

Не раздумывая, я хлопаю своей по его руке, пока Эйден подбадривает меня. — Дай пять!

Моя улыбка расплывается в непринужденности, которая разливается по моему телу, но я замираю, когда Уэст хватает меня за правое запястье, прежде чем оно снова падает на бок. — Я действительно верю, что величайший выстрел, который когда-либо был сделан, был сделан именно этой рукой.

Я сразу понимаю, что он имеет в виду.

Тотем.

Мой отец.

Смерть, которая изменила мою жизнь к лучшему.

Я слегка киваю в ответ, принимая его похвалу, прежде чем Луна останавливается рядом с ним. — Спасибо тебе за это, за все это, всем вам. Без вас у меня бы ничего не получилось.

Она улыбается мне, и я чувствую, что стою перед ней другим человеком. Я уже не та девушка, какой была, когда мы познакомились в Академии Физерстоун, и я даже не та девушка, которая приехала в Нью-Йорк, чтобы вернуть свой долг. Я совершенно другой человек, и по тому, как понимающе мерцают ее глаза, она тоже это видит.

— Не проблема, это меньшее, что мы могли сделать после всего, что произошло. — Она откидывает с лица выбившуюся прядь волос и поворачивается, чтобы посмотреть на Маттео. — Что тебе пообещал Тотем?

Я слежу за ее взглядом, как и все остальные присутствующие, ожидая услышать его ответ. Он несколько мгновений переводит взгляд с Луны на меня, прежде чем пожать плечами. — Он пообещал войну, в которой я больше не заинтересован. Я не хочу, чтобы хоть одна из моих операций проводилась на территории США, ни одна. Не тогда, когда у нас есть Рен. Все остальное не имеет значения. Наш бизнес здесь процветает, даже несмотря на неудачи со стороны русских. Если вы будете держаться подальше от Италии, я сделаю то же самое в ответ.

Вито рядом с ним кивает в знак согласия, пока я, разинув рот, смотрю на них двоих. Возможно ли так легко от чего-то отказаться? Если смотреть со стороны? Может, и нет, но после того, как я всю свою жизнь следовала плану, который навязали мне родители, только для того, чтобы застрелить их и уйти, я знаю истинный ответ.

Может быть, мы созданы для этого мира, но не каждый аспект этого мира подходит нам.

Роман делает шаг вперед, чтобы прошептать что-то на ухо Луне, и я наблюдаю, как она кивает в ответ на то, что он говорит, прежде чем прочистить горло.

— Каждая родословная в иерархии Физерстоунов играет свою роль, без исключений, даже Рен, — начинает она, когда мое сердцебиение учащается.

— Что, черт возьми, это значит? — Перебивает Валентина, подходя и становясь рядом со мной.

— Кольцо считает, что правильный курс действий — прекратить родословную Тотема в структуре нашего бизнеса вместе с Дитрихсонами.

— У меня такое чувство, что мы говорим загадками. Что это значит? — Маттео ворчит, придвигаясь ближе ко мне, когда облегчение волнами спадает с моих плеч.

— Не могу сейчас подобрать лучшего слова, но это означает, что я изгнана из Физерстоуна, — заявляю я, глядя на других участников Кольца, стоящих позади Романа и Луны, которые кивают.

Я чувствую, что готова упасть на колени и разрыдаться, мои глаза наполнились слезами, несмотря на все мои усилия сдержать эмоции, но она только что подарила мне Пасху, Рождество и День Благодарения одновременно.

— Ты заслуживаешь этого, Рен. То, что у тебя здесь есть, незапятнанно, бесспорно и невероятно возможно. Это новое начало. Раф просил меня передать тебе, что, если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, ты можешь обратиться к нему за помощью из охранной компании моего отца. Таким образом, ты все равно будешь отделена от Физерстоуна, несмотря ни на что, — бормочет Луна, засовывая руку в карман и мгновение спустя достает визитку. — Он сказал спросить о Райане. — Она улыбается в последний раз, прежде чем повернуться в объятиях Романа и уйти с остальными участниками Физерстоун. Я слышу, как вокруг меня раздаются приказы о зачистке, но я действительно ничего не могу собрать воедино.