— Ну попробуй! — Гад откровенно развеселился и убрал кроссовку за спину.

— Я чего к тебе пришел, дорогая. — Лохматый паразит понял, что я не собираюсь возвращать обувь с боем и потискать в процессе меня не получится, вздохнул и уселся на край стола, все еще держа в заложниках мою кроссовку. — Во-первых, вот, держи. — Ко мне на колени упал запечатанный пакет из той самой пекарни. Немного смятый, но все еще шикарно пахнущий. — Здесь где-то был кулер, ты не против растворимого кофе из пакетиков? Разговор обещает быть содержательным.

Я много чего хотела сказать в ответ. Но среди бешеными блохами скакавших по мозгу слов не было ни одного, которое возражало против кофе. Даже растворимого. И круассанов? Да, свежих круассанов.

Поэтому я просто зверски промолчала. Что было принято за согласие, кто бы сомневался.

Мужчина живо притащил пару стаканчиков с кипятком и высыпал в каждый из них по маленькой пачке кофе «3 в 1». Вполне качественного бренда, из-за чего в конференц-зале сразу повеяло приятными запахами. Один стаканчик он поставил передо мной, а с другим уселся ровно напротив, подперев кулаком подбородок.

— Ну, жена моя, рассказывай. Как докатилась до жизни такой.

Я подавилась кофе. Почти подавилась. До хлопков по моей спине не дошло. Зато ему по голове пакетом с круассанами прилетело!

Потому что я, когда зла, в стремительности броска дам фору даже королевской кобре.

— Размечтался. Обувь отдай!

— Нехорошо кидаться едой. Нам ее еще есть. — В подтверждение своих слов он вытащил из пакета один из круассанов и смачно его откусил.

Я сглотнула. Кажется, выпечка была со сгущенкой. Откуда тут сгущенка?

— Я так понял, выступать в качестве айдола ты больше не хочешь. Собираешься стать агентом. — Рю еще раз откусил от выпечки, полюбовался выступившей кремовой начинкой и как ни в чем не бывало продолжил: — Так что строгая диета тебе не обязательна и ей ты уже не отговоришься. Да и слюни у тебя текут уж больно показательно.

Я молча взяла протянутый круассан и впилась в него зубами. Ярко и образно представив на его месте гадское ухо.

— Очень удачно. — Рю был возмутительно расслаблен и продолжал разглагольствовать с видимым удовольствием: — На певичке я никогда не женюсь. Это раз. Я оригинален в своих предпочтениях и не особо люблю выпирающие из женщины кости — это два. У тебя и сейчас есть за что подержаться, а дальше будет даже лучше. И наконец, я вообще сапиосексуал.

— Кто⁈ — Не то чтобы я не знала значение слова. Но услышать от Рю его не ожидала.

— На дур не встает, — коротко хохотнул нахал. — А у тебя все в порядке как с нижними полушариями, так и с верхними. Куда слать сватов? Папаше?

— Угу, зашли, — ехидно улыбнулась я. — Только предупреди, чтобы парашюты с собой взяли. Лететь будут долго. А лучше сам к нему сходи. Познакомься.

— Ну, это смотря как представиться и описать перспективы. Не забывай, что мои работы считаются лучшими в теле- и киноиндустрии, так что в пиар я умею.

— Репутация, — коротко напомнила я и солнечно улыбнулась.

— Хм. — Рю не то чтобы смутился, скорее на секунду задумался. Хотел уже что-то сказать, но не успел.

Зря он ослабил бдительность: еще один стремительный бросок — и кроссовка оказалась в моих руках. Хрен с ним, с носком, без него обойдусь, тем более что этот гад сунул его в карман.

— А чем плоха моя репутация? — Рю сделал вид, что потеря заложника его не волнует. — Мне кажется, в общении с твоим отцом-тираном она как раз поможет. Он давно грезит о пробивном и дерзком наследнике, который не пустит по ветру все накопленное им состояние.

— Вряд ли, — коротко хмыкнула я уже от двери. — Но можешь мечтать дальше, я разрешаю. Главное, слюнями не подавись.

И ускакала.

— Да я не о себе. Я о внуке! — Крик догнал меня у самого поворота на лестницу, где я судорожно снова натягивала весь свой арсенал молодого ниндзя: маску, очки и позаимствованную у Лео кепку. Ну и кроссовку, да.

Горжусь собой, я даже не споткнулась. Просто невежливо показала преследователю неприличный жест и со всех ног помчалась в сторону львиной гримерки. Я и так оставила своего подопечного больше чем на час, вдруг его съели? Понадкусывали? Довели до истерики? Водички не дали?

— Ты где была⁈ — зашипел Лео, которого я, слава богу, поймала возле репетиционного зала. Перерыв только начался. Сегодня по расписанию у него еще одна тренировка, потом фотосессия, потом собеседование… еще одно.

— Замуж выходила, — отмахнулась я.

— Чего⁈

— Не вышла, успокойся. Отбилась пока. Так, снимай майку. В душ очередь…

— Надо было занять заранее, — разворчался львенок. — Может, ты и была раньше…

— Стоп. Про мои бывшие успехи и нынешнее положение высказываться могу только я, а тебе за попытку будет большой кусь. Понял? Молодец. Подними руки, оботру тебя. Это не просто влажные салфетки, это особенные, иногда они даже лучше душа. Помоешься после финальной тренировки, тогда в этом будет смысл.

— Хорошо. Ты только скажи мне одну вещь… — Тут он понизил голос до едва слышного шепота. — Джинджер твой бывший, да?

Я сняла очки и вытаращилась на него огромными глазами. Потом начала ржать:

— Да не дай бог! Бывший… ох, не могу… а подлянок ждать. Но не из-за меня, а просто так.

— Но почему он теперь смотрит на меня так, будто готов испепелить?

— Потому что ты хорош. Потому что понимает: ты — мой шанс взять у судьбы реванш. Потому что чует — я реально могу тебе помочь.

— Но если топ-айдол проекта затаит на меня обиду, то я не то что в финал, я во второй тур не пройду! — Лео послушно поворачивался то одним боком, то другим, позволяя обтирать себя со всех сторон. Потом так же послушно взял салфетки, снял штаны и принялся обтираться ниже пояса. Ширмы тут не было, и я просто отвернулась, чтобы он совсем уж не конфузился.

Выбирая из сумки чистые трусы, носки и футболку, я рассуждала вслух:

— Посмотрим. Сильно гадить Чжу поостережется. Мы не зря пахали столько лет в одном агенстсве. Он, конечно, знает много моих секретов. Но это взаимно, понимаешь? А что страшнее — раскрыть секреты обычного стаффа из третьесортного агентства или топ-айдола шоу? Тут категории несоизмеримы. Так что взгляды взглядами, а вооруженный нейтралитет в его же интересах. Скорее он опасается, что я расскажу тебе все его слабости. Вот и корчит угрюмые морды.

— Хм… — Лео переоделся и зашарил голодным взглядом по моим рукам. Быстро же он привык к роли птенчика с раскрытым клювиком. Что в него положили, то и проглатывает.

Впрочем, мне это только на руку. Соевый сыр, немного маринованных овощей, еще один кусочек сушеной куриной грудки. Совсем капелька специй — много соли и перца крайне отрицательно влияет на состояние кожи лица. Это, между прочим, очень распространенная проблема в Юго-Восточной Азии, особенно среди подростков. Но если знать ту грань, где уже есть вкус, но еще нет вреда, есть можно.

Сытно. Силы будут. А калорий в меру.

Мы спокойно жевали и даже поймали некое подобие короткого дзена, когда нас опять потревожили:

— Эй, Ян! Надо поговорить!

— Легок на помине, — скривилась я, глядя на просунутую в дверь микрогримерки рыжую башку. — Поговорим. Но позже!

Я захлопнула дверь, чуть не прищемив незваного гостя, и добавила себе под нос:

— Когда ж этот день закончится⁈

— Не скоро, — сморщился Лео. — Все, я пошел. Очередь в душ займи! И найди распечатку для собеседования, я должен ее прочесть, перед тем как…

— Почитаю тебе вслух, — пообещала я, прикинув лимиты времени. — Перед собеседованием.

М-да… Все же поп-индустрия похожа на дурдом больше чего-либо другого. В каком еще месте придется переться за парнем в душ и читать ему текст с листа, пока он плещется за матовой стеклянной стенкой? А остальные участники шоу в одних полотенчиках сначала шарахаются от нас подальше, а потом начинают клеить уши…