Какой-то особо спешащий паренек лет восемнадцати, выворачивая из-за угла дома чуть не снес Костю с ног. Пробурчал что-то похожее на извинение и даже не взглянув объекту столкновения в лицо растворился в воздухе. Костя покачал головой и двинулся дальше.

Он уже довольно далеко отошел от маршрута, ведущего к подземке. Вокруг никого. Зря он, наверное, затеял эту прогулку. Напарник может проснуться и с хмельной головы панику поднять. Да, пора возвращаться. Видать гиганты преступного мира проигнорировали этот вечер и перенесли претворение своих дьявольских планов на более поздний срок.

Патрульный уже собирался в обратный путь как заметил в тени одного из зданий метрах в пятидесяти два силуэта. Мужской и женский. Они стояли у небольшой машины, выбрасывающей из выхлопной трубы струю дыма в сизый воздух. Силуэты обнялись. Счастливые, подумал Костя, немного им завидуя.

Женский силуэт отделяется и открывает дверцу машины.

– Я люблю тебя, – доносится до Кости мужской голос и следом раздается выстрел.

Этот оглушительный хлопок парализует Костю. Несколько секунд он не может двинуться с места и только наблюдает, как женский силуэт валится на мостовую, а мужской склоняется над телом, практически сразу распрямляется и пытается уйти.

– Стоять, – истошно орет пришедший в себя Костя и кидается наперерез силуэту, на ходу передергивая затвор. – Стоять!!!

Силуэт останавливается.

– Лечь, лечь, – надрывает свои голосовые связки Костя.

Силуэт не думает сопротивляться и спокойно опускается на асфальт вниз лицом, сцепляя руки на затылке.

Сбивший дыхание бегом и криком полицейский наклоняется, хлопает по бокам и спине мужчину, в которого с помощью уличного фонаря преобразовался силуэт, и выдергивает из-за пояса его брюк пистолет. Подскакивает к женщине, проверяет пульс. Мертва. Засосывает орудие убийства под бронежилет. Еще теплый ствол приятно согревает живот. Снимает с пояса рацию, докладывает в отдел. Скоро должны подъехать скорая, наряд на подстраховку и опера.

– За что ты ее? – Костя сильно, в нарушение всех инструкций, пинает убийцу в бок.

Тот кряхтит от боли, но не произносит ни слова.

Константин пытается по только им известному каналу вызвать напарника, но бестолку. Задержанный слегка шевелится, за что получает новый пинок.

– Только дернись, сука, только дернись, – зло цедит сквозь зубы полицейский.

Свет фар приближающейся машины режет глаза ксеноном. Это не машина из отдела. Черная «ауди» останавливается недалеко от Ковальчука. Дверца распахивается и из-за руля вылезает высокий незнакомец в надвинутой на глаза бейсболке. В одной руке он держит сигарету, в другой раскрытое удостоверение. Он протягивает его Косте.

– Здесь место преступления, гражданин, – предупреждает Костя. – Прошу вас покинуть его. Если конечно не желаете быть понятым.

– Понятым? – курильщик весело смеется. – Нет, понятым не хочу. Ты ксиву смотри.

Костя, не сводя дула автомата с задержанного, приближается к незнакомцу. Удостоверение на имя… О, Боже! То самое удостоверение!

– Можете быть свободны.

– Но как же… здесь же… – растерянно бормочет Костя.

– Ксиву видели?

– Д-да, но…

– Это дело-наша юрисдикция, – курильщик наклоняется и помогает убийце подняться на ноги.

Тот поднимается, недобрым взглядом окидывает человека из-за которого пришлось испачкать одежду и исчезает на заднем сиденьи "ауди".

– Но я вызвал…

– Никто не приедет, младший лейтенант Ковальчук.

– От…откуда, – Костя удивленно таращится на незнакомца.

– Возвращайтесь к службе. Вы хорошо поработали, – сигарета прочерчивает от пальцев курильщика светящуюся траекторию, обрывающуюся в темноте.

– А труп. Он… она…

– Обо всем позаботятся. Идите. И еще. Рапорт не нужен.

– А?..

– Не нужен. Понятно, младший лейтенант?

– Так точно.

– Свободен.

Полицейский перекидывает через шею ремень автомата.

Он удаляется, периодически кидая взгляды через плечо. Курильщик смотрит ему вслед. В его руке мелькает огонек новой сигареты.

Костя прибавляет шаг, сворачивает за дом и только здесь извлекает из под бронежилета конфискованный пистолет. Так, быстро. Пока не спохватились. Костя шарит по карманам. Вот оно. Он достает из нарукавного кармана небольшой моток канцелярского скотча, который он держит на всякий случай, отрывает кусочек и прикладывает к рукоятке. Аккуратно разглаживает, ждет несколько секунд, затем отлепляет, складывает и аккуратно убирает обратно в карман.

Возвращается к «ауди», стучится в стекло. Оно опускается и Костя протягивает курильщику пистолет.

– Забыл.

– Молодец, – курильщик забирает ствол и поднимает стекло.

Младший лейтенант Ковальчук уходит, но ощущение того, что он сделал этой ночью что-то неправильно, теперь не оставит его никогда.

Через полчаса пустой зал заседаний должен был заполниться в большинстве своем бесполезными людьми, почему то именуемыми агентами, а пока Роберт Феликсович Гонза восседал на своем месте в одиночестве. Потрепанный внешний вид и изможденное лицо говорили о беспокойной бессонной ночи, наполненной размышлениями, анализом и телефонными разговорами. Стас, Максим, его тезка Сергеев. По разочку сподобились позвонить и еще несколько агентов. Кирилл как всегда создавал только видимость работы. То-то проверил, тех расспросил. Результаты? К сожалению, нет. Но он продолжит искать. Настя больше волновалась за Зою. Не появлялась, не звонила? Держите меня в курсе. Только Олег разыскал какого-то старого приятеля Ершова. Установил за ним слежку. Надеюсь что-то выясню. Перезвоню. Слежку? Как же. Наверняка слежка связана с какой-нибудь бабой. Зачем они ему нужны? Он же…

Выгнать бы этих всех дармоедов. Пусть чистильщиками побегают. А Дениса вон на их место. Кстати, что-то Стас с Денисом темнит. Надо поподробнее разузнать. Ладно, не главная проблема.

Главная проблема была в том, что ему предстояло объявить на Совете. И как это воспримут подчиненные, если он сам с трудом воспринял этот факт.

Вечером, после ухода Макса и Стаса, Роберт набрал нелюбимый телефонный номер.

– Слушаю, Роберт, – раздался мальчишеский голос.

Роберт в подробностях доложил о страшной посылке.

– Беда не приходит одна, – на удивление спокойно отреагировал Сам.

– Но как это возможно? – прохрипел Роберт в трубку.

– Первую часть уравнения ты знаешь, решение тебе вчера прислали. Так что найти неизвестную часть – дело логики. Ты же не глупый мужик, Роберт. С этим разберемся потом.

Роберт едва сдержался, чтобы не возразить Самому.

– Послушай, – суровый детский голос заставил Гонзу напрячься.

– Да.

– Я принял важное решение.

Гонза сглотнул. Только не это, подумал он.

– Ты догадываешься о чем я.

– Кажется, да. Но это не выход, – возражения все-таки прорвались.

– А что же выход? Поделись со мной, Роберт Феликсович. Видать мою тупую маленькую голову не посетило озарение, а отправилось прямиком в твою огромную башку, – в голосе Самого злость обволакивала желчь. – Твои агенты весь день занимались херней. А под конец двоих еще и убили. Убили, Роберт. Подготовленных бессмертных, в рот их, агентов.

– Но…

– Заткнись. Завтра утром на Совете ты объявишь о принципиальном решении по принятию новых членов. Троих, насколько я знаю.

– Да, Семенов и Ершов вошли в контакт с Сергеевым.

– Вот.

– Люди возмутятся. Обряд…

– Кто возмутится? Амебы твои? Да и не тебе про обряд судить. Не так ли, Роберт.

Удар ниже пояса, но справедливый.

– Людей ты успокоишь. Нагони туману, наври, просто скажи, что это мой приказ. Справишься. Я не предлагаю сдаться, Роберт. Примем их, ослабим бдительность. Ты же понимаешь, что даже после вакцины в любой момент можно…

– Похоже теперь еще кто-то понимает, – сказал Роберт. – Тот кому бы не следовало.