— Маша! Будет! Моей! — с каждым ударом впечатывал он, — Сотни пар в обществе так живут. Подумаешь свадьба! Если это так важно для матери и Лизи, я женюсь. Но жить я буду с Машей!

Он наконец завершил атаку, прорвавшись ко мне джебом. Меня кинуло назад, и тут же в челюсть врезался его коронный зубодробильный кросс. В глазах потемнело. Я все еще держал защиту, а он работал руками с дикой скоростью.

— Ты не спросил ее! — я тоже достал его хуком. Он дернулся, замер на секунду. А потом упал на колени.

— Она меня любит, — упрямо повторил Ал, — Она меня любит!

— Ты совсем ее не знаешь, — все горело и изнутри, и снаружи. Воздух рвался из горда рваными толчками, — Если она любит, то тем более на это не согласится.

Больше нам нечего было сказать друг другу. Я развернулся и пошел к выходу. Перед глазами двоилось. Кросс принца Альберта редко для кого не заканчивался нокаутом.

— А ну ка подойдите сюда, молодой человек.

Я усмехнулся. Предстать перед матерью Ала сейчас! Серьезно? Я и сам себя еще в зеркало не видел. Но вкус крови во рту вряд ли свидетельствует о цветущем виде.

— Боже мой! — так и есть. По ее расширенным зрачкам я понял, что выгляжу даже хуже, чем чувствую, — Ал в таком же плачевном состоянии?

Я пожал плечами. В лицо ему я не заглядывал. Но вряд ли он готов прямо сейчас сниматься для календаря.

— Немедленно отправляйся в ванную. А потом расскажешь мне, почему вы подрались с моим сыном.

— Простите, мадам, сына вы можете допросить сами.

Я уже повернулся, чтобы уйти, но потом решил все-таки поставить точку. Прямо посмотрел в глаза этой властной женщине, которую боялся вот до этого момента, а теперь ничуть, и проговорил, чеканя каждое слово:

— До вчерашнего дня Альберт был порядочным человеком. Но вы его сломали. И сделали из него мерзавца, на которого очень неприятно смотреть всей стране. А еще вы испортили ему жизнь.

— Что за тон, Марко!

— Прошу прощения, — я церемонно поклонился и стремительно ретировался к автомобилю.

Надеюсь, меня больше не пригласят в этот дом.

Вырулив из ворот резиденции родителей Ала, я понял, что не в состоянии дальше вести машину. Перед глазами все еще двоилось. Поэтому я припарковался на ближайшем возможном для этого месте и потопал пешком до аптеки. Я знал, она тут недалеко.

Женщина за стойкой решила, что на меня напали хулиганы и предложила вызвать бобби. Я, конечно, отказался. Купив бутылку воды, парацетамол, бетадин и упаковку пластырей вернулся в машину и привел себя в относительный порядок. Подождал, пока зрение вернулось в норму. Знал бы, что теряю прямо сейчас, понесся бы домой пулей. Взял бы кэб, в конце концов. Но я думал, что Маша спит, а если проснется, то дождется моего возвращения. Я же ей записку написал и положил на журнальный столик. Она не может ее не заметить.  К н и г о е д . н е т

Я написал, что хочу с ней объясниться. А потом, пусть уж она сама решает, как поступить. Вряд ли девушка еще недавно готовая заняться со мной сексом, выкинет мое почти признание в урну и с легкостью покинет мой дом. Да и куда она пойдет в таком виде? На ней вечернее платье и каблуки в 4 дюйма (10 см).

Поэтому я заехал по дороге в магазин одежды и купил ей джинсы, кроссовки свитер и пальто. А также комплект белья. Удивительно, но я совершенно точно знал все ее размеры.

«Потому что она моя женщина. Она предназначена для меня!»

Маша моя. Моя, а не Ала. И я ее добьюсь. Только сначала увезу из этой дождливой дыры под названием Великобритания, освобожу от всех пут и пусть выбирает. Все равно лучше меня не найдет. Я буду это доказывать ей каждым днем жизни. Рано или поздно она поймет, что я прав, что мы можем быть счастливы только рядом друг с другом.

В квартире меня ждала пустота. Надо же, раньше я никогда так остро не ощущал одиночество. Сейчас, потерянно озираясь и понимая, что Маши в моем логове больше нет, я чувствовал, как холод заползет под кожу. Ужас, что она меня не дождалась. Что все было зря! Зачем я только поддался порыву и поехал бить морду ее обидчику? Почему я неправильно расставил приоритеты. Вдоволь наглядевшись за ночь на несчастное лицо Маши, утром мне показалось, что нет ничего важнее, чем наказать Ала. Но теперь… Теперь я понял, что был не прав. В первую очередь я должен был поговорить с Машей. И только потом бросаться на подвиги.

Полдня я метался, пытаясь отыскать ее следы.

— Она собрала чемодан и уехала, — отчеканила мне в трубку Эльза.

И я ей не поверил, конечно. Примчался из Лондона в Оксфорд, только время потерял. Маша действительно ушла из съемной квартиры с чемоданом. Эльза не врала, сказав, что понятия не имеет, куда. Или очень умела притворялась. В любом случае она не скажет правду. Тем более мне. В ее глазах я чудовище.

Я метался по Оксфорду, пытаясь найти ниточку, которая привела бы меня к ней. Но упирался в тупики. Леха заявил, что продал свои права в совместном с Машей проекте некоей фирме, очевидно посреднику, судя по названию из заглавных букв и рандомных цифр. В соцсети она не заходила. Что дальше? У меня осталась всего одна зацепка, Леха проболтался, что выгодное предложение о продаже его доли в проекте ему сделала Лизи. А ведь снимки их встречи я видел. И тогда заподозрил ее том, что она готовит покушение на Машу. Но теперь…

— Ты заявилась в мою квартиру, пока я дрался с Алом! — я схватил ее за локоть прямо у входа в модный клуб.

— Эй! Отцепись! С чего ты взял?

— Ты допила вино и оставила бокал на столе. Кто еще на такое способен?

Она прищурилась и усмехнулась:

— Например, Маша?

Я тоже ей улыбнулся. С трудом. Ал разбил мне губы в кровавое месиво:

— Попалась! Откуда тебе знать, что Маша ночевала у меня?

Она вздохнула:

— Ладно, я просто не хочу стоять на улице и выяснять отношения. Идем внутрь.

— Вот уж нет! Куда ты дела Машу?

— Господибоже, Марко! Тебе не приходило в голову, что она может исчезнуть и без посторонней помощи. Просто потому, что вы все ее задолбали!

Я помотал головой:

— Не приходит. Ей некуда идти. Но она собрала чемодан и выехала из своей квартиры. Лизи, хватит! Ты, кажется, решила, что можешь мной манипулировать? Остановись, детка, пока я не стер тебя в порошок.

Она вскинула подбородок и сверкнула глазами. Ну да, Лизи во всей красе. Не сломленная и не побежденная. Видели уже. И побеждали ни раз.

— Хватит уже играть во всемогущую Дейенерис Таргариен. (отсылка к ключевому персонажу сериала «Игра престолов»). Меня сейчас стошнит. Ты хоть представляешь, сколько у меня на тебя компромата? Мне щелчка пальцев хватит, чтобы родители Ала навсегда вычеркнули тебя из претенденток на его руку и сердце. Хочешь выйти замуж за арабского шейха? Я вполне могу это устроить. Твой отец уже на все готов, лишь бы перестать за тебя краснеть.

— Марко! — кажется ее проняло. Во всяком случае, она посмотрела на меня глазами обиженного олененка, — Мы же друзья!

— Я тоже так думал! Но с друзьями так не поступают, Лизи! Друзья не манипулируют друг другом.

— Да что ты прицепился к словам! Никто тобой не манипулировал. Просто мне до смерти надоело, что оба моих друга исходят слюной на девку, которая вам и свечку не держала! («Doesn’t hold a candle to» (не держит свечу) английский аналог поговорки «В подметки не годится». Речь идет о том, что подмастерье держал свечу, чтобы мастер мог работать.)

— Давай мы сами будем решать, на кого слюной капать. Где Маша?

Я сжал ей локоть, уже не заботясь насколько ей больно. Достала!

Но она вдруг передумала играть в Жанну Д’Арк на допросе у Пьера Кошона.

— Я бы и под пытками тебе правду не сказала, но Маша все испортила. Представь себе, она меня кинула. Забрала кучу денег и пропала. Я понятия не имею, где она. По мне так надо быть законченной дурой, чтобы отказаться от такого шикарного предложения. Вот что с ней не так?! Можешь проверить, если хочешь. Она не появилась в квартире, которую я для нее сняла, вчера не села на самолет, и вообще…