— Скрытая в земле часть Камня расположена за корнями, — сказал Брекен и вяло махнул лапой, указывая на них, — и раз уж мы тут оказались, можно попробовать добраться до нее. Но… ладно, сам увидишь.

Брекен повел Босвелла за собой, медленно продвигаясь среди корней и делая на ходу отметки, чтобы потом найти дорогу обратно. Но, как он и предвидел, стоило им удалиться от первого из корней всего на несколько кротовьих ярдов, как их обоих охватило уже знакомое Брекену ощущение сонливости и бессмысленности предпринятой ими затеи. Казалось, чей-то голос нашептывал каждому из них на ухо: «Зачем это нужно?» и «Ты сам знаешь, что не доберешься до цели, уж больно она далека». Затем они сбились с пути, начали ходить кругами и в конце концов снова оказались у входа.

— Теперь понимаешь, о чем я говорил? — сказал Брекен. — Мне удалось проникнуть туда лишь вместе с Ребеккой. Все получилось само собой, мы ни разу не сбились с пути. Но если ты хочешь увидеть Заветный Камень, Босвелл, тебе придется самому придумать, как к нему пробраться.

Босвелл не слушал. Его охватило беспокойство и неясная тревога, словно позади осталось нечто опасное, какая-то тень, очертания которой оставались расплывчатыми.

Брекен заговорил снова:

— Давай я выведу тебя отсюда. Мы еще побываем здесь… как-нибудь. Тем более что мне надо кое с чем разобраться. Я скажу Стоункропу, что луговые кроты могут переселиться в туннели Древней Системы. Я повидаюсь с Ребеккой. Все будет хорошо, Босвелл.

Он понял, что сможет запросто сделать все, что нужно, и от этого на душе у него стало легко и ясно. Пожалуй, он бы вовсю развеселился, если бы не мысли о засухе и не сознание того, что упорно молчавший Босвелл испытывал какой-то непонятный страх.

Брекен повел его прочь из Древней Системы и по дороге рассказал о том, как они с Виолетой спасались когда-то бегством от боевиков и Мандрейка. Им удалось найти кое-что из съестного, и они быстренько поели, но задерживаться не стали, стремясь как можно быстрей выбраться на поверхность земли, спуститься с холма и вернуться в основную систему. Внизу они обнаружили, что в Данктоне по-прежнему стоит сушь и жара.

— Здесь абсолютно ничего не изменилось! — воскликнул Брекен с таким облегчением, будто ожидал увидеть, что все вокруг исчезло. — Путешествуя по Древней Системе, можно умереть со страху! Как приятно вернуться домой! — Слова его звучали бодро и жизнерадостно, но Босвелл даже не откликнулся.

— Не понимаю, из-за чего ты так терзаешься, — досадуя на него, сказал Брекен. — Ведь все в порядке, просто стоит жара.

Но не все в системе обстояло по-прежнему. За время, которое они провели в древних туннелях, небо приобрело странный, жутковатый оттенок. Казалось, вскоре должна разразиться гроза, но она все никак не начиналась. Количество блох, изобилие которых Брекен с Босвеллом заметили, совершая обход системы, резко увеличилось. Стоило кому-нибудь из кротов появиться в любом из туннелей к северу от Бэрроу-Вэйла, как ему на лапы и на морду тут же вспрыгивали желтовато-коричневые блохи, которые начинали скакать по всему телу, а их укусы вызывали сильнейший зуд. Похоже, слой пыли и песка, образовавшийся на поверхности проходов во время засухи, показался им весьма удобным для обитания, и их там развелось превеликое множество.

Дело приняло настолько серьезный оборот, что кроты стали избегать коммунальных туннелей и были вынуждены покинуть некоторые из собственных. Многие из обитателей Болотного Края прибегли к более решительным и более эффективным мерам: она насобирали листьев и желтых цветков блошницы, росшей невдалеке от болота, и разбросали их по туннелям. К сожалению, после этого блохи устремились к центру системы, а в тех краях блошница не росла.

В предыдущие годы тоже иногда случалось так, что летом в туннелях появлялись блохи, хоть и в меньшем количестве, и жители Бэрроу-Вэйла отнеслись к этому как к очередной досадной неприятности, связанной с жарой. Брекен также не счел это значительным событием и решил немного отдохнуть после путешествия по Древней Системе, а затем отправиться в Луговую и сказать Стоункропу и луговым кротам, что, если им хочется, они могут переселиться в старинные туннели. А после этого он рассчитывал повидаться с Ребеккой в надежде на то, что им удастся помириться.

Но он так и не добрался до лугов. Когда он уже совсем было собрался пуститься в путь, из Болотного Края пришел Меккинс с известиями до того поразительными, что Брекен тут же передумал, и они вместе отправились к болотам кружным путем, минуя туннели, где сильно расплодились блохи.

Выяснилось, что накануне трое кротов собирали блошницу возле болота и вдруг заметили среди шуршащих сухих трав двух неизвестно откуда взявшихся чужаков. Еще ни разу на чьей-либо памяти никому не удавалось пересечь болота, об этом не упоминалось даже в преданиях. Жители Болотного Края встретили чужаков враждебно. Двое остались караулить их, а третий побежал за подкреплением и известил о случившемся Меккинса. Тот сразу же явился на место происшествия, чтобы допросить чужаков. Они вели себя дружелюбно и рассказали ему о том, что явились издалека и что пересечь болото не составило труда, поскольку вода почти повсюду высохла. Нет, им не доводилось пересекать дорогу, над которой летают ревущие совы, — Меккинс спросил их об этом, поскольку рассказы Босвелла о том, что находится за болотами, отлично ему запомнились. Нет, видимо, они пришли с другой стороны, но с какой именно, они не объяснили — то ли потому, что не хотели, то ли потому, что запутались. Они тоже обратились к нему с вопросами.

— Что это за система? — спросили они. — Все ли у вас в порядке?

Отвечать на расспросы Меккинс не стал, но пустил их в одну из нор, расположенных ближе всего к болоту, приставил к ним охранников и поспешил к Брекену. Инстинкт подсказывал ему убить чужаков, но он решил, что будет неплохо, если с ними все же побеседуют Босвелл и Брекен, ведь подобные визиты необычны, а времена настали странные.

Поэтому они отправились втроем в Болотный Край, а затем прямиком к самому болоту. Но не успели они добраться до норы, в которую поместили чужаков, как повстречались с охранниками, вышедшими им навстречу.

— С какой это стати вас тут нелегкая носит? — возмущенно спросил Меккинс. — Только посмейте сказать, что ваши подопечные сбежали. — Он грозно посмотрел на охранников.

Ему ответил один из троих.

— Они не сбежали, Меккинс. Все куда хуже, они умерли!

— Да, ночью они заболели Камень знает чем, — добавил второй, — и уже скончались.

— Оба? — спросил Меккинс.

— Они страшно мучились, — сказал третий. — Просто ужас какой-то.

— Ужас полнейший, — подтвердил первый из охранников. — В жизни не сталкивался с таким чудовищным запахом. Пойди сам взгляни, Меккинс.

Глазам их открылось трагическое зрелище. Один из кротов умер сидя, прикрыв нос передними лапами, словно защищаясь от сильного встречного ветра. Глаза у него опухли, ворсинки меха пропитались потом и слиплись, а на носу под лапами виднелась красная воспаленная кожа. Второй неподвижно лежал на боку, вытянув лапы и раскрыв рот. Светлый мягкий мех у него на брюхе кое-где слежался, а кое-где вытерся, а сбоку в паху зиял вскрывшийся, полный желтого гноя нарыв. Казалось, тяжелый запах смерти, которым пропитался воздух в норе, исходит именно от него. Они заметили и кое-что еще. По полу в норе скакали блохи, их было очень много, и всех как магнитом тянуло к нарывам на теле мертвого крота. Некоторые уже успели присосаться к пораженным местам. Насытившись, они соскакивали на пол, но на их месте тут же появлялись другие.

— Но ведь они были совершенно здоровы, когда я отправился отсюда к Брекену, — сказал Меккинс, обращаясь к охранникам.

— Мы присматривали за ними все время, пока тебя не было. Даже предложили им пару червей — по нынешним временам это щедрое угощение, — но они отказались. Сказали, что не голодны. Потом один из них начал метаться из стороны в сторону, его прошиб пот, да какой вонючий! Затем у второго начался жар, ему стало плохо, и он сказал что-то вроде: «Над нами тяготеет проклятие, от которого всем кротам придет конец». Я спросил его, что он имеет в виду, а он ответил: «Скоро сами поймете», а потом принялся стонать и ругаться, а второй — тот, который умер сидя, — весь как-то подобрался, затрясся и начал скрести когтями нос, будто пытался снять с него что-то, но только там ничего не было. Им становилось все хуже и хуже, поэтому я послал одного из наших в Луговую систему за Ребеккой, думая, что она как-нибудь поможет, но вы подоспели сюда первыми. Ну, потом тот, который все стонал, умолк, часто-часто задышал и тоже затрясся. Не успели мы и глазом моргнуть, как оба они уже умерли, один прямо там, где сидел, а второй повалился на пол и застыл, лежа на боку. Потом мы заметили, что вонь становится все сильней и что в норе кишмя кишат блохи, хотя только Камень знает, откуда они тут взялись, ведь раньше их не было.