Деваться некуда. Нелли в ловушке. Словно глупая птичка попалась в чужие ловчие сети. Она снимает домашние брюки, сразу же чувствуя холод, стягивает трусики — великолепное кружево оказывается на полу, стягивает через голову майку, быстро расстегивает бюстгальтер. Стоит голая перед чужим взглядом, словно товар на рынке, разве что ценника не хватает. Но, как подозревает девушка, ценник Ренат налепил лишь на её матку, которая должна выносить наследника его криминальной империи.

— Волосы, — коротко продолжает повелевать Соколов.

Нелли послушно распускает хвост, надеясь, что, если она не будет сопротивляться, то по крайней мере ей не причинят боль.

Как же она ошибается. Ренату не до нежностей. Он грубо хватает жену за руку, заставляя приблизиться. «Синяки останутся», — думает она отстраненно. Мужчина толкает её к столу, нагибает. Волосы собирает в свой кулак, причиняя ещё больше боли. Нелли закрывает глаза — никто и не собирается её подготовить к тому, что будет. И впрямь, член буквально пронзает сухое влагалище, натирая каждый миллиметр нежной кожи. Трахает Ренат грубо, быстро, а после кончает внутрь. Переворачивает девушку на столе, заставляя поднять ноги — эдакая березка получается.

— Учти, лучше бы тебе залететь с первого раза, иначе будем повторять до тех пор, пока не получится. Оно тебе надо? — цедит, вытираясь салфетками. Но никак не помогает Нелли.

«Как будто это от меня зависит: забеременею я или нет. Лучше бы тогда дни овуляции высчитал, а не трахался с Алисой», — в ней все ещё говорит черная ненависть к этой гадине, что так удобно устроилась в чужом доме. Но вслух произносит только:

— Чтобы такое случилось, женщина должна быть счастлива и довольна. Я на такую похожа?

— Стерпится-слюбится, лучше начни принимать витамины.

И протягивает ей упаковку, которую Нелли берет, словно в ней яд.

Одна витаминка. Две витаминки. Три витаминки. Четыре…Нелли кажется, что она способна считать их до бесконечности, настолько упаковка с ними огромная. Ей больше интересно другое: если Ренат так заботится о том, чтобы она была здорова, беременея, то почему он столь грубо с ней обращается, занимаясь сексом? Разве в результате такого процесса должен появляться ребенок на свет? Нет, девушка убеждена, что малыш это результат любви двух людей, когда она уже не помещается в них обоих и находит выход в виде дитя. В их же случае он скорее появится из ненависти, вражды и злости. Кто бы что ни говорил, ребенок всё чувствует, даже когда на только мал, что не может об этом сообщить. И, когда подрастёт и спросит, почему его родители не похожи на другие, то что им будет отвечать? Нелли страшно представить, что она будет растить малыша в подобных условиях. Ей лишь остаётся надеяться, что так и не забеременеет, тогда любые волнения по этому поводу отпадут.

Соколова в шоке, когда понимает, что больше не увидит свою подругу-гинеколога. Ренат, оказывается, легко раскусил, кто помог его жене обойти правило «никаких противозачаточных». Как только выследил ту, что препятствует беременности Нелли, сразу же отказал ей в пациентке. Более того, ещё и жалобу накатал в больнице, аргументировав тем, что она, как врач, вела себя неэтично. В итоге девушку уволили, Нелли потеряла подругу и любую надежду, что Ренат сжалится над ней.

— Ну ты и сучка, — дает очередной комментарий происходящему Алиса, устроившись в кресле напротив. Нелли же читает очередную книгу из схемы подготовки к университету на диване в гостиной. — Он ведь очень хочет ребенка, на руках будет носить ту, что даст ему желаемое. Так почему бы тебе не отойти в сторону и не позволить мне осуществить такую простую мужскую мечту?

Что ж, может, раньше бы Нелли всеми руками была бы «за», но сейчас, смотря как выскочка, вместо того, чтобы работать, прохлаждается тут и смеет её, хозяйку дома, хоть и номинальную, оскорблять, ей хочется лишь вцепить в чужие патлы и повырывать все волосенки. Хоть так сбросить напряжение и стресс, который неотступно следует за ней уже которую неделю. А ещё Нелли откровенно поражает, насколько Ренат требователен к ней, но мягок к Алисе. Или же это продиктовано тем, что та всего лишь прислуга и любовница, а не жена? Гадать можно до бесконечности, но правды так и не найти.

— Пыли в доме уже столько, что на ней рисовать можно, — решает не вдаваться в подробности своих отношений с мужем Нелли, заостряя внимание на обязанностях прислуги. — Одежда не постирана, окна грязные, словно в захудалом доме деревенщины, постельное белье не меняли, видимо, с палеолита, — перечисляет, загибая пальцы, — как только ты перестанешь быть интересна Ренату, вылетишь из дома, словно пробка из бутылки шампанского.

Ей нравится видеть, как меняется выражение лица Алисы: из самоуверенного и дерзкого в испуганно глупое, словно у куклы — с широко распахнутыми глазами и неестественно приоткрытым ртом. «Давно уже пора было поставить её на место. Хозяйка я тут или нет?», — спрашивает у самой себя Нелли, чувствуя моральное удовлетворение ребенка, что получил самый желанный подарок на свете.

Алиса выслушивать явно не собирается правду, наконец встает с места и, громко стуча шпильками (неужели кто-то их ещё носит), удаляется. Соколова выдыхает почти счастливо — какое-то время побудет в тишине и спокойствии. Возвращается к учебнику, дочитывает страницу, переворачивает её и понимает, что параграф закончен, следовательно, на сегодня бдения над книгами закончились, и можно заняться чем-то другим. Нелли вдруг понимает, что в беспорядке в доме виновата не только зажравшаяся прислуга, но и она сама, как хозяйка. Да, не привыкла убираться сама, но никогда в своей комнате в отцовском доме не устраивала такую помойку. Решает, что пора бы и здесь хоть какое-то подобие чистоты навести.

Начинает с комнаты, в которой теперь ночует одна. Первым делом стягивает постельное с кровати, перетряхивает его, ворочает матрас. Когда закашливается от облака пыли в воздухе, распахивает окно, впуская свежесть после дождя. Открывает шкаф, перебирает одежду, раскладывая по полочкам и развешивая на перекладине то, что нельзя сложить. Ставит ароматизаторы, которые не только предадут приятный запах ткани, но и не дадут моли её сожрать. После Нелли берется за зеркала и окно, намывая их до скрипа. Радуется, смотря, какими те становятся — идеальными. И только в финале протирает полы, встав на колени: собирает каждую пылинку, натирает паркет, вымывает плинтуса. Застилает постель чистым бельем, наслаждаясь тем, как то хрустит в руках. Осматривает плоды трудов довольно, понимая, что этим надо было заняться раньше, а после переходит к спальне Рената, заперев свою на ключ — дабы никакие Алисы туда не засовывали свой любопытный нос.

Уборка в следующей комнате проходит куда быстрее, хоть и менее приятно. Нелли не очень-то нравится перебирать белье человека, что к ней относится, как к рабыне. А когда ей под ноги выпадает целая упаковка презервативов — и вовсе готова взорваться от злости. Однако успокаивает себя тем, что она выше обид, главное сейчас просто навести порядок. Девушка неприятно удивляется, когда видит, что на простынях высохшие пятна спермы. Неужели нельзя было за собой убрать? Так приятно мужу спать в этом свинстве? Морщится, скидывая на пол черный шелк.

— Фух, как будто в хлеву побывала, — дверь за собой Нелли закрывает с облегчением. Повторять этот опыт не хочет в ближайшие пару сотен лет.

Но на душе у неё становится легко, особенно после того, как надраивает до блеска ванные комнаты, заставляя мрамор сверкать под своими руками. Она никогда не думала, что уборка может принести такое удовлетворение, но факт остается фактом — когда руки заняты, в голове не остается места для депрессивных мыслей.

Уже вечером, окончательно вымотавшись, Нелли принимает ванну, набирая горячую воду и залив побольше пены. Откисает, пока кожа на руках и ногах не сморщивается, плещется, играет с пузырьками, возвращаясь воспоминаниями в то время, когда была ребенком — мама всегда была с ней рядом, купая. Такая молодая, красивая и любящая свою дочь всем сердцем.