Бен едва заметно приподнял уголок рта.
— Всегда пожалуйста, — ответил он, и я позволила себе расслабиться.
Может, я не окончательно все испортила?
— Надеюсь, это того стоило, — добавил Бен, хотя я не сразу поняла, что он имеет в виду, — и девичник помог тебе с романтическим знакомством для сценариста.
«Да уж, покритиковать он любит», — самодовольно заметил мой писклявый внутренний голос. Но я же собиралась извиняться, да и вообще — не то чтобы я этого не заслуживала.
— Если тебе от этого станет легче, я даже не уверена, что романтические знакомства продолжатся. Эго ушел.
— Ушел?
— В самоволку. Исчез. Как в воду канул. Как раз в то время, когда должен был заканчивать второй акт.
— Судя по тому, что ты о нем рассказывала, просто чудо, что он вообще что-то написал.
— А ты, смотрю, его большой поклонник? — огрызнулась я. Держи себя в руках, Эви. Как бы не пришлось извиняться за извинения.
— Я имею в виду, — настаивал Бен, — что это ты заставила его снова начать писать. Он явно нуждается в тебе. Так что позвони ему. — На его лице явно читался вызов. — Откажись от дальнейших знакомств.
Чем ему эти знакомства не угодили?
— Думаешь, я не пробовала? — Похоже, я уже тепленькая. — Эго не воспринимает меня всерьез. Он в самом деле заставил меня поверить, что эти знакомства помогают ему писать. Наверное, звучит очень глупо.
— Вовсе нет, — ответил Бен, и я удивленно посмотрела ему в глаза.
«Добрые глаза», — промелькнула у меня дурацкая мысль.
— Эви! — К столу подбежала Стеф. — У тебя есть мелочь? Мы с Марком пытаемся обставить друг друга на игровых автоматах. — Она со значением уставилась на меня.
Бен уже успел достать бумажник и, похоже, выдал ей немаленькую сумму.
— Удачи, Дрю, — сказала я.
Стеф подмигнула и унеслась прочь.
— У дочки новое увлечение, — продолжал Бен после ее ухода. — Драмкружок. Она завела новых подруг. После спектакля Анетт действительно обрела уверенность в себе.
— Замечательно, — ответила я, гадая, к чему он клонит.
— И все это благодаря тебе. Посмотрев на тебя, она тоже захотела быть храброй.
Меня никто никогда не называл храброй. После того, как я сбежала от Бена в прошлое воскресенье, я чувствовала, что не заслуживаю этого. Конечно, для знакомств приходилось рисковать не только достоинством, но я полагала, что мной движет страх потерять работу.
— Анетт говорит, что очень хочет брать пример с Эви.
— Правда? — удивилась я.
— А еще она сказала, что я тоже должен брать пример с Эви. — Бен скользнул взглядом по фотокамере, прежде чем снова посмотрел на меня. — Этот сценарист без тебя пропадет, и он это знает. Ты нужна ему. Поверь мне. Если он поймет, что ты полна решимости, прибежит как миленький.
Я задумалась над словами Бена. Он говорил так уверенно. Именно Эго настоял на увеличении количества знакомств. Стал бы он это делать, если бы они не были ему нужны?
В таком случае как он отреагирует, если поймет, что от меня больше не будет никакой помощи? Будет ли этого достаточно, чтобы заставить его сдать текст к дедлайну? Может, для разнообразия он даже пришлет мне что-нибудь из написанного?
Но для этого потребуется нечто большее, чем туманная угроза, которую я выдала накануне Нового года. Мне придется отменить сделку.
А для этого нужна настоящая храбрость, которую приписывала мне Анетт. Или побольше алкоголя.
— Ладно, — сказала я Бену. — Тогда со знакомствами я завязываю.
На сегодня.
Его лицо озарилось улыбкой.
— Пожалуй, это надо отметить.
Бен отправился в бар; его высокая фигура долго маячила над редеющей толпой.
Я достала телефон и написала Эго сообщение, о котором, как я весьма надеялась, мне не придется пожалеть назавтра, когда я просплюсь.
Рыжая: Ты оказался прав насчет ромкомов. Они нереалистичны. Мне никогда не найти того, кто в меня влюбится. Я собираюсь все рассказать Монти. Хватит с меня романтических знакомств. Наш уговор отменяется.
Бен еще не вернулся из бара, когда экран снова вспыхнул. Я схватила телефон.
НЕИЗВЕСТНЫЙ НОМЕР: Привет! Я только что нашел Вашу визитку. Кажется, мне действительно ХП с девушкой, которая решилась на такой шаг.
Я разочарованно откинулась на спинку стула. После вала непристойных рождественских сообщений я почти отказалась от надежды на романтическое знакомство по воле судьбы. Может, одну из моих визиток, спрятанных в книгах, наконец нашел нормальный мужчина? Я убрала телефон в сумку, не ответив. Надо придерживаться своего решения: больше никаких знакомств, пока Эзра не пришлет текст. А пока остается только уповать, чтобы Эго не заговорил с Монти о нашей сделке, потому что я, разумеется, не собиралась этого делать. То был блеф, на который я решилась, желая внушить Эго, что настроена серьезно. Он понимал, что, если Монти обо всем узнает, на карту будет поставлена моя работа. Оставалось только надеяться, что он мне поверит.
Вернулся Бен. Кончики ушей у него порозовели. Интересно, отыскал ли он наших отсутствующих друзей. Бен поставил наши напитки — по виду я догадалась, что это и есть «Тьма и буря», — подальше от своей камеры, и мне вспомнилось, как Марк недавно говорил, что ему пора вернуться к работе. Бен в очередной раз помог мне, а я в ответ до сих пор только неуклюже извинялась. Может, и я наконец смогу что-нибудь сделать для него. Иногда просто нужен толчок, чтобы вернуться в нужное русло.
Я полезла в сумку и вытащила флешку, которую всегда носила с собой.
— У тебя осталось на ней несколько фотографий, — сказала я.
Бен остановился, не донеся соломинку до рта; на его лице на миг отразились эмоции, которые я не успела уловить. Может, беспокойство, как будто ему было не все равно, что я думаю. Или даже облегчение.
— Они потрясающие, Бен.
— Спасибо, — натянутым тоном произнес он.
С тех пор, как я увидела фотографии, мне ужасно хотелось задать ему массу вопросов. Я начала, как мне казалось, с самого простого: — Когда ты бросил снимать?
Короткая пауза.
— Около трех лет назад.
Столько же времени прошло с тех пор, как умерла его жена. Навряд ли это обычное совпадение.
— Через пять минут прием заказов заканчивается! — сообщил бармен.
Сейчас или никогда.
Быть может, не попадись мне эти снимки или не заметь я, с какой тоской Бен задержал взгляд на камере, в этот момент я бы перестала его донимать. Но я не могла перестать. Для начала я обязана рассказать ему то, чего обычно никому не рассказывала. Ведь я перед ним в долгу.
— Раньше я хотела быть сценаристом, — скороговоркой произнесла я.
Услышав это, Бен замер, полностью сосредоточив на мне внимание.
— Мы с папой вместе смотрели фильмы — вкусы у нас были не слишком взыскательные. Мелодрамы, мюзиклы, вестерны, триллеры. Нашим любимым фильмом был «Брик-парк» Дороти Тейлор. Я страстно хотела походить на нее. И все время писала. Даже изучала сценарное мастерство в университете. Папа как раз собирался на показ одной из короткометражек по моему сценарию, когда это случилось. — Я сглотнула, вспомнив, как злилась на него за опоздание и гадала, где он. А потом позвонила мама, и мир рухнул. «Папа в больнице». Сказали, у него обширный инфаркт. Это могло произойти в любой момент. Но случилось именно тогда, когда он спешил на мой фильм.
— Ты ни в чем не виновата, — проговорил Бен, и до меня дошло, что я уже давно молчу. — Я знаю, тебя не раз в этом пытались убедить, а ты не верила. Но это правда.
Я поняла, что Бен как никто знает, о чем говорит. Это снова заставило меня задуматься о том, что случилось с его женой.
— Спасибо. Я знаю, — тихо ответила я. — К счастью, мои замечательные друзья не позволили мне думать иначе. Они даже пытались заставить меня писать. Какое-то время мне это удавалось, но я, если можно так выразиться, ехала на пустом баке, просто не понимала этого. Меня толкали вперед друзья. Переехав в Лондон, в скором времени я остановилась. — Я сглотнула, собираясь с духом, чтобы продолжить свой рассказ. — В конце концов только и нужно было, чтобы один агент сказал мне, что я недостаточно хороша. Эти знакомства… Возможно, со стороны это нелепо, но когда я стала писать о них для Эго, то наконец, впервые за очень долгое время, сдвинулась с мертвой точки. — Я сделала паузу, не желая давить слишком сильно. — Иногда добраться туда, куда тебе нужно, можно только очень маленькими шажками. Просто ты должен быть готов рисковать.
