— Да. Там какие-то железки нашли.

— И? Ничего не настораживает? В стене железки. Как их девчонка туда вбивала? А железки кто делает? Надо кузнецов опросить. Так что ничего невеста не сбрасывала. А к ней залез этот шустряк сам. И о чем это оговорит?

— О чем? — ошалело переспросил первый стражник.

— О том, что спор я выиграл, потому как мы спорили, что именно невеста сама что-то замутить сможет! А тут она, получается, только… Ну согласилась. А это не придумка её никакая. Так что… Отдавай монету! Так… А теперь еще одну! Да, да. Ту, что ты проспорил. Вот… И кстати, что с этим парнишкой сделают?

— Ну если сейчас поймают, то боярин ему точно башку откусит.

— А если не сейчас?

— Если где-нибудь спрячется на недельку, то вместо гнева уже голова начнет работать. Дочку-то ему после такого никуда не пристроить. В монастырь только. А там нас не жалуют.

— Ну просто жить может тихонько при дворце.

— Ну-ну… Она же волчица, а не овечка. Заскучает, начнет чудить. Позору не оберется папаша.

— Так что?

— Будет этот парень зятем нашему боярину, — расхохотался стражник. — Нет, сначала ему конечно здорово ребра намнут. Но потом сам под венец побежит. У нас строго, но справедливо. Если тяжелых преступлений не числится за человеком, то накажут в меру. А за порченную девку казнить… Нет такого закона. И он же не простолюдин, получается, так что может и стать зятем боярина. Князь законы сам издает, но и сам первый соблюдает. Да ты хоть на княжича посмотри. Он как проштрафился, сам князь ему морду набил. А потом в оруженосцы разжаловал. И старшим велел построже с ним быть. Вот его теперь каждый вечер тренируют и обязательно в глаз бьют в конце. Будто точку ставят. Чтобы князь не подумал, что жалеют. Он за сутки фингал залечивает своей волчьей регенерацией, а ему новый ставят.

Я тихо офигевал, понимая, что попадаться мне точно не надо. Хотя о чем это я? Сразу и понятно было. Из-за гадины-боярышни я здорово влип. Или убьют нафиг, или жену всучат. Хм… Уже вторую хотят. Но эта хоть не вампирша.

А более информированный стражник тем временем задумчиво протянул:

— Так что ты говоришь? Надо кузнецов опросить? И невеста вроде как не сама все придумала. А на чёрта он к ней лез? А ведь она и вправду ничего особого про парня не знает. Отец спрашивал, и под его ремнем не умолчала бы. Пойду-ка, я расскажу это полусотнику. Но не беспокойся, скажу, что ты догадался.

«Ну сыщик доморощенный, деревенский», — подумал я про оставшегося стражника, который еще немного потоптался и двинулся по коридору.

А я скользнул внутрь и принялся осматриваться. Ну и как всё-таки искать Селену? По запаху что ли? Но я же не собака.

И тут снизу донесся раздраженный рык пожилого мужика:

— Ну и что, что ты догадался? Мне плевать! Не пущу я тебя к девчонке. Ты же её убьешь, а мне потом отвечать перед твоим отцом! А князь у нас строгий! Это не ваши детские игрушки в любовь, а невыполнение приказов. Враз на плахе окажусь. Так что вали отсюда!

В ответ что-то бубнили, но я не разобрал. А вот старика хорошо расслышал, хоть тот и говорил уже спокойнее:

— Ты молодец, что догадался. Но не положено к заключенным никого постороннего пускать. Что? Не было особого приказа про эту девчонку. Кто она? Просто случайная постоялица. Но приказ есть про всех заключенных разом и без исключения. Так что или у отца, или у его бояр проси бумагу.

Опять тихое бормотание и громкий рык:

— Ну да! Я бы тоже не выписал бумажку. Вот выслужишься из оруженосцев, тогда и слушать тебя будут. Но вот послушай моего совета. Иди в храм Луны и поговори со жрицей. Но постарше проси, чтобы тебя выслушала. Ей расскажи, что узнать хочешь. Она поймет, что ничего плохого ты от девчонки не хочешь, и поможет. Придет сюда и пусть просится чтобы её проводили к этой, как её… хм… Селене Холка. В восточную башню. А жриц нам пускать велено, чтобы они это… утешали… Угу… Волков утешали. Но ты понял, я надеюсь. Эй! Стой! Ты сейчас-то жриц не поднимай с кроватей! Ну хоть не говори, что я тебя надоумил! Эх… Ну молодежь!

А уже через десять минут я пробрался по темным коридорам в восточную башню. Всего раз и пришлось подняться под потолок и висеть как заправскому ниндзя, упираясь руками-ногами в противоположные стены, пока подо мной не прошли двое стражников, выполняющих рутинный обход.

Дальше было уже проще. Я быстро нашел нужную камеру, посмотрел в глазок и принялся возиться с примитивным замком. Распахнул дверь и вошел в хорошо освещенную комнатку. Очень даже ничего для тюрьмы. Почти и не воняет. Узкое окно под потолком, каменные голые стены. Соломенная подстилка в углу и закрытый крышкой горшок в другом.

На крюке висел яркий фонарь, и моя Селена, сидя на соломе и прислонившись спиной к стене, читала толстую книгу. Почему не спала не знаю, но это пока и не важно. Единственное, что меня неприятно поразило, это то, что на девушке был надет стальной ошейник, от которого к мощной петле в стене протянулась тонкая цепь.

Но она сидела и читала, конечно, когда я в глазок заглядывал. А как вошел, то тут же захлопнула книгу, вскочила и вжалась в угол, прикрывшись толстым томом будто щитом. И смотрела на меня с настоящим ужасом.

Я улыбнулся и тихо сказал:

— Привет, Селена!

— Ты пришел за моей кровью? — прошептала несчастная. — Боги! Я всегда знала это! Чёрт!

— С чего за кровью-то? — удивился я.

— Я читала, что иномиряне, когда попадают к нам, то скоро начинают чувствовать жажду крови. И если с ними есть кто-то рядом, то они хотят именно его кровь. А если не попробуют, то их будет тянуть к этому человеку. Да так, что они всегда будут искать его. Сколько бы крови ни выпили, и сколько бы людей ни убили, но первого, чью кровь вампир захотел, он будет помнить всю свою… ну пусть будет жизнь. И будет искать.

— Что за ерунда? — удивился я.

А вот потом замер и ошалело посмотрел на девушку. Так что? Я считаю, что влюбился в нее с первого взгляда, а на самом деле это просто одно из моих свойств? Этакое запечатление первой несостоявшейся жертвы. И я нисколько не люблю Селену, а просто хочу её крови? Но ведь я всегда хочу крови и никогда не пью. И что это меняет? Я хочу забрать Селену, и ей здесь не место. Двоюродная сестра её заклюет просто так, из-за злобного характера.

А девушка всмотрелась в мое лицо и криво улыбнулась, после чего тихо спросила:

— Так ты не знал об этом, и думаешь что влюбился в меня? Убил кучу людей, а тянет все равно ко мне?

— Никого я не убил. Точнее убивал, но негодяев и в бою, — проворчал я. — А не для… не ради крови. И ни у кого кровь не пил.

— А как тогда?

— Есть один напиток. Он дает энергию. Её мало, но в обрез хватает. Жить можно.

— Ой, врешь! — покачала головой Селена. — Я прочитала про вампиров все, что нашла. Специально из инквизиции выписывала книги. Не бывает вампиров, которые совсем не пьют кровь. Хотя в то, что не убивал, поверю. Ты просто еще недавно стал… стал… стал таким. Но вот ты пришел. И пришел за кровью.

— Я пришел за тобой!

— Что? Зачем я тебе? Найди себе девчонку, которая подпадет под твоя очарование вампира.

Я не знал, что ответить, а оборотница распрямилась, опустила руку с книгой и вскинула голову, твердо сказав:

— Ладно! Пей мою кровь и уходи! Надеюсь, вся моя кровь тебе не нужна? А я потерплю. Я же из рода воинов-оборотней.

— Если не пойдешь со мной, то тебя заклюют.

— Кто? — удивилась девушка.

— Твоя сеньора.

— Хм… Ну может будет чем-то недовольна. Но это мелочи. И кстати, если ты слышал о вассальной присяге, то это именно та причина, по которой я с тобой не пойду.

— Что?- удивился я. — Какая присяга? Ты девушка.

— Ну в общем да… Но от меня её потребовали еще очень давно, и я её принесла.