Гости высыпали на террасу, чтобы проветриться и размять ноги. Разбились на группы, принялись оживленно делиться впечатлениями. Карен отвела мужа в сторонку:

- Давай уйдем отсюда.

- Как – уйдем?! Представление же только начинается! И перед людьми неудобно…

- Никто и не заметит, если мы исчезнем.

- Франциск завоет без твоих дивных глаз! А Бирай – без моих ста эфесов. Он же надеется выиграть, лопух. Кстати, отчего ты не поставила?..

- Я сделала… иную ставку.

Голос жены вынудил Менсона насторожиться.

- Постой-ка: ты о чем?

Тум. Тум. Тум. Тум. Барабаны выбивали ритм, грозное эхо отражалось от скал. Сомкнув щиты, вильгельминцы в пятый раз шли на штурм лабиринта.

При первых атаках они пели гимн, потом перестали. Трижды были отброшены, потеряли почти сотню солдат. Перегруппировались, восстановили ряды, стиснули зубы – и атаковали молча. Шли медленно, в идеальном равнении, каждый шаг – под удар барабана. Тум. Тум. Тум. На головы рушился ливень стрел, стонали раненые, падали погибшие. Но монахи сумели дойти, сохранив строй. Вторглись в просвет между ледяных стен, на ходу перестроились в дюжины, повернули за угол так и не разомкнув щитов. Шедевр тактической выучки! Разрозненный отряд кайры уничтожили бы в два счета, но против стены щитов их мечи и арбалеты оказались бессильны.

- Бей волков! Дави! – кричал в азарте Джоакин.

Монахи давили, как могли. Каждый шаг – по команде, под барабанный «тум». Все разом, чтоб не разомкнуть щиты: левой! Правой! Левой! Волки огрызались, но понемногу уступали. Рихард командовал альмерцами из тыла и поддерживал огнем. Персты Вильгельма хоть изредка, да находили цель. Наконец, кайры дрогнули и отошли за вторую стену. Вильгельминцы заняли первый виток лабиринта.

- Уррраа! – заорал Джоакин.

Но радость тут же и оборвалась: откуда-то из вражеских тылов влупили камнеметы. Стервецы пристрелялись заранее, высчитали, где окажутся воины Шейланда после первой удачной атаки. Из-за ледяных стен Джо не видел попаданий, но крики искалеченных людей буквально впились в душу. Строй сломался, монахи снова отступили, рыцари Альмеры прикрыли их отход, не дав кайрам контратаковать.

И вот боевое братство начинало пятый бросок. Их несгибаемая доблесть зажгла сердце Джоакина. Прежнюю апатию смело без следа, он горел боевым пылом и жаждал победы.

- Милорд, пошлите меня к ним на помощь! Они прикроют щитами, я буду стрелять. Вместе прорвемся!

- Мы уже потеряли двух ханидов, - отметил граф.

- В первой волне, когда атаковали медведи. Они бежали порознь, не было стены щитов. Монахи – лучшее прикрытие!

- Хорошо, что напомнили. Поясните-ка детям, отчего так важно правильное построение.

- Но милорд…

- Расскажите, сир Джоакин! Очень интересно!

Цветочки Избранного окружили путевца. Мальчики трепетали от восторга: генеральное сражение у нас на глазах! Девочки не так сильно радовались, но рисовались перед Шейландом:

- Мы внимательно слушаем!..

Тьма, - подумал Джо. Величайшую битву своей жизни я проведу в роли учителя? Но граф велел, и дети ждали, а за их спинами нарисовалась еще и Хаш Эйлиш. Он смирился и начал:

- Фехтование – не самое главное в бою. Думаете, если ловко махать мечом, то можно всех победить? Вот и нет, как видим. Кайры – великие мастера клинка, но они стояли врозь, а монахи ударили сомкнутым строем. И северные мечи ничего не сделали – не нашли просвета между щитов.

- Мы поняли, сир Джоакин! Надо держать щиты вплотную.

- Проще сказать, чем сделать. Каждый солдат идет своим шагом; кто-то вырывается, а кто-то отстает. Кто-то споткнулся, кто-то получил стрелу – но все равно надо удержать строй! Нужна большая выучка, а главное… Постойте, куда пропал граф?!

Избранный исчез, а Эйлиш пояснила:

- Пока вы опекаете детей, он решил провести разведку.

Джоакин вскинулся:

- Я воин, а не опекун!

- У вас прекрасно получается, продолжайте.

Эйлиш послала воздушный поцелуй. Ее глаза блестели, на щеках играл румянец. Закатницу возбуждала битва: Павшая соберет щедрый урожай.

- Дети, - сказал Джоакин, - вы должны знать главное: там гибнут люди. Им больно и страшно. Но, несмотря ни на что, нужно удержать строй, иначе погибнет намного больше. Сначала думать о товарищах, а потом о себе – вот настоящая отвага.

- Золотые слова, - насмешливо молвил кто-то.

На наблюдательный пункт поднялся Гной-ганта, по пятам за ним шли Сормах, Кнут и Чара. С их появлением будто стало темнее. Дети потеснились, прячась от Пауля за спину Джо.

- Зачем вы здесь? – процедил путевец.

Пауль ощерился в ухмылке:

- Тут наблюдательный пункт. Пришел понаблюдать.

Обойдя Джоакина, стервятники встали на краю скалы и полностью заслонили вид. Заговорили меж собою:

- Берут второй виток лабиринта.

- Когда возьмут еще один, нам хватит места развернуться.

- Куда поскачем, Гной-ганта? Прямо, направо, налево?

Джо навострил уши: этот вопрос его тоже интересовал. Нагромождение ледяных глыб не было полноценным лабиринтом - никакого льда не хватило бы, чтобы целиком застроить долину. Потому имелся не один верный путь через преграды, а целых три: центральный, северный и южный.

Центральный шел в продолжение большой дороги (только, естественно, петлял между глыб). Он приводил к озеру, по льду коего можно подойти прямо к замку. Вот только свежий лед не выдержит сотен коней, значит, придется обогнуть озеро по берегу, выйти ко рву и пробиваться через мост и вал. Нелегкий маршрут.

Южный путь (Джоакин усмехнулся над каламбуром) вел по краю долины, в стороне от замка, прямо к южным городским воротам. В лабиринте, конечно, дежурили кайры, но между лабиринтом и вратами Первой Зимы вражеских войск не наблюдалось. Да и город – не замок: он укреплен намного хуже. Значит, южный маршрут легче прочих. Жаль, что ведет он к мещанам, а не к главному нетопырю.

А третий маршрут огибал озеро с севера и приводил к боковой стене замка. Тут тоже имелся защитный ров и узкий мост, обстреливаемый со стен. Но тут участок земли между рвом и замком был слишком узок. Вал для защиты от Перстов пришлось возвести аж перед рвом, в открытом поле. Батальон, который держал эту позицию, представлялся лакомой добычей: он не сможет быстро отступить – помешает ров за спиной. Если атака окажется удачной, можно перебить всех. Потом вышибить Перстом ворота и с налету проскакать прямо в замок, в гости к старому волку. Очень заманчивый план… Подозрительно заманчивый.

- На севере стоит капкан, - Чара будто украла мысли Джоакина.

- Видишь? – спросил Пауль.

- Чувствую. Вон та дорога – готовая петля нам на шею.

Джо тоже видел: с севера в долину входит беломорская дорога. Горы мешают разглядеть, что на ней творится. Сейчас она примыкает к волчьему правому флангу. Но если мы потесним кайров, то сами окажемся к ней боком. Как бы не на той дорожке старый волк припрятал резерв. Как бы не заманил нас под опрокидывающий удар с фланга…

- О чем беседуем, друзья мои? – приятным голосом спросил граф Виттор.

Дети кинулись к нему:

- Дядя Вит!.. Мы немножечко боялись…

- Не бойтесь, милые. Дядя Пауль – наш верный друг!

«Верный друг» так улыбнулся мальцам, что кто-то из них заплакал.

- Обсуждаем дороги, граф. Скажи свое мнение.

- Не мнение, а приказ. Вы пойдете центральным путем.

- А может быть, южным?

Пауль спросил вкрадчиво, со значением. Джоакина пробрал морозец. Первая Зима переполнена людом, в том числе и лидскими беженцами. Если шаваны пойдут южным путем, то ворвутся в город и учинят бойню… Почему-то вспомнились последние слова Аланис:

- Тирья тон тирья.

- О чем это ты, лысый хвост? – на всякий случай Чара прицелилась в него Перстом.

- Нельзя было иначе. Надо говорить перед тем, как убьешь человека. Но в Лиде можно было иначе. И сейчас можно! В городе простой люд, не ходите туда!