— Маша, закрой окно. Холодно, — крикнули из комнаты.

И она послушно его закрыла, оставив меня один на один и с фонарем, и с собственными переживаниями, и со всеми невысказанными ей словами. А еще с тысячью самых нежных поцелуев, которыми я хотел прикоснуться к ее носу, лбу, щекам, шее и навсегда запечатать свои смешанные чувства на ее губах.

И вот теперь я в постели с этой… как ее…

— Ты кто вообще? — я вздохнул, сделав над собой усилие, посмотрел на девицу, распластавшуюся под моим одеялом.

— Просто отлично! — она постаралась обиженно выпятить губы, но получилось комично. Они же у нее благодаря филлеру и так довольно выпяченные. Вышло так, словно она собралась играть на трубе.

Я хмыкнул.

— Милая, я был пьян. Напомни хоть, где мы познакомились?

— Ради тебя, я, между прочим, с парнем рассталась! — она отвернулась от меня, не забыв изогнуться так, чтобы ее упругая попка коснулась моего бедра.

Неплохо. Я оценил. Вернее, не я, а та часть моего тела, которая обычно кипятком ссыт от таких дешевых трюков. Сам же я остался лежать на спине, закинув руки за голову. Девица поерзала немного задницей о мое бедро. Всхлипнула для приличия. Я усмехнулся.

— Расскажешь?

С ее слов выходило, что я подкатил к ней в баре «Маяк» и без лишних сантиментов предложил руку и сердце. Поскольку у нее по этому поводу уже давно шли терки с ее парнем Майком, который еще тот засранец, то она тут же согласилась. У него на глазах, между прочим. Потом, отчаянно хохоча, мы с ней удалились из этого очага зла и порока в счастливое будущее. В котором и проснулись сегодня утром. И это еще один повод больше не пить дешевый алкоголь!

— Как же ты со мной пошла? А если я маньяк?

— А ты не маньяк? — я с удивлением уловил в ее голосе разочарование.

Она вдруг сменила гнев на милость, развернулась ко мне и прильнула голой грудью к моей руке.

— Ночью… в общем, ты уснул…

— Скажем так, вчера был очень, очень длинный день.

— А сегодня? — она потерлась мягким пушком о мое бедро, — Сегодня все только начинается…

С этим девчонка с неожиданной прытью вспорхнула над кроватью и, откинув одеяло, приземлилась на мой уже на все готовый член. Черт! Я едва успел скинуть ее с себя.

— Минуту.

Ну да, она мне понадобилась, чтобы дотянуться до тумбочки, цапнуть из ящика и надеть презерватив. В сексе предпочитаю быть снобом. Впрочем, она не расстроилась. Повторно оседлала меня и вполне неплохо исполнила шаманский ритуал поклонения мужскому началу. Оказалась горячей девчонкой, кончила первой, потом содрала с меня резинку и завершила действие эпичными глотками. Красиво получилось. Я залюбовался. Что тут скажешь, дурак ее парень, раз тянет с предложением. Из нее получится очень неплохая жена. Во всяком случае, по части секса.

— И все же, как тебя зовут?

Теперь ее голова покоилась на моем плече.

— Флор, — ее рука гуляла по моему животу.

— Приятно познакомиться, Флор.

— Да, уж.

Мы рассмеялись. В нашем утреннем знакомстве после секса было что-то гадкое и одновременно простое, как ужин в кругу семьи. Если бы семья состояла из работников борделя.

— И что теперь? — ее рука скользнула ниже живота и обхватила мой обмякший член. Который в ее пальцах тут же воспрял. А я удрученно вздохнул. Повторять полученный опыт уже не хотелось. Головой не хотелось, но кто ее спрашивал.

— Ничего, — я пожал плечами, давя в себе стон.

— Ты гаденыш. Ты в курсе?

— Да, — я усмехнулся, с трудом балансируя на грани сознания. Чуть, и станет не до веселья.

Флор слегка сжала пальцы и задвигала рукой, скользя вверх-вниз. Что за девица! При всех видимых недостатках, дело свое знает. И чего ее жениха не устраивает?

— В дверь звонят!

Ее рука замерла на мгновение, и я подбодрил ее, двинув бедрами.

— Звонят!

— Флор, у меня на этот случай припасен дворецкий. Не останавливайся.

— У тебя есть дворецкий?!

— Эй, потише. Твой бурный восторг может стоить мне хозяйства.

— Дворецкий… — она застонала с налетом мечтательности. Мой слуга, очевидно, возбуждал ее сильнее меня самого. Разве мог я смириться с этим? Я перехватил ее руку, вытащил из-под одеяла и прижал к подушке. Она взвизгнула, а потом нервно хихикнула. На грудях ее неестественно упругих набухли темные соски.

— Лежи смирно.

Я снова потянулся к тумбочке.

Спустя четверть часа мы оба, наконец-то обессилили.

— Умираю, хочу пить, — выдохнула Флор, — Скажи своему дворецкому, чтобы подал нам…

Она повернула голову и глянула на меня с интересом:

— У тебя есть колокольчик?

— Я тебя умоляю! Тут тебе не Аббатство Даунтон.

Я поднялся и, словив ее разочарованный взгляд, натянул шорты.

— Чего тебе принести?

— Свежевыжатый апельсиновый сок, — она сложила руки на груди поверх одеяла и хлопнула чересчур длинными для нормального человека ресницами.

Интересно, у этой девицы есть что-то свое, природное? Или она прошла полный апгрейд.

Я надел футболку.

— Пойду попрошу Томаса сварить нам кофе.

— Дворецкого зовут Томас?

Я вздохнул и вышел за дверь. Если я скажу ей, что кроме дворецкого в доме работают два камердинера, Томас и Питер, а также горничная с кухаркой, я ее никогда отсюда не выставлю. А мне уже очень хочется попрощаться. Секс с Флор классный, но не зависать же в постели до вечера. А больше с ней делать нечего. Да и говорить не о чем.

— Томас… — я спустился в холл.

— Он на кухне, — из дверей гостиной вышел дворецкий Джозеф, — Я позову. А вас ожидает дама.

Я с удивлением уставился на него:

— И когда ты собирался мне об этом сообщить?

— Как раз шел наверх, милорд. Я лишь обеспечил вашей гостье должный комфорт. И приказал подать чай.

— Очень мило с твоей стороны, — я решительно направился к гостиной, — Но ты несколько опоздал с объявлением!

Кого принесла нелегкая с утра в выходной? Лизи? Какого дьявола ей тут понадобилось?

— Милорд… я бы не стал, — пробормотал мне в спину дворецкий.

Но я уже влетел в гостиную и… тут же с ним согласился. Если бы я мог, я бы тоже не стал… но сделанного уже не исправишь. Я стоял в довольно старомодном интерьере с камином, креслами, пуфами и расписными вазами в серых шортах и черной растянутой футболке. На меня растерянно смотрела Маша.

— О!

Мы разом округлили глаза. Мои пальцы сами сжались в кулаки. Очень хотелось тут же впустить пар, поколотив Джозефа. В самом деле, на кой черт нужен дворецкий, который даже не пытается исполнять свои обязанности? Разве он не должен был меня предупредить? А Маша? Что вообще она тут делает?

— Прости, — она опустила глаза изо всех сил давя улыбку.

И тут случилось… это! Мой член среагировал, видимо, вспомнив ночные видения. Я заметался взглядом в поисках спасения. Услужливый дворецкий реабилитировался, подав мне расшитую незабудками подушку с дивана. Так что, когда Маша снова на меня посмотрела, я стоял посреди комнаты, прижимая к причинному месту прекрасный образец деревенского Hand Made. Стыд и позор.

— Я… Слушай, мне лучше уйти. Поговорим в другой раз!

— Нет! — я упал в кресло.

О чем я только думал? Конечно, ей лучше уйти. Прямо сейчас. Не оглядываясь. Но, черт меня возьми, я не мог ее отпустить. Я хотел быть с ней. Хотя бы так. Находиться в одной комнате, видеть ее, чувствовать ее смущение. Я как вампир с жадностью поглощал ее полуулыбку, блеск в ее изумрудных глазах, солнечные лучи, мерцавшие в ее волосах, легкий румянец на ее скулах и волнение… Стук ее сердца. Громкий, настойчивый, бьющий по вискам.

— Маша…

— Да?

Я реально произнес ее имя вслух. Какой стыд! Я с силой прижал к себе подушку. Сжился с ней практически.

— Я хотел объяснить…

— И я! — она оставила чашку с чаем. Та звякнула о блюдце. Я вздрогнул. Она замолчала.

И я вежливо закрыл рот.

— Прости, — она снова опустила глаза, — Я тебя слушаю.

Ну уж нет! Я усмехнулся.