Вайэрси помолчал.

- Лишь пройдя по грани разрушения можно обрести не только себя, но и способность изменять мир. Пример тому - твоя судьба, Сергей. Таковы законы эволюции, но что станет с вами, когда мы изменим их? Чем станет мироздание? Хотим ли мы создать именно это?

Он вновь замолчал.

- Я чувствую усталость в твоей душе, - уже другим тоном сказал он. - Моя болтовня утомила тебя?

- Нет, - горячо возразил я. - То есть... да, - мне вдруг нестерпимо захотелось говорить только правду, и я испугался этого желания.

- Я не вижу ничего постыдного в желании подумать, - Вайэрси поднялся на ноги. - Вниз по реке, у моря, есть дом. Там ты сможешь поесть и отдохнуть. Кстати, сколько бы ты хотел ждать?

- То есть?

- Здесь, в виртуальном мире, мы регулируем время. Его скорость зависит от тактовой частоты. При максимальной мы можем растянуть эти два года лет... лет на сто. А если захочешь, то они пролетят в один миг.

Я задумался.

- Ну, не знаю. Дней пять... шесть...

- Так мало?

- А зачем больше?

- В самом деле? Ты не хотел бы поговорить с твоими друзьями, когда мы вытащим их?

Я опустил голову.

- Пока нет. Может, потом, когда я вновь обрету тело...

- Ты хотел бы, чтобы они разделили опасности нашего пути - даже против их воли?

- Нет! Но они... не оставят меня.

- Я знаю. Но для них годы останутся годами. Они будут ждать...

- Хорошо, я увижу их... завтра, - быстро сказал я. - А я почувствую... прикосновение Зеркала?

- Только на миг.

- И через пять дней ко мне... вернется память?

- Есть шансы, что да.

- И потом я стану одним из вас?

- Нет. Предварительное обучение займет много лет, и Трансформу нельзя провести, пока ты в машине. Может, когда пройдет половина твоей биологической жизни...

- Это... тяжело, - я попытался скрыть неожиданно подступившие слезы.

- Нам всем нелегко расти в этом мире, - Вайэрси повернулся, чтобы уйти. - Мне жаль, что тогда ты не был одним из нас. Но ты можешь им стать.

Я смущенно опустил голову. Когда я поднял её, окно в печальный закатный мир уже исчезло.

Я остался один.

11.

Дом словно вышел из бронзового века, - сложенные из глыб дикого камня замшелые стены, покрытая дерном крыша, низкая деревянная дверь, рассохшаяся и щелястая. Шагах в пятидесяти луг переходил в песчаный пляж, где тяжелые волны, одна за другой, омывали темные груды гниющих водорослей. Теплый влажный туман, в вышине светившийся красновато-рыжим огнем близкого восхода, скрывал бесконечный морской простор. На берегу, возле кромки прибоя, стояла вместительная тяжелая лодка. Рядом с ней на криво вбитых кольях была растянута сеть. Я усмехнулся. Ещё никогда мне не доводилось браконьерствовать, но я не прочь был научиться.

12.

Закатное алеющее солнце дремало над спокойным морем. Я нагишом лежал у самой кромки прибоя, на чистой, омытой недавним штормом гальке, задумчиво глядя на струи набегавшей и отступавшей воды. Мне было на удивление хорошо, хотя прошедший день отнюдь не получился легким. Вначале я праздно бродил по накрытому розовеющим туманом берегу, но пустой желудок вскоре дал о себе знать. Никакой еды в доме не нашлось. Её ближайший источник был в море.

Тяжелая и незнакомая работа поглотила меня целиком. Я и думать забыл, что всё это лишь иллюзия, - палящее солнце, голод и зыбкая лодка были более чем реальны. Я не сомневался правда, что в реальности не поймал бы ничего, но в общем добыча оказалась неплохой, хотя её разделка и готовка на примитивном очаге отняли едва ли не больше времени, чем сама ловля. Но потом я всё-таки наелся, искупался, и теперь, очень довольный собой, лежал на берегу. Раньше я никогда не имел дело с морем. Первое знакомство оказалось тяжелым, но не слишком непривычным: отец Элари, как и его дед, были рыбаками, и если бы не ревун, ненароком заплывший к берегам Айтулари, того ждала бы теперь совсем иная жизнь...

Галька тихо заскрипела под аккуратными шагами чьих-то босых ног. Я лениво поднял голову и ничуть не удивился, заметив Вайэрси. Тот уже не выглядывал из колдовского окна, а просто шел ко мне по берегу и казался совершенно реальным. Лицо его было задумчивым, но глаза насмешливо блестели. Я смутился.

- На, - Ваэйрси бросил мне тяжелую пепельно-белую тунику, которую я оставил возле лодки. Я успел заметить, что секунду назад руки симайа были пусты. Вечер стал прохладным и я оделся с удовольствием. Мы сели рядом, задумчиво глядя на набегающие волны.

- Анмай и Иситтала на борту "Тайны" - наконец сказал Вайэрси. - Мы вытащили их без особого труда. Ньярлат не помешал нам. Правду говоря, мы вообще его не видели.

- Как... как она... они? - я спохватился, вспомнив про их раны.

- Лучше, чем можно было ожидать. Ньярлат больше не пытал их. Впрочем, он теперь уже не тот Ньярлат, не прежний, - Хранитель Врат осушил его до капли, а потом... заполнил собой.

- Значит, я всё же убил его? - ровно спросил я.

- Если говорить в целом - нет. Если о том Ньярлате, который пытал вас, - то да. Такие существа, как он, не могут умереть совсем. Но есть не одна смерть, Сергей. Даже если тебе дано возродиться от одной, тебя настигнет другая... мне трудно объяснить тебе это...

- А... а Анмай и Иситтала? Как... как вы с ними поступите?

Вайэрси взглянул на меня. Его длинные глаза были непроницаемы.

- А как мы можем... поступить? Простить их мы не можем. Судить... каким может быть приговор? Тюрьма? Смертная казнь? Пытки? Мы не видим никакой пользы в страданиях, - да и страдали они, по-моему, уже достаточно. Так что мы сказали им всё, что мы о них думаем, а потом... пусть они сами решают. Ты не против?

- Конечно, нет! А я могу их увидеть?

- В смысле, поговорить? Разумеется. Я не буду мешать.

Вайэрси плавно растаял в воздухе и вместо волн открылось окно, - окно в реальный мир.

13.

Это была комната, - просторная, сумрачная, совершенно пустая, с множеством низких прямоугольных окон в пепельно-белых стенах. Там, в ярком свете, зеленело нечто живое. Пара сидела на полу, босая, одетая в такие же, как у меня, туники. Анмай и Иситтала выглядели похудевшими, почти юными, и испуганными.

У меня перехватило горло. Какое-то время я не мог ничего сказать. Анмай слабо улыбался, глядя на меня. Потом заговорил.

- Я рад, что не ошибся в тебе. Ты сумел пройти путь и вытащил нас.

Он прижал скрещенные руки к груди и слабо поклонился. У меня вновь перехватило горло, - от этой благодарности.

- Что... что с вами сделал Ньярлат? - наконец спросил я.

- После того, как ушел ты, - ничего. Мы его больше не видели. Потом пришли симайа и забрали нас.

- А... а они?

Анмай опустил голову.

- Они? Они всё тебе рассказали, не так ли?

- Ну в общем... да. Это... это правда?

- Как посмотреть... хотя, если откровенно, то да.

- И что теперь с вами будет?

Анмай взглянул на Иситталу и слабо улыбнулся.

- Лучше, чем могло бы быть. Намного лучше. Хотя выбора у нас, в общем, нет. Файау уже не та, что была прежде. Такие как мы, живые, там уже не нужны. А растворяться в интеллектронном море я не хочу. Впрочем, "Тайна" всё равно не возьмет нас с собой. Так что мы просто вернемся домой.

- Куда? В тот... город?

- Нет. В Лангпари.

- Но ведь там теперь сурами!

Анмай помолчал.

- Тогда, семь лет назад, мы все забыли одну, очень простую вещь, - проигранная битва ещё не означает проигранной войны. Файа в долине Налайхи и в Хашиату выжили. Весной, после вторжения, у сурами началась чума, а взрыв Унхорга отравил радиацией все земли между Байгарой и Лангпари. К сурами не могло подойти подкрепление, большая их часть вымерла... и результат понятен. Файа доказали свое право жить на этой земле... хотя это уже не те файа, что были раньше.