Похоже разгром автобазы Блейком, становился бессмысленным, его план терпел неудачу. Он надеялся в рейсе подружиться с ней, завоевать ее доверие, и узнать, что на самом деле произошло между ней и Дэйром Чином в ночь убийства. Конечно, возможно смерть друга ввергла ее в депрессию и ей не хочется ни с кем разговаривать. Но что-то здесь было не так. Зачем она согласилась его подвезти? С кем она разговаривала перед тем, как согласиться…

Закончив ужин, Лидия отправилась в спальню и бросила ему подушку:

— Поспишь на сидениях, — и резко задернула кружевные занавески.

Вот такое «спокойной ночи».

Задолго до того, как солнце поднялось над устрашающими утесами, марстрак уже карабкался вверх по склонам и осыпям «Долин Маринера», преодолевая последние километры и наконец выбрался на плато Фарсида.

Им оставалось преодолеть еще более двух с половиной тысяч километров песка, изрезанного древними лавовыми потоками, изрытого воронками и провалами оседающей вечной мерзлоты.

В кабине машины, направлявшейся в пустыню, рядом сидели мужчина и женщина абсолютно чужие друг другу.

Полночь. Россыпь звезд. Высоко в небе «Станция Марс». Халид тащится по изрытому ветром кварцевому песку, мерцающему бело-голубым. Белая равнина простирается до самого горизонта.

У него запас еды и воды на два дня. Пища калорийная, но не очень вкусная, ее приходится всасывать через трубочку расположенную в шлеме так, что он может достать ее зубами.

На спине довольно тяжелый кислородный генератор, устройство, которое позволяло отказаться от баллонов с воздухом. Принцип работы состоял в разделении углекислого газа марсианской атмосферы на кислород и углерод, своего рода искусственный лес. Это осуществляла культура специально подобранных ферментов.

Заряда батарей должно хватить на два дня. Дойти за этот срок до Лабиринт-Сити невозможно, но он туда и не направляется, у него другая цель — канал…

Чего не могли с уверенностью сказать спутниковые датчики, так это о состоянии грунта под видимой поверхностью Марса. И вот, два дня спустя, в бурю, марстрак нырнул в огромную воронку гнилой вечной мерзлоты. Тучи песка, которые сумасшедший ветер проносил над ней, делали воронку невидимкой.

Трактор автоматически отделился от прицепов позади и, пролетев по инерции немного вперед, уткнулся мордой в дно ямы, застыв под углом примерно сорок пять градусов. Первый из прицепов почти наполовину свисал над ямой, и трубы, которые он вез, угрожали вывалиться вперед.

Лидия и Блейк повисли на ремнях безопасности.

Лидия выключила турбины и перешла на режим аккумуляторных батарей:

— У нас проблема.

— Ну, если ты так говоришь.

Впервые за два дня она посмотрела ему в глаза, и ему показалось, что она вот-вот улыбнется.

Они загерметизировали скафандры, открыли двери кабины и, забравшись как можно выше на трактор, выпрыгнули из ямы.

Ветер сбивал их с ног. В клубах пыли друг друга было не видно, но у них была связь, и Лидия принялась командовать:

— С боку прицепа с твоей стороны — ящик для инструментов, окрашен красным. Видишь? Откроешь, увидишь раскрепленные спецякоря.

— Есть. Нашел.

— Достань три штуки.

— Готово.

Спецякорь был похож на двухметровый гриб. Шляпка высотой около метра и такого же размера диаметром имела снизу круглый заостренный штырь.

— Возьми один и выходи к переднему краю ямы. Там встретимся.

— Так, теперь нам нужно найти твердую каменистую землю, песчаник или, в крайнем случае, твердый, плотный лед.

Они нашли впереди твердую породу и приготовились закрепить якоря.

— Ты когда-нибудь ими пользовался?

— По-моему, это очень легко.

— Очень легко при этом остаться без головы.

— Я буду осторожен.

Он сорвал бирку, выдернул чеку и отступил в сторону. Секундой позже заряд изрыгнул огонь и погрузил стальное древко глубоко в камень, над землей осталась торчать лишь метровая шляпка, на самом верху которой имелось отверстие для крепления троса. Лидия сделала то же самое.

Установив передние якоря, они стали искать надежный грунт по бокам и сзади. Им пришлось отойти далеко от ямы, но им повезло, — когда они нашли хороший каменистый грунт, то до этого места хватало длины тросов лебедки грузовика.

Когда все троса были распущены и закреплены за якоря, Лидия полезла в кабину, хмуро бросив Блейку:

— А ты, на всякий случай держись подальше. Хотя компьютер знает этот трюк довольно хорошо — мы с ним уже делали это несколько раз, но кто его знает…

Лебедки начали синхронно вращаться. Лидия наполовину высунулась из кабины, проверяя натяжение тросов. Машина медленно поднималась вверх, пока не оказалась подвешенной над ямой на тросах. Затем трактор начал медленно продвигаться к краю воронки. Теперь стало ясно назначение высокой «шляпки», не будь ее гусеницы уперлись бы в край ямы.

Внезапно задний трос вместе с якорем полетел вперед и хлестнул по трубе на прицепе, которая и так грозила свалиться в яму. Это разрушилась скала, казавшаяся им такой надежной.

Проволока, которой труба была привязана к прицепу, порвалась и труба соскользнула в яму, порвав при этом еще и трос со стороны водителя.

На Марсе все происходит немного медленнее, чем на земле. Стоя там, где он стоял, Блейк ничего не мог сделать, чтобы остановить кувыркающуюся трубу, но у него было время, чтобы прыгнуть на ступеньку, дотянуться до двери кабины, из которой высовывалась Лидия, и, схватив за руку, выдернуть Лидию оттуда. Как раз перед тем, как труба срезала дверь кабины, они вдвоем сделали отчаянный прыжок из ямы.

Они лежали в клубящейся пыли, лицом вниз и бок о бок. Их скафандры не порвались. Никто из них не пострадал.

— Теперь моя очередь сказать «у нас проблема», — решив пошутить, поддел Блейк Линду.

— Ну очень смешно, — последовал ответ.

Ушло несколько часов на то, чтобы вытащить трубу из ямы и уложить ее на место, чтобы вытащить со второй попытки трактор, чтобы отремонтировать и повесить на место дверь кабины. Пока возились наступила ночь.

— Что ты хочешь на ужин, Майкрофт, тушеного дракона с чили и луком? Или, что еще там, давай посмотрим… с чили и луком. Хм… Кто интересно составлял это меню? Держи дракона.

Несколько минут они ели молча.

— А ты неплохо справился со всем этим. — Это была не совсем благодарность, но признание заслуг.

— Шкурный интерес, без тебя я бы пропал.

— Не пропал бы. Вся планета знает, где мы находимся.

— Думаешь, это по велению сердца?

— Возможно. — Она глянула на него глазами, полными сомнения и подозрения.

— Чего ты хочешь от меня, Майкрофт?

— Ну во-первых, чтобы ты меня подвезла, а еще, чтобы просветила меня куда я попал, и что здесь происходит. На Марсе, я имею в виду. По марсианским меркам ты — старожил… Прости я имею ввиду не возраст, а…

— Я не старуха, но я стервозная, Майкрофт. Как и жизнь на Марсе. Но жить здесь стоит. Мы строим целую планету из мертвого песка.

— А что скажешь о вашем боссе? На Земле я слышал…

— Ты имеешь в виду Ноубла? Ну, на Земле возможно у него и есть какие-то грехи, но здесь он трудится и рискует вместе со всеми нами.

— Не похоже на речь хорошего члена профсоюза.

— Знаешь, в нашем союзе думают именно так. Ты состоишь в нем?

— Да. Благодаря Евгению.

— Правильно. А в нем все играют по одним правилам. И мы избавляемся от тех, кто этого не делает.

— Ладно. А что насчет Евгения. Лично мне он нравится.

— Да? Ну, а я люблю его, — это прозвучало страстно. — Хоть он и большой сукин сын, я люблю его за то, что он делает.

— Любишь?

Она посмотрела на него покрасневшими от усталости глазами:

— Не в том смысле.

— Ах да. Ты ведь любила Дэйра Чина, не так ли? — Лицо Лидии окаменело. — Прости, об этом болтают вокруг, — закончил он, запинаясь.

Лидия выбросила остатки ужина в мусоропровод, и, со словами «завтра наверстаем упущенное», не глядя на него, ушла спать. Подушка лениво скользнула к нему сквозь кружевные занавески.