- Эту башню построили еще во времена Первого Завоевания, - пояснила Беа. – Тогда сиды только-только пришли в Эленшир с востока, из Элайи. Это была ничейная земля, и сиды строили на ней свои укрепленные форты.

- А почему такое название?

- Наверное, когда-то в ней жил дьявол, - в глазах Беа вспыхнули веселые красные искорки. – Мы почти прошли Гиблую топь. Отдохнем и пойдем дальше.

Я подошел к озеру. Вода была очень холодной и такой прозрачной, что я мог во всех подробностях рассмотреть каменистое дно.

- Чего встал? – спросила Флавия, зачерпывая котелком воду. – Собери валежник для костра!

- С радостью и почтением, – ответил я и пошел за валежником.

Густой овсяной суп с кусочками мяса и копченого сала получился на славу, и я после двух больших чашек ощутил потребность залечь в счастливую послеобеденную спячку. Но у моих спутниц были другие планы. Едва я пристроился на кошме и начал дремать, на меня упала тень.

- Вставай, русский! – велела Беа. Я глянул на ее одним глазом (открыть второй не хватило силы воли). Беа стояла надо мной в позе сержанта, держа в руке небольшой круглый щит из расписной кожи – ее собственный щит.

- Вставай! – повторила она. – Хочу кое-что тебе показать.

- Ого! – Я открыл второй глаз. – Когда женщина хочет кое-что тебе показать, это всегда интригует.

- Не то, о чем ты подумал. Пошли!

Мы отошли на десяток шагов от костра, и Беа вручила мне щит, а потом велела мне встать напротив нее.

- Хочу посмотреть, какой ты боец, - заявила она, обнажив один из своих кривых батаров. – Надевай щит на левую руку. Да, так правильно. Держи щит перед собой, ровно и смотри мне в глаза. Старайся отбить мои удары щитом. Учти, батары острые, и если ты замешкаешься, то можешь получить рану.

- Или остаться без башки, - закончил я и поднял щит.

Она не ответила и ударила батаром в щит. Я ощутил ее удар не только рукой, а всем телом.

- Больно! – простонал я.

- Неженка, - добавила Беа и нанесла еще удар.

Дальше игра шла без вариаций – Беа била в щит из разных позиций, а я отбивал. Постепенно промежутки между ударами становились все меньше, а сами удары сильнее, и мне стоило известных усилий перехватить их.

- Хорошо, - сказала Беа, сделав паузу. – У тебя неплохая реакция. Это радует. Может быть, что тебе повезет, и ты не погибнешь в первом же бою. Не напрягай руку со щитом, старайся держать щит так, чтобы оружие противника и поверхность щита в момент удара образовали острый угол.

- Ай-ай, сэр. Есть, сэр.

- Ты смешной, - сказала Беа и, обнажив второй клинок, продолжила тренировку. Я отбивал ее атаки, но батары с такой скоростью порхали вокруг меня, что я ощутил головокружение.

- Погоди! – заорал я. – Дай отдышаться…

- В бою тебе не дадут поблажек, - ответила Беа.

- Я чувствую себя не бойцом, а китаной. Без оружия как-то не так.

- Оружие? – Беа улыбнулась и протянула мне один из батаров рукоятью вперед. – Держи.

Я взял меч. Он был очень легкий, и шершавая рукоять идеально легла в мою ладонь. Отличный меч, если я, конечно, что-нибудь понимаю в мечах.

- Старайся не отбивать мои удары клинком, - посоветовала Беа. – Не хочу потом править лезвие. Готов?

- Ан гард! – крикнул я и пошел на демонессу. Однако миг спустя я понял, что обезоружен – Беа ловко выбила у меня батар. Я ощутил сильный удар по самолюбию.

- Мертвец, - сказала она, нахмурившись. – Подними оружие.

Я подчинился. Беа еще трижды выбивала у меня меч, а потом сказала:

- Хороший боец старается избежать столкновения клинков в бою. И еще, ты слишком напрягаешься.

- Знаешь, я вообще-то не мечник. И, наверное, никогда им не стану.

- До того, как учитель Рамимор занялся моим обучением, я меча сроду в руках не держала, хотя неплохо стреляла из лука. Однако кое-чему научилась. Признавая свое неумение что-то делать, ты унижаешь себя.

- Все верно. У нас в армии говорят: «Не можешь – научим, не хочешь – заставим». Правильно, так и надо.

- Ты был в армии?

- Был.

- Почему же ты тогда не владеешь мечом?

- Потому что в нашем мире армия вооружена совсем другим оружием. Вроде вашего громострела, только куда как мощнее.

- Я не люблю громострел, - с презрительной гримасой ответила Беа. - Глупое оружие, придуманное алмутами. Много дыма, много вони, много грохота, долго заряжать. Хороший доспех мягкая пуля из свинца не пробьет. Лучник или арбалетчик стреляет намного точнее, чем воин с громострелом, а мечник убьет тебя прежде, чем ты перезарядишь свое оружие.

- Мечи и луки у нас уже лет триста не востребованы.

- И чем же вы сражаетесь?

- О, у нас предостаточно разных забавных штук для уничтожения ближних. Танки, артиллерия, ракеты, атомные бомбы. А солдат у нас вооружен автоматом. Это такое устройство, которое стреляет маленькими пулями при помощи пороховых зарядов. Что-то вроде моего пистоля, но стреляет быстро-быстро и далеко. За лигу можно человека убить.

- Это подло, - нахмурилась Беа.

- Что подло?

- Убить человека на таком расстоянии. Не давая ему шанса защитить себя.

- Увы, дорогая, в нашем мире война давно ведется не по рыцарским правилам. У нас одно правило – убей врага. А как ты это сделаешь, никого не волнует. Я мог бы тебе многое порассказать про наши войны… - Тут я спохватился: не стоит подмачивать в глазах Беа имидж человечества, рассказывая о Хиросиме, газовых камерах Освенцима, террористических актах и захватах заложников. – Ну что, тренируемся дальше?

***

Мы тренировались, наверное, еще с час. У меня разболелось все тело, особенно левая рука, выдержавшая бессчетное количество ударов в щит. Но зато осталось ощущение с пользой прожитого дня. Потом Беа заявила, что на сегодня хватит, и нам пора ехать дальше.

После привала у башни дорога через топь стала безопаснее, это было заметно даже на глаз. Ноги не так вязли в жирной торфяной грязи, опасные участки попадались реже, и Беа, в конце концов, села в седло и нам разрешила ехать верхом.

- Мы проехали топи? – спросил я.

- Нет еще, но дальше дорога не так опасна. Только не позволяйте лошадям сходить с тропы, идите за мной след в след.

Интересная дамочка, подумал я, глядя в спину Беа. Уверенная в себе, крепкая, боевая. Такая бы в нашем мире наверняка преуспела. Стала бы успешной бизнес-леди или политиком. Умеет заставить людей делать то, что ей надо, а главное – сама знает, что и как правильно делать. А может, наоборот, со своими представлениями о чести и благородстве оказалась бы в полном пролете…

- Чего замолчал? – не оборачиваясь, спросила Беа.

- Спрашиваю себя, что бы ты делала, окажись ты в моем мире.

- Ну и?

- Так и нашел ответа. Вот Флавии у нас нашлась бы работа, - я подмигнул девушке, ехавшей чуть позади меня. – Стала бы медиком или травницей знаменитой. У нас сейчас модно натуральными продуктами лечиться.

- Ты говорил, что был в армии, - ответила Беа. – А почему ушел?

- Потому что у нас не всю жизнь служат, а только некоторое время. Отслужил свое и ушел на гражданку.

- И чем занимаешься? То, что ты не земледелец и не маг, я уже поняла.

- Я…. Как бы это правильно сказать? Я помогаюлюдям, у которых есть товар, выгодно продать его. А другим людям помогаю выбрать хороший товар.

- Ты купец?

- Можно и так сказать.

- У тебя есть жена?

- Была. Мы в разводе. То есть, вместе не живем – она живет с другим мужчиной.

- Вот как? – Беа все же обернулась и посмотрела на меня. – И ты это терпишь?

- В нашем мире немного другие законы.

- Странные законы. А дети у тебя есть?

- Дочка. Анастасия Максимовна. Красавица моя золотая. Ей уже десять лет. – От воспоминания о Настенке у меня вдруг защипало в глазах и носу. – Она теперь там, в России, а ее папашка черте где шатается.

- Может быть, однажды ты обнимешь свою дочь.