— Переоденьтесь и будьте готовы к бою, — приказал отец и смерил взглядом новенький лиловый костюм, который шили по моему эскизу.

— Я останусь с тобой, — сказала я и усмехнулась. — У меня нет доспехов, или думаешь, что спортивный костюм лучше меня защитит?

— Николай. Твоя задача — защитить поместье и наших людей, — надавил голосом Глава, глядя в глаза первого наследника. — Я отправлюсь навстречу врагу, — он перевёл взгляд на меня. — Ярина…

— Я останусь с тобой, — повторила я, призвав силу рода. Зеленовато-бурые искры засветились на моих пальцах. — Я сказала.

— Мала ещё приказы оспаривать, да и неподходящее время ты выбрала, чтобы…

— Послушай меня, Глава, — перебила я его. Времени на споры не было, но отец упорно продолжал вести себя так, будто перед ним неразумное дитя. — Я отбила наши земли во время вторжения тварей. Этими самыми руками я сделала то, что твоя гвардия не смогла, — я щёлкнула пальцами, магия вспыхнула и погасла с громким щелчком. — И я не собираюсь сидеть в комнате, когда враги начнут штурмовать стены моего дома. Или я иду с тобой, или я брошу вызов в алтарном круге. Решай, Глава.

— Твой источник на нуле, ты пуста, Ярина. Ты ничего не сможешь сделать.

— Значит, ты дашь мне накопитель, — пожала плечами я, а потом шагнула к нему. — И после того как война закончится, я спрошу у тебя, Глава, какая причина должна быть указана в объявлении войны, чтобы Канцелярия подписала разрешение за сутки. Ещё я спрошу, Глава, что стало причиной обвала Вардановой гряды: мифическая жила ронанта или же слухи о поиске фульгурита на вершинах наших гор.

— Как ты смеешь… — отшатнулся он и сложил пальцы в боевую фигуру.

— Я не договорила. Этот разговор должен был состояться после завтрака, но на нас напали.

Я смотрела на отца, сузив глаза и раздув ноздри. Да, я была зла. Очень зла. Качнувшись на носках, я напружинила ноги, готовясь в случае удара перекатом уйти в сторону. Эта поза напомнила мне нашего куратора. И сразу же в памяти всплыло лицо Бориса Белкина, самого молодого героя Империи, который не далее как сегодня ночью появился в моём видении. Этот ночной разговор я помнила очень отчётливо.

— Скажи мне, Глава, стоило продаваться тому, кто отдаёт тебе приказы вредить своему Роду? — я говорила очень тихо, помня про брата за спиной. — Разломные артефакты, дестабилизирующие родную дочь, разработка жилы ронанта первым наследником, чуть не приведшая к его гибели… помолвка с Людмилой Свиридовой, обвал и твари, хлынувшие из нестабильного разлома. Выход моей матери из Рода и её гибель. Мне продолжать?

— Будет тебе накопитель, — сжав зубы проскрипел отец.

Он с трудом удерживал силу, рвущуюся наружу. Именно этого я и добивалась — разозлить его так, чтобы от гнева перед глазами плясали искры. Разозлить до такой степени, чтобы ему и в голову не пришло идти на переговоры со своей невестой, внезапно объявившей войну.

А ещё мне нужно было выиграть немного времени. Кажется, я поняла, как усилить алтарь. После ночной вспышки Хаоса, я вспомнила, каким видела Кир-Ахшара в первый раз.

Раз уж ему удалось пробудить давно погасший алтарь, значит, он делал то, что умел — убивать. Мастерски, хладнокровно и в больших количествах. Мне нужно проверить, сработает ли это на нашем алтаре, а для этого придётся подпустить врагов как можно ближе к поместью.

— Будет тебе разговор. Будут тебе ответы. И вызов в круге тоже будет, — отец схватил меня за руку и потащил к входу в подземелье. Сопротивляться я не стала. — Николай! Живо за мной!

В алтарном зале было прохладно — всё-таки третий подземный уровень. Я передёрнула плечами и выдохнула, проверяя, пойдёт ли пар изо рта. Николай хмуро смотрел по сторонам, и я поняла, что он не так уж часто тут бывает. Досадное упущение для первого наследника рода.

Отец почти на ходу бросил чары в ближайшую стену. Стена мигнула и растаяла, открывая потайную комнату с узким входом. Конечно, семейные хранилища всегда под охраной Главы, но удивлённый взгляд брата меня ошеломил. Отец не показывал Николаю наши хранилища? Не давал объяснений и не учил тому, как быть Главой?

Коле зимой исполнится двадцать шесть! И он Наследник! Первый, варх его побери, наследник! И он не знает, как открыть храны, где они находятся и, наконец, что делать с управлением родом. Николая должны были учить этому с того дня, как алтарь определил его роль в роду. Лет с двенадцати точно.

Неудивительно, что алтарь теряет силу. Да он должен был давно рассыпаться в пыль от стыда за своего Главу. Где предки, где советы и особые дары? Где благословение этих самых предков? Как вообще наш род ещё держится?

А я-то ещё думала, не перегнула ли палку, когда так рьяно рвалась на передовую. Мне просто необходимо увидеть Главу рода в бою. Если покровитель прикажет ему сдаться, и отец выполнит приказ, — всё не просто плохо, всё ужасно настолько, что придётся или действительно бросать вызов в круге, или готовиться к тому, что алтарь признает Главой кого-то из братьев.

— Накопитель, — швырнул в меня отец цепочку с большим кристаллом. Не фульгурит, конечно, но силы в нём ненамного меньше. — Сила наша, родовая. Напитывал сам.

Я округлила глаза и повесила камень на шею. Если уж сам Андрей Войтов напитывал кристалл, то его хватит не на одну такую войну. По крайней мере, мне с моим третьим рангом.

— А теперь смотрите сюда. Внимательно смотрите, дети мои, — отец подтолкнул нас к алтарю и чуть ли не носом ткнул в трещину на большом гладком камне. — Я бы ещё и Михаила притащил сюда за шкирку, чтобы и он полюбовался.

Ну я и смотрела, раз уж Глава приказал. Да, алтарь повреждён. Трещина шириной в ноготь шла от вершины алтаря вниз сантиметров на десять-двенадцать. Как будто кто-то ударил кувалдой сверху или уронил на него что-то тяжёлое. Не так страшно, как думалось мне, но даже эта трещина — свидетельство угасания рода.

— Сейчас нас всего четверо. Боковые ветви я не считаю, — они не Войтовы. Вотум недоверия объявлен, но мне некому передать род, — отец повернулся к первому наследнику и сжал губы в тонкую полоску. — Николай, какая численность нашей армии? Сколько человек состоит в гвардии? Сколько из наших людей одарённых и какого они ранга?

Коленька молчал, хлопал глазами и пытался напрячь извилины. У него на лбу было написано, что думать — это слишком тяжёлая работа. Я же в который раз задумалась: не может он быть настолько бестолковым. Николай учился в военной академии, завёл друзей, причём влиятельных. Да и в последние дни он вёл себя совсем как раньше.

Первый наследник Аристовых не дурак и точно не стал бы связываться с идиотом. Про Алексея Наумова сложно было что-то сказать, — слишком уж он был… прямым и принципиальным. Ни присущей аристократам изворотливости, ни расчётливости при спасении своей жизни. Да, он наследник. Не первый, но всё же. Такой точно не стал бы водиться с кем-либо, не способным думать ни о чём кроме виртуальных сражений.

И этот пустой взгляд… Коленька не настолько глуп, как хочет показать. И теперь я буду присматриваться к нему ещё внимательнее.

Если мы переживём этот день.

— Ярина, какой доход у наших шахт? Сколько красненьких машин типа «Дукс» мы можем купить, не глядя на цену? Сколько стоит моя конюшня со всеми жеребцами и кобылами? Какие злаковые мы сеем на западном поле, а какие на юго-восточном?

Принялся засыпать меня вопросами отец, явно считая, что такой напор сможет испугать или хотя бы заставить задуматься. Да, он прав: мы ничего не знаем об управлении нашим родом. Но виноват в этом только он — Андрей Войтов.

— Вы не готовы, — припечатал он веско. — Вы ничего не знаете и не умеете.

— Ты не учил нас этому. Никого из нас, — не менее веско ответила я.

Да, я тоже умею быть резкой. А ещё я знаю, как управлять родом. Потому что мне пришлось управлять сначала своим кланом, а затем и всей страной. И это близко не стояло с теми проблемами, которые приходится решать сейчас. Будь у меня больше времени и информации, я бы уже давно вывела наш род из тени, заставила бы склониться перед нами даже великих князей.