- Я без шубы не уйду, - верещит тетка.

А из-за угла уже на нас смотрит охранник, вот только его как-то штормит, он стоит пару минут, тупо пялясь на нас, а потом его глаза закатываются, и он складывается пополам. Ага, таблеточки все-таки подействовали.

Тетка летит мимо охранника, собирает по залу свои вещи. И через минуту уже стоит передо мной в полной боевой готовности.

- Что дальше делать будем, - верещит она.

- Бежать.

Хватаю с вешалки свою шубу и сумку, и мы выскакиваем на улицу.

Однако морозно. А мы от города в десяти, а может и в пятнадцати километрах. Пешком? Не вариант. Дорог по близости нет. Даже если идти по той дороге, по которой нас сюда привезли, до ближайшего поворота на другую дорогу несколько километров.

Оглядываюсь по сторонам. У ворот стоит еще один домик, без окон, явно гараж. Иду проверять. А там стоит дорогой внедорожник с крутыми номерами. Ха, вот она удача.

Только ключи где? Тычу в кнопку автозапуска, авто заводится с полтычка, значит ключ где-то внутри машины. Но я не теряю время даром. Вывожу машину из гаража и машу тетке рукой. Та уже несется ко мне, заскакивает в машину, и мы стартуем.

Я выжимаю из движка всю мощь, на что только способно эта машина, на улице резко темнеет, даже свет фар не спасает. Мы летим в полутьме по накатанной загородной дороге, на поворотах нас заносит, и тетка визжит от страха. Но мне страшно не от ее визга и выкрутасов машины, я боюсь не успеть выскочить с этой одинокой дороги, ведущей к загородному домику в лесу, до того, как на нее выедут Роберт со своей свитой головорезов. Здесь заблокировать нас прощу пареной репы. И мы уже не сможем сбежать. И так это у меня второй побег.

Но вот вдалеке показалась трасса, и я выжимаю все силенке, что есть в машине. На трассу мы вылетели со скоростью, не пропустили ни одной машины, на все жалобные пиликанья клаксонов позади нас, я плюнула. Теперь нам надо было добраться до города.

Только проехав достаточно большое расстояние, я вдруг понимаю, что еду ни в город, а от него. Разворачиваюсь через две сплошные, наплевав на все правила, все равно штрафы придут не мне, я меняю маршрут. И опять гоню машину.

В город мы въехали в полной темноте. Тетка называет мне свой адрес. Где-то в пикулях старых районов. Но я машу рукой, ладно, завезу несчастную.

Затем еду к себе. В голове кавардак, живот свело от голодных судорог, в глазах черные мушки от усталости. С этими похищениями я уже не помню, какой сейчас день. Когда я пропала, сколько прошло времени?

И куда мне ехать? Если меня пасли папины лизоблюды, то они знают мой дом. Скажут ли Роберту?

И я выбираю автосервис. Если там Пашки нет, то есть хоть кто-то из рабочих, сервис то у него круглосуточный. Значит, есть телефон, и можно будет связаться с Пашкой.

К сервису подъехала только через час. Даже в вечернее время весь город стоит в пробках.

Только я подъехала, как мне навстречу выбежал один из работников. Но увидев меня, сразу поник. Видимо, думал, что богатый клиент подвалил. Через минуту прилетел Пашка. Схватил в охапку, прижал к широкой груди.

- Анжелка, я думал, что тебя потерял, тут такое нахуевертили, - бормочет он мне в макушку.

- Паш, чего случилось то?

- Ты зачем отца застрелила?- вываливает на меня Паша.

- Чего? Паш, ты в своем уме? Мать моя его застрелила, - неуверенно оправдываюсь я.

- Менты сказали, что мать застала тебя с пистолетом в руках над раненным отцом.

- Он ранен? – еще больше удивляюсь я.

- Да, пуля пробила череп, но мозг задела по касательной. Сказали, выживет, только одну сторону парализовало, - удивляется Паша. – А тебя там разве не было? Я думал ты с матерью у ментов, даже насчет адвоката договорился.

- *капец, Паш, меня похитил Роберт, - я смотрю на Пашку, мои слова произвели на него эффект разорвавшейся бомбы. – Отец продал меня Роберту, тот приехал и забрал. Но перед этим появилась мать и выстрелила в охранника отца и в него.

- Черт, Анжел, если бы я знал, - Пашка расстроился, а я только сейчас поняла, что мое место нахождения могло так и остаться неизвестным. Выдали бы замуж, потом увезли к черту на куличики, заперли бы и все.

Пришлось Паше все в подробностях рассказать.

- Значит, ты сейчас в розыске, - Пашка хмурится. – Это плохо.

- Паш, мне бы сейчас отсюда смыться. Попаду в лапы ментам, меня упекут, попаду в лапы Хусаинову…

- Ну, выдать замуж они тебя не смогут, ты уже замужем.

- Паш, они могут сделать меня вдовой, ты об этом не подумал?

Паша чешет затылок.

- У меня ест куча вопросов к прошлому, а ответов нет.

- Чего делать то будем?

- Надо ехать в Москву, оттуда ниточка тянется?

Да, надо ехать туда, откуда все начиналось. Где жил Владлен Снигирев, который организовал фонд для своей дочери.

- Я не могу отпустить тебя одну, - упирается Паша.

- Паш, я найду ответы на вопросы и докажу, что я не убивала отца, - я уверена в своей правоте.

Готова отстаивать свои интересы, Пашка знает, что я упрямая, если сказала, что так будет, значит, будет именно так.

- На чем ты поедешь, билеты брать нельзя, тебя по паспорту сразу вычислят.

- Паспорт, ты забыл, я теперь Могилева, - смеюсь я.

Паспорт то я как раз поменять и не успела, а в моем стоит штамп, что он не действителен, если бы Роберт его нашел, то фарса с женитьбой просто не было бы.

Но сейчас надо решать, что делать с машиной Роберта. Ведь по ней вычислят автосервис Пашки. И еще вещи, ну не с голым же задом ехать.

- Так, - рассуждает Пашка, - машину лучше бросить возле клуба, предварительно стереть отпечатки пальцев. А за вещами я сам домой зайду, мало ли …

В полной темноте приезжаем к дому, где Пашка выгребает мои вещи, рассовывает их по рюкзакам и сумкам. В Москве затеряться легко, тем более, что еду к знакомым. По дороге заезжаем на стоянку перед самым пафосным клубом. Тормозим на краю. Пашка вытирает отпечатки пальцев. Я выхожу первой.

Клуб открыт, толпа людей топчется перед входом, беспрерывно подъезжают к дверям клуба крутые тачки. Мне надо пройти вперед, мимо людей, что стоят на входе, где на другой стороне улицы стоит темная, неприметная машина, что ждет меня.

Забираю сумку у Пашки, быстро целую своего любимого мужчину и шагаю дальше. В неизвестность.

Ох и недолго же я шагала, потому что сразу натыкаюсь на малолетнюю шалаву, с которой подралась у коттеджа Золотова. Теперь-то я знаю, что ее зовут Вероника Волчина. А кличут Никой. Мне мать все уши прожужжала, что я обидела ее главную клиентку. Ведь Волчина у нее переделала всю себя любимую. Даже гениталии.

И вот сейчас это чудо пластического хирурга перекрыло мне проход.

- Чоооо, прыткая, говорят папашу своего грохнула, - Ника покачивается на высоких каблуках, минимально короткое платье, боевая раскраска индейцев Америки. И это я считала себя несозревшей личностью. Тут ни какой самокритичности, завышенная самооценка и нереально раздутое ЭГО.

- Ну, если ты о моем отчиме, то он жив, пока лежит в позе эмбриона, но с хорошим прогнозом на будущее, ходить будет, но только под себя.

- Чоооо, ты чо там бормочешь? – Ника угрожающе наклонилась на своих каблучищах.

- Послушай, Ника, по-моему, ты застряла на подростковом этапе развития, у тебя лабильная психика, сочетающаяся с импульсивностью и повышенной агрессией,- и я ткнула ее пальцем в грудь.

- Ты чо сказала, - Ника резко подаётся вперед, пытаясь схватить меня за воротник пуховика, но я делаю шаг назад и резко бью в коленную чашечку.

Ника с визгом заваливается вперед, а ее свита не успевает поддержать королеву, так как они стоят в нескольких шагах от нее, предвкушая, как их предводительница разделается с очередной жертвой. Вот только я не «терпила» и жертвой никогда не была. Резко ухожу в сторону, без поддержки, Ника падает вперед и приземляется мордой в истоптанный, грязный снег.