— До определенного момента.

— Может быть, он и превзошел тебя в дальнейшем. Мы ведь не знаем.

Он подал ей руку, и они помогли друг другу встать.

— Я доказал, что могу постоять за себя. И ты должна позволить мне принять участие в расследовании. Я проделал весь этот путь не для того, чтобы сидеть в туристическом отеле Лабиринт-Сити.

— Ты гражданский консультант, а не офицер Комитета Комического Контроля.

— Тогда я буду работать над делом в одиночку.

— Я могу арестовать тебя за вмешательство.

— Ты забываешь о том, какой идиоткой будешь выглядеть, ведь это ты меня сюда притащила. Только подумай, сколько времени ты потратишь, пытаясь найти меня после того, как я исчезну.

Спарта промолчала. Он понятия не имел, как легко ей будет найти его, как бы ловко он ни маскировался, какие бы шаги ни предпринимал, чтобы замести следы. Она могла следовать за его прикосновениями и запахами, за его тепловыми следами, куда бы он ни попытался убежать. Но то, как он с ней сражался произвело на нее впечатление, ведь она сражалась так упорно, как только было возможно без применения своих сверхчеловеческих возможностей. Если бы она задействовала способность своего мозга мгновенно просчитывать траекторию любого движения, она могла бы вдавить лицо Блейка в мат через десять секунд после начала их поединка. Она добровольно осталась человеком и сделала все, что могла. То что Блейк оказался так хорош, ее слегка расстроило, она боялась за него, не хотела, чтобы он принимал участие в этом опасном деле:

— Хорошо, можешь работать самостоятельно, только обещай поддерживать связь.

Она не стала говорить ему, что он оказался прав, что он, вероятно, такой же грозный боец, как и возможные враги. А если они вооружены, что вполне вероятно… что ж, он тоже вооружен.

Выражение его лица было каким-то странным:

— Я это уже обещал.

— Да?… Я хорошо знаю тебя, Блейк.

Он наклонился к ней, его губы приоткрылись, в глазах появилась мягкость, почти страстное желание. Но затем по его лицу пробежала тень. Его лицо затвердело:

— Хотел бы я сказать то же самое.

Все еще обливаясь по́том, они поднимались в тесном лифте на командную палубу.

— Все будет бесполезно, если тебя увидят со мной на «Станции Марс». — Сказала Спарта.

— Отдай должное моим мозгам. Перестань обо мне беспокоиться.

Она искоса взглянула на него:

— Просто я не хочу, чтобы что-то пошло не так. И до встречи с тобой я ни о ком, кроме себя, не беспокоилась.

— Ты беспокоилась о том, чтобы найти своих родителей и тех остальных.

— Да. Тех кто пытался убить меня и кто, вероятно, убил родителей.

— Поэтому, именно поэтому я здесь, Линда. В этом-то все и дело. — Это была ошибка, он не должен называть ее так, сработала привычка восьми лет их совместного взросления. — Прости, Эллен, случайно вырвалось.

— Нет, все гораздо проще. Мы здесь, чтобы раскрыть два убийства. Мы здесь, чтобы вернуть марсианскую табличку. Это все, что кому-либо нужно знать.

— Я думаю, твой ясноглазый, с пушистой гривой, голубоглазый космический капитан знает как мне остаться незамеченным. Давай поговорим с ним.

Она не успела ответить — дверь лифта резко открылась.

Ее звали Уолш, и ей было около тридцати лет, этому опытному пилоту катера:

— Через сливные трубы. Мы помещаем тебя в специальный мешок и спускаем в резервуар станции, примерно через полчаса кто-то, кому я сообщу, выуживает тебя оттуда.

Блейк побледнел:

— Вы хотите спустить меня в бак с жидким водородом?

— С дейтериевой жижей, говоря техническим языком. Все предусмотрено, эти мешки чудо как хороши, правда лично мне никогда не приходилось ими пользоваться. Но есть альтернативный вариант. Если ты хочешь, чтобы тебя не видели ни на станции, ни на Марсе, я могу высадить тебя на Фобосе и забрать на обратном пути. Фобос сейчас очень удачно для этого расположен.

— Есть ли какой-нибудь более традиционный метод? — Тихо спросила Спарта.

Уолш покачала коротко остриженной головой:

— Шпионы, порт кишит ими и если под традиционными методами, инспектор, тобой подразумеваются мешки для белья и тому подобное, то все это находится под их наблюдением. Я знаю, что это звучит пугающе, мистер Редфилд, но это работает. Правда я не могу гарантировать, что местные зануды уже не в курсе этого маршрута. Но, гарантировать, что ты там не умрешь, я могу. Когда будешь залезать в мешок, убедись, что твой мочевой пузырь пуст. Это может занять некоторое время.

— Спасибо за утешение. Я буду иметь это в виду.

«Станция Марс» доминировала в марсианском небе, этот здоровенный цилиндр вращался вокруг своей оси, перпендикулярной плоскости орбиты. Более новая и удобная, чем Л-5 (первое из гигантских космических поселений, вращающихся вокруг Земли)[60], но более старая и простая, чем венерианский Порт-Геспер (на данный момент — жемчужина короны колоний Земли), «Станции Марс» была прагматичным сооружением, построенным из металла и стекла, добытых из захваченного астероида, ее дизайн во многом был обязан советским инженерам, которые руководили строительством.

На видеоэкранах катера были видны корабли плавающие «на якоре» в ближнем космосе, ибо стыковочных отсеков на всех не хватало. Но у Комитета Комического Контроля имелся свой персональный шлюз с индивидуальной системой перемещения своих пассажиров и грузов. В этот раз наблюдатели увидели в стыковочной трубе катера только одного сходящего пассажира, хрупкую блондинку в голубом мундире. — Инспектора Эллен Трой.

Блейк провел два часа, свернувшись калачиком в жарком, черном пластиковом контейнере с кислородной маской на лице. Когда он начал ощущать первые уколы беспокойства (помнят ли они, что я здесь?), почувствовался удар — механическая телеуправляемая рука обхватила контейнер и медленно потянула через дейтериевую жижу, в которую он был погружен и через открывшийся запорный клапан поместила его в резервуар, своеобразный шлюз. Там последовала откачка жижи и очистка поверхности контейнера. Затем крышка шлюза отошла в сторону, его пластиковый кокон распахнулся и Блейк обнаружил, что парит внутри насосной станции (условия микрогравитации), окруженный огромными сферическими резервуарами с дейтерием и литием, драгоценным топливом, которое питало термоядерные корабли Комитета Комического Контроля.

— Мистер Редфилд, я инспектор Щаранская — представилась невысокая черноволосая женщина в униформе космического флота, глядя на него с нескрываемым отвращением.

Блейк кивнул, стараясь быть вежливым, и с любопытством оглядел окружающие его стальные стены. — Похожее на пещеру помещение было увешано толстыми гирляндами труб и кабелей. Облака белого пара катились по воздуху, конденсируясь на резервуарах и трубах, по которым тек жидкий водород. Красные и желтые предупредительные огни заставляли облака светиться и превращали мокрую стальную комнату в преддверие ада.

Он снова глянул на инспектора — явно чем-то недовольна:

— Очень рад познакомиться, инспектор.

— Это тебе, — она протянула ему сверток вонючей одежды. — Пожалуйста, одевайся.

Он был рад подчиниться, так как на нем вообще ничего не было надето и ему пришло в голову, что неодобрение Щаранской связано с его наготой. Несмотря на весь свой прогресс за прошедшие столетия, советские люди по-прежнему оставались в большинстве своем пуританами.

Когда он, наконец, закончил натягивать черные штаны, толстую черную фуфайку и черные ботинки (нелегкая задача в невесомости), он повернулся к ней и попытался пошутить:

— В таком наряде меня не будет видно в безлунную ночь.

— На Марсе нет безлунных ночей, — услышал он в ответ

— Я шучу, — сказал он.

— А я нет, — сказала она, энергично качая головой и протягивая ему спортивную сумку. — Вот, здесь другая одежда.