— Лана! — почти прикрикнула Татка.
— Да. Было, — тяжело вздохнула Лана, словно ожидая от них осуждения, и все же подняла взгляд, в котором сквозила печаль.
Девчонки не спешили задавать вопросов, терпеливо ожидая хоть каких-то разъяснений. В их долгой дружбе никогда не было осуждения. Никогда. Каждый имел право на ошибку. А друзья ведь на то и друзья, чтобы помочь разобраться и справиться со всем этим. Поддержка и взаимопомощь были залогом их многолетней дружбы, и, чего уж греха таить, порой и личного счастья, как это было в случае с Виолой, когда вся ее родня была против Макса, и только усилиями «женсовета» удалось хоть немного сгладить острые углы в конфликте будущих родственников. Татке и Виоле она могла довериться со спокойной душой. Но все еще оставались сомнения, насколько откровенна с ними в своих переживаниях она сможет быть. В переживаниях, в которых она не была откровенна даже с самой собой.
— Так, девочки, — нарушила тишину их уединения Виола, — давайте-ка все четко и по хронологии.
— Ну, если с самого начала, доля моей вины здесь тоже есть, — начала Татка. — Там при отеле на пляже есть пункт водных развлечений. Ну, катамараны всякие, водные мотоциклы, парашюты над морем и все такое… Виолка, ты б видела, какие там мальчики работают! Прям как с глянцевой картинки! И я ж, как обычно! Мне ж больше всех нужно! В общем, потащила я Ланку за компанию покататься на водном мотоцикле. Проветриться, повеселиться, чтоб не кисла из-за этого своего кобелино. А там ОН!
— Кто? — затаила дыхание Виола, заслышав нотки восхищения в интонации, и, превратившись в слух, жадно ловила каждое слово.
— Главный у них. Красив как дьявол! Мощный такой бородач. Но жуть какой суровый. Такой одним только взглядом толпу приструнить может. А уж как команду свою строил одним только суровым изгибом брови. Выйдет из бунгало на пляж, руки на груди сложит и смотрит так грозно на свои владения, глаза за очками темными спрятаны, но даже так мороз по коже — так и чувствуешь неодобрительный взгляд на себе. Так и кажется, что уже совершила что-то непозволительное и вот-вот подвергнешься суровому отчитыванию. В общем, реально, дьявол во плоти. Ох, спасибо большое. — Татка отвлеклась на подошедшего с заказом официанта и тут же накинулась на свое блюдо.
А Лана слушала ее рассказ и сравнивала со своими впечатлениями от первой встречи. Испугалась ли она тогда? Да. Но точно не сурового вида мужчины. Ее пугала собственный отклик на него. Уже тогда, с первых минут знакомства. Суровый? Жуткий? Нет. Грозный — да! Притягательный — да! Уверенный. Надежный. Нежный. Самый лучший… Любимый… Ой, мамочки… Все. Все, Ланка! Потеряла ты себя! Осталась там, возле теплого шумящего моря бестелесным призраком.
— Девчонки, вы меня извините, но я прям с голоду помираю, — меж тем вещала дальше Татка, с завидным аппетитом уплетая свой горячий салат. — Отель покинули рано, я без завтрака осталась. И в самолете не кормили… Так вот, короче, запал он на нашу Лану. Глазами на нее зырк-зырк, чуть ли не поедал взглядом. На морские прогулки приглашал. Кстати, на первой нашей прогулке, на которую я и вытащила ее, я чуть не померла от страха неизвестности. Пообещали нас на скутерах покатать, возвращаюсь, а красотки моей нет. Жду, жду. Час, другой. Нет их. Ребята говорят, скутер второй сломался и главный лично ее на своем катере повез кататься. А рация отключена. В общем, облегчению моему не было предела, когда вернул ее этот дьявол в целости и сохранности. А потом я застаю их на совместном завтраке, после которого в последующие утренние трапезы такие невероятные десерты от шеф-повара подавали! Нет, это нужно самой увидеть и попробовать, чтобы оценить, насколько все вкусно и красиво. Что там у вас еще было? Кажется, прогулка к дельфинам в открытом море? Ну и конечно же ночное свидание. Под предлогом дня рождения сурового бородача. А по утру наша впечатлительная Лана, едва вернувшись, просто дала деру, отказываясь отвечать на любые вопросы, связанные с прошедшей ночью и со своим демонюкой. Да, Лан?
Лана понурив голову, гоняла по тарелке маленький кусочек помидора из своего салата, полностью потеряв аппетит. Этот разговор был неизбежен, но она и представить себе не могла, насколько тяжело будет возвращаться в эти воспоминания. Смущение разлилось горячим румянцем по лицу, выдавая все ее переживания и чувства с головой. Как забыть, если мысли постоянно были лишь о нем, если, закрыв глаза, видела только себя в крепких мужских объятиях и словно наяву ощущала горячие поцелуи, покалывание на лице от грубой щетины и ощущала терпкий морской запах на смуглой коже с ароматом муската и сандалового дерева?
— Лан, — послышался тихий оклик Виолы. — Лан. Ну чего ты? Так понравился, да?
И снова этот же самый вопрос. Проницательные у нее подруги, ничего не скажешь. Или это она сама, как открытая книга — читай-не хочу.
— Да, девочки. — Чего уж скрывать, когда и так все ясно.
— Впервые вижу тебя такой, — задумчиво произнесла Виола.
— Какой?
— Влюбленной. Вот теперь я действительно вижу, что к Герману у тебя совершенно ничего не было. Как его имя-то хоть?
— Дамиан. — Лана опустила глаза на свой почти нетронутый салат, не замечая, как Виола послала многозначительный взволнованный взгляд Татке, мол, пропала наша подружка, ой как пропала.
— Дамиан, — повторила Виола, словно пробуя на мелодичность новое имя. — Да-ми-ан. Красивое имя. Демьян, значит, по-нашему? Хотя очень уж созвучно с «damn» (в пер. с англ. — черт), но, судя по Таткиному описанию, и это ему тоже подходит.
— И ничего не подходит, — сама не осознавая того, Лана бросилась на защиту своего дьявола. — Он совсем не такой.
— У-у-у, — выдохнула Татка и сделала глоток ароматного кофе, — да уж, солнц, ты теперь потеряна для всего мира. Ничего подобного за тобой раньше не замечалось. Нет, ну это ж надо: влюбилась и, испугавшись, сбежала. Германа не боялась, а тут на тебе!
— Тат, не надо, — взмолилась Лана, закрываясь ладонями. Каждое напоминание о нем и ее поступке резало по оголенным чувствам, словно скальпель.
— А ведь получается, он целенаправленно ехал в аэропорт к тебе, Лана, — резюмировала Виола. — Да, дела. Сердечные…
Лана только пожала плечами, показывая, будто не знала ответа, хотя давно и сама все уже поняла — к ней он ехал. И если бы не Герман, точно не дал бы улететь, не поговорив.
— Девочки, какая разница, — собственный голос прозвучал как-то слишком жалобно, изнуренно, Лана даже поморщилась. — Сейчас это уже ничего не решает. Все в прошлом.
— Так уж и все? — Виола покачала головой, чуть прикрыв глаза, показывая, что не верит ее словам. — Вот мы тут беседы ведем, а ты мыслями где-то далеко от нас. Наверно там так и осталась. Со своим дьяволом.
— У меня только одно не сходится, — задумчиво подергала себя за мочку уха Татка, что выдавало в ней крайнюю собранность в данный момент. — Дамиан знал про Германа?
— В тот вечер, когда я сгоряча выбросила в море телефон после разговора с Германом, он проходил мимо и все это слышал. Заочно знал. А уж как орал Герман в аэропорту, увидев нас, мне кажется, слышали все, кто был в тот момент рядом…
— Все равно не объясняет тот факт, что Дамиан, едва только появившись возле аэропорта и увидев Германа, сразу, не задумываясь, протаранил его машину, — покачала головой Татка. — Ему даже не нужно было оценивать обстановку. Он действовал как-то слишком уж уверенно. Словно знал этого кобелино и ту опасность, что он нес тебе.
— Если Герман узнал город, куда вы поехали отдыхать, то, наверняка, и адрес гостиницы был ему прекрасно известен, — вступила в разговор Виола, с особым интересом следившая за ходом событий.
— С этим не спорю, — согласилась Татка, — но, блин, где персонал отеля — и где пляж! Было бы странным, если б Герман подходил к каждому встречному сотруднику отеля, чтобы спросить, где Лана, попутно представляясь.
— Согласна, — кивнула Тата. — Глупо как-то.
Лана тоже думала об этом. Все то время, пока летела домой. И уже по прилету. Ей не давала покоя мысль, что Дамиану был откуда-то известен Герман. Девочки правильно заметили, что Дэм действовал слишком уж уверенно, не тратя время на оценку ситуации. Да, он слышал ее разговор с Германом, но оставался вопрос: что именно он услышал? Просто чужую незнакомую речь на повышенных тонах или мог что-то понимать на русском? Не секрет, что люди, работавшие в туристической сфере обслуживания, знали много иностранных языков, и русский, в том числе. И кто сказал, что Дэм не мог понимать ее? Но, черт возьми, он ни разу не пытался заговорить с ней по-русски и даже переспрашивал, если она неосознанно переходила на свою родную речь. Этот дьявол хранил слишком много тайн, и, сдавалось ей, он явно много о себе умолчал. И все равно, черт бы ее побрал, она думала только о нем, сомневаясь в правильности своего столь скоропалительного побега. Останься она в отеле, защитил бы он ее от Германа? Что-то внутри подсказывало — ДА.
