Вот и пришёл мой звездный час. Глазки в пол, губу прикусить в нерешительности, смущаться не буду, у меня и так щёки горят – от злости.

— Ммой принц, — немного заикания усилят нужный эффект, — но я не могу, вот так сразу…

— Лина, что ты так распереживалась? – участливо спросил Северус. – Это всего лишь поцелуй, не бойся, — в голосе появились мурлыкающие нотки.

— Мой принц, — словно бы в смятении поднимаю на него глаза и заламываю руки, — я, — судорожный вздох, — я прошу вас, не откажите мне в просьбе? – и глаза наивного оленёнка.

Столько раз видела, как девчонки одним взглядом добивались желаемого, теперь пришла моя очередь воспользоваться женским оружием.

— Я так мечтала, что мой первый поцелуй будет с особенным человеком и в волшебном месте. Понимаю, — торопливо говорю, не давая ему вставить и слова, — это так глупо звучит и, наверное, я вам кажусь наивной, ведь это только цена вашей помощи, но…

Сделать несчастное лицо оказалось довольно проблематично, когда я смотрела на огорошенное лицо Северуса. Но он очень доволен, чисто по-мужски, и самое главное: он купился. Высший, я понимаю, что мужчины народ слабый, но так быстро отключать мозги – как они ещё не вымерли со своим доверием?

— Лина, — грудь колесом и понимающий взгляд, — конечно, мы сделаем так, как тебе хочется.

— Да? — радостное неверие в моём взгляде. — Тогда, — словно задумываясь и теряясь, — тогда давайте завтра, после народного суда, в оранжерее около фонтана?

— Хорошо, — легко согласился наследник, — рад, что это будет не просто твоя обязанность. Тебе понравится, обещаю.

«О, дорогой, ты не представляешь, как мне понравится то, что я для тебя приготовила» — мысленно потерла руки в предвкушении.

— Спасибо, Северус, — последний штрих – произнести его имя впервые, словно пропеть.

А глазки-то у нас сразу засияли, даже его вечная холодность испарилась. Оказывается, и у него есть свои слабости. Будем знать.

— Тогда, до завтра, Лина.

— До свидания.

После этого я наконец покинула злосчастный кабинет. Первым делом нанесла визит Виоле и рассказала ей про завтрашнее мероприятие. Девочка сначала была в шоке, после отмерла и кинулась мне в ноги с благодарностью. Кое-как, прекратив эти слезливые благодарности, вернула её на землю грешную, напомнив, что просто так все не забудется и не пройдёт, чуда не будет – с этой историей ей придётся жить. Это её слегка отрезвило, но всё равно, счастье так и лучилось в глазах. Ох, какая же ты ещё маленькая, цветочек.

А потом я пошла к себе. Попросив Аньянку набрать мне ванну, сама в это время из своих запасов взяла пять баночек и спрятала в сверток с чистой одеждой. Когда моя просьба была исполнена, я сказала девушке больше меня не беспокоить, просто через час принести обед, как раз успею всё сделать.

Постояв у двери и удостоверившись, что служанка ушла, расположилась на полу, расставляя необходимые для приготовления мази ингредиенты. Сейчас будем готовить то, что мне завтра очень поможет проучить нашу венценосную особу.

Пересыпав из небольшой плошки шарики для ванны в точно такую же, только с другим запахом, помыла её под проточной водой. Накапала туда десять капель вытяжки из листьев миноки, высыпала в неё пятнадцать горошин белой выси, растолкла. В получившуюся кашицу пошёл следующий ингредиент – слюна водного ацифела, такого маленького и жутко вредного змея, который любит кусаться. Вот раньше, зная состав будущей мази, ни за что бы не использовала её на себе, а сейчас ничего, нормально, даже предвкушаю этот момент. Теперь добавляем сок менту и оплетаем пиалу двойным плетением – снизу водоотталкивающие нити, чтобы чаша держалась на плаву в горячей воде, а сверху тончайшая плёнка. Поставив её на воду, прямо в ванну, раздеваюсь и погружаюсь в воду сама. Необходимо подождать ровно двадцать минут и добавить последнее составляющее завтрашнего успеха.

Ну что же, мой милый принц, я тоже могу играть по правилам, которые устанавливаю сама. Скоро ты в этом убедишься.

Естественно на суд, который состоялся на Площади Цветов, нас никто не пустил. Но, если быть честной, я и не горела желанием лично поприсутствовать на покаянии четы Дерьё, мне вообще были противны эти люди и наблюдать за тем, как они будут играть на публику, каясь в том, за что не испытывали и капли вины, не хотелось. Всё утро я просидела на подоконнике, устремив взгляд на горизонт, испытывая усталость и неясную тревогу. Обхватив себя за ноги и положив голову на согнутые колени, я думала о том, на какой паре сейчас студенты борются с сонливостью, чем занимается Фима? Я здесь уже пять дней, а такое чувство, словно прошли месяцы с того дня, как я получила приглашение.

Стоило об этом подумать, как мои мысли перескочили на лорда Эристона. Глава Тайной канцелярии – он оправдывает свою должность. Столь таинственная и скрытная личность. О нём неизвестно ни титула, ни полного имени, даже лицо полностью никак увидеть не могу – постоянно что-то отвлекает. Принц сказал, что его подчинённый исправил ошибку, но, даже, если дела обстоят именно таким образом, то почему же именно его я вижу в своих снах, именно он приходит ко мне и говорит так, будто я многое значу для этого человека? Когда же я наконец смогу услышать от него ответы?

Как чувствуя, что мои мысли заняты другим, в моих покоях с внезапным визитом объявился наследник. Это не по плану, раньше обеда я и не думала его увидеть. Внутренне начиная паниковать, что Северус передумал и потребует свою плату прямо сейчас, я с неохотой выползла из-за шторы.

— Ваше Высочество, — присела в положенном реверансе, ожидая услышать о цели его визита.

— Леди, — моей руке был подарен поцелуй, длительность которого, будь мы не одни, могла бы вызвать пересуды. – Не хотел ждать, — на этих словах ритм моего сердца прервался, — решил сообщить вам приятные вести сразу же, — незаметно перевела дыхание.

— Какие же, мой принц? — жестом пригласила его устроиться на диване, присаживаясь рядом на допустимом расстоянии.

— Суд прошёл, я на нём присутствовал. Виконт и виконтесса Дерьё исполнили мою волю и оправдали Леди Исминскую в глазах широкой общественности.

— Очень рада это слышать, благодарю, — произнесла то, чего от меня ждали. – И что же, они теперь снова свободные люди? – спросила чисто для проформы, находясь в уверенности, что эти преступники будут радоваться жизни и дальше.

Ответ меня удивил:

— Так, о свободе с ними, вроде, никто и не говорил, — невинным тоном, за которым пряталась сталь, сказал принц. – Они просили жизнь в обмен на сегодняшнее представление. Они будут жить, пока не скончаются самостоятельно, либо от помощи со стороны, к которой никто из королевской семьи не будет причастен.

— О чём ты говоришь? Что с ними? – в этот момент мне стало не по себе, сейчас передо мной был не назойливый претендент на мою руку, а будущий правитель, который не знает жалости к виновным.

— Ты действительно хочешь это знать?

Кивнула, хотя в положительном ответе до конца не была уверена. Но я всегда считала, что лучше знать даже то, от чего хочется спрятаться – больше шансов в будущем избежать некоторых неприятностей.

— Хорошо. Будь на твоём месте другая аристократка — я бы промолчал, но ты отличаешься от остальных. Сначала у меня были мысли отправить виконтессу в дом терпимости, чтобы узнала, что бывает, когда не ты развлекаешься, а с тобой, — сказал то, от чего моя челюсть встретилась с полом, а тараканы резко притихли и затаились, с подозрением поглядывая на сидящего рядом человека и переосмысливая его портрет, — но для этого она уже стара. Так что, остаток жизни она проведёт в монастыре Святого Патрика.

Особо чувствительные таракашки свалились в обморок, а я наверно побелела, потому что была наслышана о месте, куда принц отправил эту женщину. Это было страшное место, никто бы по доброй воле там не появился из-за правил этого монастыря. Туда обычно попадали те, от кого очень хотели избавиться, но не желали прерывать течение их жизни. Дело в том, что там ломали человека, жёстко и бесповоротно. В результате все послушники этого монастыря становились бездушными оболочками, исполняющими волю наставников без пререканий, работая на благо общества физическим трудом. Там не гнушались применять телесные наказания. Я слышала, что тем, кто был особо разговорчив даже отрезали языки… Жуть жутчайшая, по-другому и сказать не могу. Да, теперь виконтесса будет работать, скорее всего на обширных полях и плантациях, которые обеспечивают население близ лежащих городов недорогими продуктами, да, это будет наказание за то, что она вела такую жизнь, но по мне, милосерднее было бы подарить ей смерть.