— Потому что, — недовольно засопел лев.

— Не у всех имеются родительские миллионы на выкуп себя из рабства, — снова ответил вампир, — но кое-кому все равно повезло: его любезно положили в коробочку и обложили ватой. Что в тебе такое есть, раз выбрали именно тебя? — обратился он к Лео.

— Ха! — этот возглас рыжего положил конец беседе и нашему тихому наблюдению за танцем.

Танцор нас услышал. Он остановился и обернулся к двери, дико побледнев и вытаращившись на незваных зрителей. Мне показалось даже, что бедолага собрался хлопнуться в обморок от шока.

— Хм. Ну, приветствуем, да, — ответил за всех вампир.

Танцор продолжал бледнеть и таращиться, не произнося ни звука. Я всерьез забеспокоилась и втиснулась в щель едва ли не на четвереньках. Ну а что, сидела-то на корточках… это не главное.

Главное — готова ловить, если ляпнется.

— Раздвинь колени, не видишь, у тебя девушка между ног застряла, — с детской непосредственностью дернул Лео новый знакомый. То есть еще незнакомый, но уже наглый.

— Чего стоите? Воды кто-нибудь пусть принесет! — рявкнула я голосом Маргариты Вадимовны, понимая, что если не вывести всех в деловое русло, то у нас тут опять будет цирк на кладбище.

— Что, у тебя настолько в горле пересохло? — удивился Джинджер.

Было странно, что парней вообще не напрягало происходящее вокруг сумасшествие.

Но что примечательно, съязвить рыжий не забыл, а сам в то же время дернулся бежать по коридору куда послали. Вот что рявк животворящий с обалдуями делает. Правда, наглый быстро пришел в себя и удивленно прищурился. Ну да, не привык мальчик бегать по чужим поручениям.

Я плюнула, встала с пола, втащила Лео в танцзал, развернула к себе спиной и из заднего кармана его джинсов вытащила плоскую бутылочку с витаминно-лимонной водой. И подступила с ней к танцору:

— Привет! Извини, мы вроде не знакомились. Хотя из одного агентства. Мое имя Ян Рита, мой подопечный — Ли Лео. Рыжий — это Чжу Джинджер, а… — тут я застопорилась, потому что имени вампирчика не знала.

— Ха Чимин, — сам представился любитель красной помады. О, судя по фамилии, он с полуострова, в нашем мире там как раз расположена Корея. Рита знала этот диалект здешнего азиатского совсем немного, на уровне собачки — все понимаю, но сказать не могу.

Нефритовое лето, надо же. Красиво. Только… разве имя не женское по меркам полуострова? Ритина память, во всяком случае, идентифицирует его так. Хотя… тут в региональных обычаях и нюансах черт ногу сломит. Захотели его родители нефритовое лето — получили. И никто им слова не скажет. Кстати, я вспомнила: парня могли назвать женским именем, если он родился семимесячным, например, или просто слабеньким. В таком случае принято «обманывать» духов смерти и призывать к ребенку двойное благословение — дескать, как пацан он его по-любому получит, давайте еще и женских энергий на стражу призовем.

Судя по внешности нового знакомого — они и призвали. Призвали так, что парень до сих пор выглядит элегантнее меня. А уж за умение так филигранно и правильно нарисовать себе губы любая здешняя красотка удавится.

Пока я все это думала, танцор молчал как каменный, только медленно моргал. Цвет лица у него так и не изменился. Хорошо хоть, дальше не бледнел. И так был белый.

Я просто вложила ему в ладонь бутылочку, сама открутила крышку и приглашающе помахала рукой:

— Вода с лимоном. Сделай глоток, станет легче.

Медленно, словно через силу, наш «старичок» перевел глаза с двери на меня, потом на бутылку. Моргнул. И все же сделал глоток. Замер, прислушиваясь к себе, и будто бы еще сильнее удивился. Он что, думал, я ему яду предложила?

Повисла неловкая пауза. Даже рыжий молчал, как ни удивительно. А потом танцор молча сунул мне бутылочку и попытался смазать лыжи. Только кивнул на прощание, изобразив благодарность.

— Погоди! — Чего я не ожидала, так это вмешательства Санти. Но белобрысый иностранец влез в танцзал, мягко отодвинув Джинджера и Лео. Встал перед танцором и с искренним восхищением заглянул ему в лицо:

— У тебя потрясающе получается, слушай! Вот то движение… — Он изобразил рукой, ногой и телом нечто, больше похожее на кракозябру, чем на хореографию. — А у меня вообще не получается… позорище. Это капец как сложно! Как вообще можно двигать одно в одну сторону, а другое в другую! Аж кости трещат!

— Ты неправильно ставишь ноги и зря напрягаешь плечи, — вдруг сказал танцор.

О! О-о-о-о!

Он умеет разговаривать! Да еще таким приятным голосом! И бледность понемногу проходит. Парень уже похож на живого человека.

— А как правильно? — сразу переспросил Энрике. — Если тебе не трудно… можешь показать? Я, если честно, устал уже оттого, что на меня все рычат. Ребята рычат, режиссер рычит. Порой мне кажется, что даже оператор и тот неодобрительно хмурится. — Иностранец обладал удивительным свойством, как для местных. Абсолютно искренним желанием подружиться с остальными, а никак не зарыть всех своих конкурентов в землю по самую маковку.

Это не могло не подкупать.

— Не трудно. — Наш сосед по агентству говорил медленно, так, словно взвешивал каждое слово, прежде чем произнести. И еще немного сомневался, стоит ли вообще говорить. — Встань здесь. Расслабься. Совсем.

Я сама не поняла, как так получилось. Но через десять минут, когда молчаливый танцор, почти не помогая себе словами, всего лишь слегка направляя движения Энрике, сумел из его нелепой кракозябры сделать нечто похожее на танец, к ним сами собой присоединились остальные парни. Благо места на пятерых в небольшом танцзале было достаточно.

— Ну, ему ведь надо попрактиковаться и в группе, чтобы попадать в ритм с другими участниками, — зачем-то объяснил свой альтруистический порыв Лео. — А то на утренней записи он едва не сбил своего соседа. Два раза. Думал, выгонят.

— А его? — Я воспользовалась тем, что так и не назвавший своего имени танцор остановил на полминуты музыку, чтобы снова расставить конечности Санти в нужном порядке. А пока передала своему подопечному ту самую бутылочку с лимонной водой. — Что там было на репетиции? Я столкнулась с ним в коридоре, и у него было такое лицо — думала, бежит с балкона прыгать. Потому и пошла следом.

— Кто? — Львенок не сразу понял, о ком речь, и на словах о возможном суициде едва не подавился. Пришлось хлопать беднягу по спине.

— Наш танцор, — указала я кивком головы.

— Его зовут Сан Бо, — вспомнил Лео, вытирая лицо выданными мной салфетками. — Ну… ребята из его подгруппы жаловались режиссеру, что он в ритм не попадает и сбивает их. Очень громко жаловались.

— Он⁈ Не попадает в ритм и сбивает остальных⁈

— М-да… — озадачился львенок. — Теперь, после того что я увидел, это кажется очень странным. И он так хорошо показывает, даже эта коряга задвигалась в такт. Если бы мне на репетиции так помогали, я бы…

— Понятно. — Жирная галочка возле имени «Сан Бо» в моей мысленной записной книжке налились цветом и замигала. — Значит, он нам нужен. Чжу! — Я оставила в покое Лео и обернулась к рыжему, позвав его шепотом: — Дело есть! На миллион!

Рыжий кивнул, и я потащила его за дверь. Вампир проводил нас задумчивым взглядом, как бы размышляя — подслушивать или нет. Но решил, что ловить момент и получать ценную консультацию от молчаливого танцора важнее. Или просто вокруг было слишком много лишних глаз…

— Какие у тебя планы на после конкурса? — Я сразу взяла быка за рога.

— Дебют, конечно же. Этот конкурс я стопроцентно выиграю и отправлюсь на большую сцену покорять мир, — высокомерно хмыкнул он, опершись спиной о стену и сложив руки на груди. Небольшой поворот головы, уверенный в себе взгляд. Я невольно закатила глаза от этого журнального пафоса. Чжу выглядел сногсшибательно, видна выучка на модельные позы. Но зачем он так передо мной красуется?

— Сольный дебют? — прищурилась я.