Спустя время, осознала, почему дышать было так неудобно. Половину моего лица скрывала кислородная маска. Я медленно потянулась к ней свободной от брюнета рукой и сняла. Двигаться было неприятно. То тут, то там по телу разливались волны боли.

Кристиан почувствовал движения и открыл глаза. Стеклянные, безжизненные. Любимые мной изумруды не сверкали. Покрасневшие белки свидетельствовали о том, что парень плакал на протяжении долгого времени.

Он глядел на меня, не моргая, а я на него. Мы оба думали об одном, и это сводило сума. Я без слов поняла его боль.

В помещение вошла Рейчел. Выглядела уставшей, обеспокоенной. Заметив, что я пришла в сознание, она замерла и едва заметно улыбнулась. Измученно.

— Как ты себя чувствуешь? — осторожно спросила девушка, садясь рядом.

— Я себя не чувствую, — прохрипела я, удивившись своему голосу.

Говорить было больно, словно мне провели операцию на связки.

— Всё-таки хрипишь, — досадно кивнула она. — Помнишь причину?

— Сорвала голос из-за криков, — после нескольких секунд молчания, ответила я.

Кристиан закрыл глаза, прикрывая лицо руками. Увидев это, мне захотелось взвыть. Боже…

— Элена, — осторожно выдохнула Рейч. — У тебя два сломанных ребра, черепно-мозговая травма, сотрясение мозга и… на лице пришлось наложить пару швов из-за рассечения.

* * *

— А ещё меня изнасиловали, — голос брюнетки дрогнул.

Она слегка истерично улыбнулась, пытаясь скрыть свою боль от воспоминаний, но от адвоката не укрылось то, с какой силой Элена сжала кулаки.

— Никто не говорил об этом вслух, — продолжила девушка, тяжело выдохнув. — Но все знали. Мы негласно объявили табу на эту тему. То, что произошло, сломало меня. Мне было всего семнадцать…, Кристиан поставил на уши пол Нью-Йорка, чтобы найти меня, даже самого Императора всполошил. Те парни поплатились за содеянное своими жизнями. Позже, я узнала о том, что Кристиан избивал блондина до тех пор, пока лицо того не превратилось в кровавое месиво и он не сдох. Остальные отделались лишь обоймой пуль в сердце. Да, они заплатили за всё, что сделали, но разве это могло вернуть мою душу к жизни?

* * *

Проходили бесконечно долгие, мучительно болезненные дни. Я не могла сесть, встать, пройтись. Реабилитация после перелома рёбер давалась тяжело. Мышцы спины адски болели из-за того, что мне нужно было постоянно находиться в положении лёжа. Ни повернуться вправо, ни повернуться влево. Эта боль не позволяла спать ночами, а иногда даже свободно дышать. Я не видела своего лица, но была уверена в том, что отвратительно выгляжу. Пальцами ощущала швы, припухлости, разбитую губу.

Кристиан всегда был рядом, держал за руку, когда становилось особенно невыносимо. Ему приходилось нелегко смотреть на меня, ведь я своим видом каждый раз напоминала о том, что он не успел вовремя. Парень ненавидел себя за произошедшее. И сколько бы я не убеждала Кристиана в его невиновности, он не слушал. Ненависть к себе убивала брюнета.

— Мне плевать, Рейчел, — устало выдохнул парень. — Займись всем сама. Я не оставлю Элену.

У него было много дел, но он не хотел уходить от меня.

— На собрание тоже я пойду? — слегка саркастически спросила девушка.

— Император знает, что у меня есть более важное дело.

— Знает, но не поймёт.

Кристиан измотанно зыркнул на брюнетку. Уговаривать его — пустая трата времени.

В итоге, раздражённая Рейчел уехала, а парень уткнулся носом мне в ладонь.

— Почему всё так, Элена? — едва слышно прошептал он.

Я не знала, что ему ответить. Да и стоило ли? Кристиан сломался так же, но не подавал виду. Всегда сильный, берёт на себя весь удар.

— Всё будет хорошо, — тихо пообещала я, поглаживая парня по мягким волосам.

Глава 32.

С того злополучного дня прошло три недели. Ссадины заживали, синяки становились всё прозрачней, голова постепенно переставала ныть и наконец, рёбра почти срослись.

Рейчел позволила мне на днях встать, но мышцы спины успели атрофироваться, из-за чего действие сразу совершить не удалось. Я скучала по квартире Кристиана, устав лежать в четырех стенах его штаба. Парень по-прежнему не оставлял меня ни на секунду, словно мне до сих пор угрожала опасность. Впрочем, и сама я не рвалась на свободу.

У нас у обоих появилась фобия.

Кристиан лежал рядом, мы говорили о ерунде, пытаясь заглушить свои страхи.

— Я не учился в школе, — признался парень. — Родителям было плевать на моё образование, но после их смерти, я на некоторое время уехал во Францию. Там мне помогли с изучением языков и наук. Меня тянуло ко всему новому, поэтому я усердно занимался, особенно изучением французского. Этот язык мне теперь, как родной.

— А ты не думал покончить с криминалом и поступить в университет? — спросила я.

Кристиан усмехнулся.

— Всё не так просто, — покачал головой он. — Я не могу покинуть криминальный мир, потому что уже слишком далеко зашёл. У меня везде враги, и если они узнают, что я завязал, то начнут мне мстить за всё. Да и… обстоятельства моего подросткового возраста сложились так, что теперь у меня нет права на свободу.

— Какие обстоятельства? — я повернула голову к Кристиану.

— У всех нас есть скелеты в шкафу, помнишь? — напомнил брюнет.

Я фыркнула. Мне хотелось знать всё о парне, но он прав. Есть те тайны, о которых непринято говорить даже самым близким.

— У тебя есть мечта? — спросил Кристиан, ложась поудобнее.

— Не знаю, — выдохнула я, немного подумав. — Да, наверное, есть, но я не уверена, что её можно исполнить.

Моей заветной мечтой было — избавиться от Противоположности. Однако нет гарантии, что такое вообще возможно.

— Почему? — поинтересовался брюнет.

— Если наука доросла до такого, то всё сбудется, а если не доросла, значит не суждено, — вздохнула я.

— Ты больна? — нахмурился Кристиан, заглядывая в мои глаза.

— Можно и так сказать, — тихо ответила я.

— Это что-то серьёзное? — голос парня казался взволнованным.

— Я не знаю, Кристиан, — призналась я. — Но если это начнёт прогрессировать, то сердце может не выдержать нагрузки.

В этот момент промелькнула мысль о том, что из-за травм головы, приход Противоположности может стать ещё более болезненным. Я ужаснулась, тяжело сглотнув.

— А у тебя есть мечта? — я решила перевести тему моей болезни.

— Не думаю, — ответил Кристиан. — Меня вполне устраивала своя жизнь до твоего появления.

— Что ты хочешь этим сказать? — я подозрительно глянула на него.

— Когда ты появилась, я стал невольно наблюдать за влюблёнными парами и неожиданно понял, что у нас с тобой такого никогда не будет. Например, знакомства с родителями или семейные вечера.

Значит, Кристиан тоже задумывался над этим…

Парень потянулся к своему карману и достал оттуда часы из белого золота.

— Я хочу, чтобы несмотря ни на что, они были всегда с тобой, — прошептал он, застёгивая часы на моём запястье. — Если вдруг меня не будет рядом, они смогут защитить тебя.

— В них по-прежнему хира-сюрикэн? — уточнила я.

Брюнет кивнул.

— Эй, — в палату вошла Рейч. — Вы всё ещё здесь?

Мы с Кристианом переглянулись.

— А где должны быть? — не понял парень.

— Дома, — улыбнулась девушка. — Элена почти полностью здорова, если не считать переломы. С рёбрами надо быть поаккуратнее.

Сердце радостно ёкнуло. Наконец-то домой. И в какой момент жизни я начала считать квартиру Кристиана своим домом? Наверное, если бы даже он жил на помойке, я бы называла это своим домой. Главное, чтобы парень там был.

Мне показалось, что почувствовалась радость, но в следующую же секунду это заволок туман пустоты. Я сжала кулаки, полуулыбка сменилась холодным блеском глаз. Ненавижу. Ненавижу Тот День. Он отнял у меня чувства и мне неизвестно когда они вернутся и вернутся ли вообще.

Кристиан подготовил все лекарства, которые дала Рейч. Внимательно выслушал инструкции по их использованию. Девушка напоследок, попросила его оставить нас наедине.