— Не стоит.

Что-то нет во мне никакого желания показывать союзнице свою спину, а если она начнет лечить плечо, то и до нее доберется. И это сейчас не просто прихоть, если что, а настоятельный совет внутреннего голоса.

— Как хочешь. — Не стала настаивать девушка, все-таки приняв вертикальное положение.

— И, что дальше?

— Для тебя — все. Финиш. Для меня — продолжение войны. — Пожала та плечами. — Я верну тебя в Японию. Заканчивай свои дела. Как только разгребу здесь, сразу же навещу Акаяши и провожу тебя до Эфира.

И не дав и слова вставить, добавляет:

— Все, бывай. И спасибо, что спас мне жизнь.

«Ну, хоть не забыла».

Вспышка.

Архонт же, оставшись наедине со своими мыслями, покидать временное пристанище не торопилась. Откинув спутавшиеся и испачканные волосы со лба, та задумчиво осмотрела саму себя.

Пышные наряды она никогда не любила, да и, собственно, за модой не следила, предпочитая носить удобную повседневную одежду.

Однако то, во что последнюю превратило столкновение с врагом, иначе как тряпьем не назовешь.

В большинстве случаев Луиза даже не обратила бы на эту мелочь внимания, но совсем скоро ей придется общаться с весьма притязательной публикой… на все желания которой она так же плевала. Однако образ нужно поддерживать, а потому сейчас все-таки стоит привести себя в порядок.

В отличие от парня, что, по-видимому, после каждого шумного дела привык сбегать как можно дальше, девушка уходить не торопилась.

В данном случае бегство совсем не в ее интересах. И тем, кто будет держать ответ за уничтожение солидного куска города, станет не она.

Предстояло много дел.

Лежа животом на мягком одеяле, мне оставалось только отдаться на волю Изуми, которая, сев рядом, одной рукой удерживала раскрывшуюся книгу, а другой водила по моему пострадавшему плечу, что порождало расходящиеся по всему телу волны приятного тепла.

«И надо было такому случиться, что она оказалась первой, с кем я тут столкнулся».

Даже в душ зайти не успел, не то, что переодеться. Да еще и союзница избавилась от меня с такой спешкой, что и снятую футболку захватить не смог.

Хотя толку-то от нее? С той дырой на спине.

Надо ли говорить, что я не сообщал сестренке о нашей подготовке с Луизой, как, собственно, и о планах устроить микровойнушку?

Конечно, о чем-то та могла догадаться сама, но… Я рассчитывал, что все пройдет гораздо тише и незаметнее. Да и теперь планировал воспользоваться медицинским блоком аристо, а не умением родственницы Химуры.

Но Изуми успела первой, перехватив прямо в комнате.

Мозг продолжал побулькивать, напоминая о том, что случилось совсем недавно, но это было не то ощущение, что сводит с ума. Скорее, его можно сравнить с легкой мигренью, которую, впрочем, не перебить никаким обезболивающим.

Последствия Очищения можно только переждать. Хотя, как уже говорил, в этот раз они выглядели достаточно жалко.

А потому не мешали мне смотреть телевизор (стоит говорить, об основной теме экстренного выпуска вечерних новостей?) и вести внутренний отсчет.

Что закончился одновременно с последним ласкающим касанием плеча.

— Ты опять ушел, ничего мне не сказав. — Отстранившись, осуждающим тоном высказала моя целительница.

«А вот и новые семейные разборки».

— Извини.

— И ты, действительно, считаешь, что одного «извини» будет достаточно? — Вздернула бровь эта пигалица.

Такое ощущение, что данную фразу она позаимствовала из какого-то глупого сериала. Но я сдержал рвущийся хмык и, изобразив раздумывание, добавил:

— Этого больше не повторится.

— Ты всегда так говоришь. — Обвинительно тыкнули в меня пальцем. — А через какое-то время уходишь вновь.

— Нет. В этот раз, действительно, в последний.

— Точно? — Удостаиваюсь пристального взгляда от сестренки.

— Точно. — Киваю в ответ. Хотя кивать лежа не очень-то удобно, если честно. — Скажи лучше, что у меня там со спиной.

Беспокоить та меня уже перестала, но ведь и в зеркало взглянуть так и не дали.

— Со спиной? — С легким непониманием переспрашивает собеседница, оглянувшись на обозначенную часть моего тела. — Там было несколько царапин и пара синяков, и больше ничего. А почему ты спрашиваешь именно про нее?

— Да, нет. Просто так. — Отвечаю ей делано-расслаблено, а про себя думая иное:

«Закончатся ли когда-нибудь со мной все эти странности?»

И, переводя тему:

— Может быть уже выключишь это? — Указываю глазами на виды подвергшегося жестокой расправе Копенгагена.

Во всяком случае, так следовало из весьма эмоциональных комментариев телеведущей. И, должен признать, картинка заснятого, судя по всему, с вертолета города отличалась от того, что видел своими глазами.

Все-таки основное мое внимание было не на разрушениях и сопутствующем ущербе, а на том, кто его организовал.

— Должна же я хоть откуда-то узнавать о твоих похождениях. — Пожимает плечами девчонка, даже не думая последовать моей просьбе.

— С чего ты решила, что я имею к этому отношение? — Искренне удивляюсь в ответ.

И получаю милую скорченную рожицу:

— Это называется «дедукция», братик.

В итоге, мы посмотрели почти десятиминутный репортаж до самого конца. И, только дождавшись, когда ведущая пообещала, что будет следить за развитием событий, и перешла к сугубо местным новостям, Изуми погасила экран.

— Даже и не знала, что живу рядом с разрушителем городов. — Собеседница внимательно рассмотрела меня, будто пытаясь узреть нечто для себя новое, а после добавила: — И что скажут родители?

Кстати. Про старших Киоу я ей в общих чертах сообщил еще после разговора с Кэзуки. И надо будет у того уточнить, как там продвигаются дела по их вызволению. А вообще, то, что мы сейчас наедине, отличный повод серьезно поговорить.

— Журналисты всегда все искажают и преувеличивают. — Бурчу чуть в сторону, но девчонка все прекрасно слышит.

— Ага. — Подчеркнуто серьезно кивает она, но по лицу вижу, что не верит мне ни на грамм.

Мда.

Ну, повеселились и будет:

— Изуми, я хотел тебе кое-что сказать. Это серьезно. — И, добившись абсолютного внимания, произношу короткую, но потребовавшую от меня заметных усилий фразу: — Я не твой брат.

Не думал, что это будет так сложно сказать. Внешне едва ли было заметно, но мое внутреннее напряжение заметно усилилось.

Она мне небезразлична?

Да. Я давно уже заметил, что воспринимаю Изуми, словно свою собственную сестру. И ответственная за это часть моего я, что, похоже, досталась в наследство от прежнего хозяина тела, расценила фразу почти как предательство.

Ответ не заставил себя долго ждать:

— Да. Я знаю. — И настолько легко прозвучали данные слова, что я даже слегка растерялся. Вот подобного как-то не ожидал. То есть, совсем.

Из всех вариантов развития диалога, включавших в себя как неверие, так и попытку перевести все в шутку, спокойное принятие казалось самым маловероятным.

— Знаешь? — И тем, кто испытал удивление, стал я сам. — И как давно?

— С тех пор, как даже в мыслях перестала называть тебя по имени.

«Даже в мыслях?» — Мои собственные мысли резко ускорились, день за днем отматывая воспоминания назад. До тех пор, пока не выявили момент, что все изменил. — «Стоило быть более внимательным к деталям».

Теперь, когда знание девчонки открылось, все стало достаточно очевидным.

— Возвышение. — Уверенно определяю точку перелома.

— Да. — Откликнулась не мешавшая мне думать собеседница. — Тсуки Но Казе рассказала мне все, что знала об этом. Включая и то, что ей было известно о тебе. — И, сделав едва заметную паузу, продолжила с легкой улыбкой: — Ты не Химура, но ты тоже мой брат.

Забавно, но услышав последние слова, испытал облегчение. Такая трактовка казалась близкой и мне.