Бембя улыбнулся и отрицательно покачал головой. А потом сказал:

— Нет, я вовсе и не дуюсь.

— А я обещание своё помнил и выполнил его. — И секретарь вдруг крикнул: — Бамба, а ну-ка неси сюда гостинцы!

Вошёл сияющий Бамба с целым ворохом кульков и коробок, а следом за ним, с блестящим новеньким велосипедом, Харцха.

— Вот тебе, герой, от меня гостинцы, а это — подарок! — Секретарь взял из рук Харцхи велосипед. — Катайся на здоровье, соревнуйся с Бамбой в учёбе и спорте!

Бамба не удержался:

— И у меня, Бембя, такой же! Только ободки на колёсах голубые — это чтобы мы не перепутали.

— Спасибо, — смущённо и обрадованно сказал Бембя. — Я буду хорошо теперь учиться…

— Это тебе спасибо, герой! — сказал секретарь райкома. — Спасибо, что нашёл источник!

Бембя посмотрел на секретаря как-то странно.

— Это не я нашёл воду.

— Не ты? А кто? Может, Бамба?

— Вот он нашёл, — показал Бембя на Балтыка, который всё посматривал на кучку конфет и пряников. — Воду нашёл Балтык, — повторил Бембя, — а я искал…

Он, наверное, хотел сказать, что искал золото, но секретарь райкома перебил его:

— Вот и хорошо, что ты не тщеславный! Будем считать, что родник нашли вы вместе — и ты, и Бамба, и Балтык, и все те, кто живёт в Хар Булуке. Ведь если бы не ты, воду всё равно кто-нибудь нашёл бы. А тут, считай, поиски были коллективные. А вода в нашей степи, дорогой мой Бембя, дороже золота. В тех колодцах, которые машиной копали, воды мало оказалось. Вы нашли только один родник, а нам нужно много. Чем больше у нас будет воды, тем богаче и сильнее мы Станем. Так что выздоравливай, работы впереди ещё много. А когда вы с Бамбой подрастёте, её будет ещё больше. Вам предстоит сделать нашу калмыцкую степь цветущей и плодородной…

Они ушли, а Бембя ещё долго лежал с открытыми глазами и всё думал, думал. Оказывается, многого он не знал. Выходит, вода — это и есть золото. И Бембя опять склонился к Балтыку:

— Балтычок, я теперь совсем-совсем здоров!

Он соскочил с кровати, схватил руль велосипеда и счастливо улыбнулся. «Всё-таки это здорово — жить на земле! Сколько вокруг хороших людей!» И перед ним, как на экране, мгновенно пронеслись знакомые и родные лица — отец, мама, бабушка, дядя Наран, дядя Ваня и многие-многие другие. И Бембя, не зная, куда девать нахлынувшую на него радость, подбежал к окну, увидел залитый осенним солнцем двор, голубое огромное небо и во весь голос закричал:

— Бамба, где ты?.. Бамба!..

Вот и подошла к концу повесть о братьях Бамбе и Бембе, о людях, что живут в калмыцкой степи и своим трудом делают эту степь нашим богатством.

Более десяти лет длилась моя разлука с Хар Булуком. Жизнь бросала меня в разные края, познакомила со многими хорошими людьми, но всегда я думал о Хар Булуке и всей душой стремился к нему.

И вот она, родная степь! Здравствуй, Хар Булук! Здравствуй и прощай, потому что мне опять предстоит дальняя дорога. Но я рад, что снова увидел тебя, дышу твоим воздухом. Двенадцать лет… Много это или мало? Если заглянуть в глубь веков, то очень и очень мало. Так, песчинка в океане времени. А если посмотреть вперёд?..

Двенадцать лет назад Хар Булук только начал строиться. На северном склоне Гахан Сала располагалось пять кошар. Председатель колхоза Басанг Церенович сказал мне тогда, что будут построены ещё и фермы для крупного рогатого скота.

И вот двенадцать лет позади. Что же изменилось? Многое. Я смотрю на Хар Булук и ничего не узнаю. Всё здесь новое, добротное, прочное, сделанное на века.

— Здравствуй, Хар Булук! — кричу я. — Здравствуй, новый Хар Булук, моя степь, моя любовь! Здесь живут мои друзья, мои родственники, люди, воспитавшие меня. Они отдали мне всё, чтобы сегодня я смог вернуть им свой долг.

Я ещё не видел своих друзей, но ясно представляю их лица. Вот Харцха, Иван, Болха, Людмила Ивановна, Наран… Какие они теперь? Изменились, наверное, как и сам Хар Булук…

Вспоминаю своего друга Нимю. Он тогда был совсем молод. Но за труд, за любовь к людям его все в колхозе, даже старики, звали по имени и отчеству.

Потом я вспомнил Бамбу и Бембю. Какими теперь стали они? В последний раз я видел Бембю, когда он болел. Я зашёл к Харцхе проститься, а Бембя не узнал меня. Он лежал бледный, худой…

Сколько их было, маленьких и пытливых, в Хар Булуке! Я помню их всех — Наташу, Кермяш, Руслана, Бамбу… И все они любили Хар Булук. Эту любовь привили им родители, учитель Нимя Нармаевич и многие другие.

Сколько у меня здесь друзей! Весь Хар Булук! Как они живут? К чему стремятся? О чём думают?

Бежит и бежит под колёсами машины широкая асфальтированная дорога. Ветер треплет мои волосы и, точно котёнок, лезет под рубашку. А на сердце всё теплее и теплее.

А вот и возвышенность Ярты! Я взбираюсь на её вершину и вижу прямо перед собой посёлок. Какой же он красивый и зелёный! Считаю постройки. А ведь раньше не было ни одной. А сегодня!.. Плывут по зелёной степи двухэтажные красавцы дома. А сразу за ними — голубая гладь большого пруда. В нём отражаются ивы, облака, пролетающие птицы.

«Да Хар Булук ли это?» — думаю я. Конечно же, Хар Булук! Вон старая кошара Харцхи, за нею — Дорджи Шалбурова, а ещё дальше — Баты Очирова… И всё-таки это совсем другой, новый Хар Булук.

Меня встречают первые деревья, приветливо машут ветвями.

— Куда везти? — спрашивает шофёр.

— К школе! — кричу я.

Останавливаемся у двухэтажного розового дома. На нём трепещет на ветру красный флаг. Рядом стоят девушка и юноша. Подхожу поближе. Да, они будут стоять здесь вечно: это памятник погибшим в войну. У девушки в руках автомат, а сбоку медицинская сумка с красным крестом. У юноши правая рука сжата в кулак, а левая висит, как крыло у подбитого сокола. А внизу надпись, обычная, скромная: «Юные партизаны Калмыкии — Тамара Хахлы́нова и Володя Коси́ев. Погибли в бою с немецко-фашистскими оккупантами за свободу и независимость нашей Родины».

Ко мне подошла со стопкой книг и тетрадей девушка, спросила удивлённо:

— Вы откуда?..

— Скажите, Нимя Нармаевич у себя?

— Да, у себя. Вы к нему? Из районо, наверное? Пойдёмте, я провожу вас.

Дорогой знакомимся. Деля́ш Бадма́евна, учительница. Преподаёт в этой школе ботанику.

Директора школы на месте не оказалось: пошёл в сад-огород.

— А что это за сад-огород? — спросил я.

Деляш Бадмаевна объяснила:

— А это наш пришкольный участок. У нас и сад свой, и огород. Пойдёмте покажу.

И мы идём с ней к саду-огороду по широкой красивой улице. Какие красивые дома! С палисадниками, с резными наличниками, с большими светлыми окнами… И все они какие-то разные, будто теремки выскочили из сказки и загородили нам дорогу.

— По какому вы делу приехали? — интересуется Деляш Бадмаевна.

Коротко рассказываю о себе.

И вот мы подходим к южной окраине Хар Булука. Передо мной зеркало большого пруда. Смотрю и не верю своим глазам: раньше здесь расстилалась бескрайняя степь, а теперь на сотни метров вдаль и вширь раскинулась водная гладь!

А вот и сад-огород, о котором мне с такой любовью успела рассказать молодая учительница. Он почти на самом берегу пруда. Женщины, шедшие нам навстречу, обрадовались:

— Деляш Бадмаевна, а мы вас давно ждём!..

— А в чём дело? Здесь же должен быть Нимя Нармаевич…

— Уехал он, а нам огурцы собирать надо, да не знаем, кому сдавать.

Не удержавшись, восклицаю:

— Огурцы?! В сентябре? Никогда в Калмыкии не было в сентябре огурцов…

Деляш Бадмаевна улыбается:

— А это наш второй урожай.

— Здесь, в Хар Булуке?

— Да, в Хар Булуке.

Женщины окружили учительницу, не обратив на меня внимания. И я их понимаю. Разве мало здесь приезжих? Раньше в Хар Булуке каждый новый человек был событием. А теперь к приезжим здесь привыкли.

Они говорят о своих делах, а я с волнением оглядываюсь вокруг.