Граф хитро подмигнул:

- Сир Джоакин, вы еще не знаете новость. Ловушка Флеминга сработала блестяще. Я лично переместился на Беломорский тракт и увидел начало боя. Иксы заметили засаду и не дошли двухсот ярдов до самого гибельного места. Однако они внизу, в ущелье, а беломорцы – сверху, на уступах! Беломорцы долбят стрелами, болтами и камнями, а иксы ничего не могут, только закрываются щитами. Флеминг заверил меня: за час он покончит с иксами и двинет в долину. Придет как раз вовремя, чтобы помочь славному Рихарду.

- И тогда…

- Мы окружим замок. С трех сторон подойдут наши полки с Перстами. А Десмонд в мешке, и без Предметов. Я, конечно, не полководец, но рискну предсказать исход этой битвы.

- Слава Избранному! Слава! Слава!..

- Взяли лабиринт! Наши в лабиринте!..

Новость разлетелась по вражеской колонне. Лежа на скале, Эрвин хорошо слышал голоса: ущелье работало, как рупор. Только о чем это они говорят?

- Какой еще лабиринт? – шепотом спросил он.

- Я из Лида, вы из Первой Зимы, - резонно отметила соседка. – Кстати, не пора ли нам?..

И герцог, и вдова, и арбалетный мастер уже измучились лежать на морозе. Еще вчера Эрвин думал: запас времени – это хорошо. Можно справиться со всем непредвиденным, выйти на позицию обходным путем, как следует подготовиться… Но нынешним утром, вот беда, ничего непредвиденного не случилось! И обход не понадобился: враг не выставил тылового дозора. Люди герцога вышли на скалы кратчайшей тропой, быстро изготовились к бою. А до времени, названного Агатой, осталось целых два часа.

Выпили для смелости, проверили оружие, разложили фейерверки. Пошептались, запретили шептаться. Проверили хронометр. Пора? Нет, какое там. Время ползло так же медленно, как вражеский обоз. В долине Первой Зимы развивался бой: ущелье доносило далекое бряцание железа. Но еще рано: враг должен углубиться в долину, увязнуть в неразберихе сражения. А он почему-то не спешил, топтался на въезде, и шейландские обозные толковали меж собой:

- Никак наши не прорвутся… Тяжело идет…

Куда прорываться? – не понимал Эрвин. В начале долины – голые луга с овечками. Потом озеро, а потом только замок. Отец построил войско на лугах? Против Перстов? Он самоубийца?!

Явилась альтесса Тревога и стала донимать Эрвина:

- Милый, как думаешь, Джемис уже погиб?.. Это было хитро с твоей стороны: послать на убой жениха Нексии. Джемис помрет, а ты примешь на себя заботу о собаке и девушке. Куда деваться, дружеский долг…

Он огрызнулся:

- А я тебя не волную? Мне тоже завтра помирать!

- Ах да, спасибо, что напомнил. Как думаешь, от чего? Легочная хворь – очевидная причина, но не будет ли чего поинтересней?.. Скажем, в бою тебе вспорют живот. До завтра кое-как дотянешь на кровушке сестрицы, а потом прощай… Кому же достанутся Нексия и Стрелец?..

Прошло время. Судя по хронометру, двадцать пять минут, а кажется – часа четыре. Снова выпили – на сей раз для согрева. Трудно лежать на морозе: пузо примерзает к скале, руки – к арбалету. И еще чертов снег…

Что-то грохнуло вдали – слишком громко для ядра из катапульты. И еще, и еще. Отец додумался завалить их лавиной?.. Вражеский обоз, наконец, остановился. Сгрузили с телег дрова, принялись раскладывать костры – счастливчики!

Вернулась альтесса:

- Как по-твоему, любимый, Агата ошиблась или нет? Если да, то ты не знаешь правильного времени. Нападешь раньше – провал, позже – тоже провал. Сработает-то лишь в нужную минуту…

- Она не ошиблась.

- Тогда не глупо ли ты проводишь день? Помнишь эту задачку: тебе осталось жить сутки – что сделаешь? Кто-то к женщинам, кто-то в трактир, кто-то в церковь молиться, а умный герцог Ориджин морозит задницу на стуже.

- Отстань.

- Знаешь, что самое забавное? Если ты помрешь именно поэтому! Еще утром твоя хворь была излечима. Но после двух часов на ледяных камнях…

- Поди к черту! И так нелегко...

Среди обозных разнесся слух:

- Взяли лабиринт! Наши наступают!

Эрвин перестал понимать что-либо. Какой лабиринт? Что, собственно, происходит в долине? Может, пора уже?.. Но хронометр говорил: не пора, ждать еще полчаса.

Он замерз настолько, что едва ощущал конечности. Когда придет пора – выйдет ли подняться?.. При каждом вдохе булькало и хрипело, в груди просыпалась лихорадка. До чего же не вовремя! Через полчаса станет совсем худо.

Он вдруг подумал: в Степи я тоже рассчитывал время и промахнулся, ганта Ондей меня опередил. Что, если…

- Идут на Первую Зиму! Наши у стен города! – раздалось среди обозных.

И тут Эрвин вздрогнул от мысли: слухи-то запаздывают! Это же самый хвост армии Шейланда. Если здесь говорят: «наши у стен» - значит, «наши» уже вылезли на стены.

- Пх-пора, - выкашлял герцог. – К оружию.

Стянул перчатки, взялся за огниво. Стукнул по пальцу вместо кремня, не ощутил боли. Руки так задубели, что не могли высечь искру.

- Позвольте…

Вдова Шер чиркнула огнивом, и фитилек шутихи занялся. Шшшш… Пока искристый пламенный чертик бежал по фитилю, Эрвин подумал: наконец-то!

Шутиха сорвалась с палки, пересекла ущелье и жахнула в скалу. Взрыв слабый и трескучий, непохожий на молчаливое полыхание Перстов. Но сомневаться уже было некогда.

Вдова набрала полную грудь воздуха и крикнула вниз:

- Спасайтесь, проклятые! Север идет!

Эхо жутко и мощно отразило голос. Обозные встрепенулись, выронили объедки, вскинули головы… И тогда заработал Перст на руке сестры. Одна, вторая, третья вспышки пронеслись над дорогой. Вспыхнуло там, полыхнуло здесь. Кто-то заорал с болью и обидой:

- Перстыыы! По нааам?!

- По вам, гады! Всем вам смерть! – могуче крикнула вдова, зажигая новые шутихи.

Фшшш – бах! Фшшш – бах!

Точно ей в ответ, Хайдер Лид пустил фейерверки со своей позиции. Фшшш-фшшш… Бабах! Бабах! Иона без устали поливала огнем сверху. Мастер Уилфрид и Эрвин спустили тетивы арбалетов. Кому-то пробило голову. Кого-то пришпилило к горящей телеге, он задергался, насаженный на болт.

Повсюду орали:

- Спасайся! Нас атакуют!

- Нет вам спасенья! Ха-ха-ха!

С демоническим смехом вдова зажигала шутихи. Била наобум, куда попало – так и нужно!

Ущелье заволокло дымом, всюду сверкали огни. Теперь уже трудно было отличить фейерверки от Перста. Вспышки в дыму, грохот, крик…

- Первая – залп! Вторая – залп! – кричал Эрвин. – Четвертая рота, заходи с тыла!

Нет никакой роты, их всего одиннадцать человек. И никто не командует так в реальном бою. Но обозные – не бойцы, а простые слуги. В панике, среди огня услышали жуткие слова: «заходи с тыла».

- Нас обошли!.. Спасайся! Кайры сзади!..

И они бросились бежать. А куда? Сверху огонь, сбоку огонь, сзади огонь. Всюду грохочет, свистит, полыхает… Лишь один путь открыт: вперед! Враг зашел с тыла – а впереди-то свои!

- Бежим к Избранному! Он защитит!..

Хайдер Лид и кузнецы вырвались на дорогу. Капитан рубил мечом, кузнецы крушили молотами. Герцог и мастер Уилфрид стреляли из арбалетов. У вдовы Шер кончились шутихи, теперь она просто кричала, подражая Эрвину:

- Третья рота – залп! Братья, задайте им жару!

Иона поливала огнем. Вспыхивали телеги, испуганные кони и ослы вырывались из упряжи. Падали и катились бочки, лопались мешки. Обозные бежали, одержимые страхом. Перепрыгивали трупы, оббегали костры, неслись, сломя голову. Вся дорога превратилась в бушующий поток.

- На помощь! Убивают! Избранный, спаси!..

- Пора вниз, - приказал Эрвин.

Вдова повторила криком яростной фурии:

- Поррра внииз! Пора вам в могилы, ублюдки!!

Герцог встряхнул ее:

- Нет, действительно пора.

По заранее выбранной тропинке они спустились со скалы на дорогу. Тут царил идов хаос. Всюду горело, дымилось, смердело. Последние обозные убегали, очертя голову. Ветер нес вслед за ними черный дым, смрад обугленных тел, вопли умирающих. Иона спустилась со своей скалы и продолжала огонь, стоя на уцелевшей телеге. Била вдоль дороги, запускала кометы низко над головами бегущих, чтобы те даже не думали оглянуться.