— Господи, — пробормотал Кирсан, — а оно все мне необходимо?

— Пока — нет. Потом — тоже нет. А потом ты дойдешь до того уровня, когда сам захочешь забраться во все это и перенастроить под себя. Чтоб ты понимал, профессиональные легаты…

— Легаты?

— Ну, киберспортсмены, играющие в стратегии, у нас именуются именно так. Рабочее место профессионала зачастую круговое, с пятью-шестью мониторами. Звучит сложно, потом привыкнешь. На монитор ты можешь выводить все, что угодно — от наблюдения за участком карты до набора командных шаблонов. Тут еще и голосовое управление есть, система снабжена собственным искином. Так вот, здесь широчайшие возможности настройки под себя. Тут сложнее, чем в «Старкрафте», где каждый юнит обладает чрезвычайно примитивным интеллектом. Ты можешь назначать любой единице любые алгоритмы поведения и менять их на лету. Выделил этого на основном экране, тыкнул пальцем в шаблон разведчика — все, этот юнит разведчик, действующий самостоятельно. Здесь ты даже не должен вручную отводить побитую единицу за спины более целых — они сами будут это делать, если ты задашь им такой шаблон.

— А в чем тогда моя роль как игрока, если тут игра сама играть может?

— В назначении шаблонов. В оценке ситуации. В принятии решений. В разгадывании замысла твоего оппонента. Это то, чего искины делать не могут. Ручного контроля тоже никто не отменял.

— Уф-ф… вот что-то у меня появились сомнения, что я смогу…

— Сможешь, я в тебя верю. И вот еще что… Мы обсуждали твои перспективы подъема по социальной лестнице, и я внезапно осознал одну вещь… Самые выдающиеся легаты состоят в… назовем это национальной сборной. Особого почета за это не полагается, ибо профессия непрестижная. Но если ты попадешь в сборную и станешь игроком номер один в ней… тебе просто не смогут не присудить звание «гения».

Кирсан нахмурился:

— Почему?

Эвада ухмыльнулся в ответ.

— Тот парадоксальный случай, когда твое земное происхождение дает тебе уникальное преимущество. Сейчас лучший игрок сборной не имеет такого титула, и оснований его присудить нет, ибо профессия неуважаемая. Но если ты попадаешь в сборную и становишься самым лучшим — внезапно получается такая пикантная ситуация, что какой-то земляшка в чем-то оказался лучше балларанцев, а это, скажем прямо, очень унизительно для всей нашей расы. И чтобы не получилось такой ситуации, придется пересмотреть кое-какие взгляды и начать присуждать звание «гения» даже в этой профессии. Просто чтобы не вышло так, что землянин лучше балларанца.

— Постой, но каким образом титул «гения» исправит это? Все равно получится, что я лучше остальной сборной, нет?

— Да, но есть нюанс. Вот есть ты — обычный легат. Ты в сборной — но в целом все равно обычный. Когда другой легат из сборной показывает лучший результат, чем твой — так и должно быть. Вы оба легаты, вы оба в сборной — но он балларанец и потому лучше тебя. Иначе быть не может. Если ты внезапно обходишь всех остальных… это, как говорится, полный пердюмонокль. Но если у тебя звание «гения» — то все естественно. Если ты «гений» в этой игре — вполне логично, что ты лучше того, кто не является «гением».

— Все равно непонятно. Если я получил «гения» там, где до меня балларанец не смог получить это звание…

— А это уже не играет роли. Давай я объясню тебе один наш небольшой «заскок»… У нас совершенство возведено в абсолют. Врач, чтоб ты знал, неплохо говорит по-английски и мог бы общаться с тобой напрямую, без меня. Но он не захотел, потому что его английский неидеален. Ему просто стыдно демонстрировать несовершенство своего английского. Так вот, совершенство есть норма, а титул «гения» означает, что его обладатель добился феноменальных успехов в конкретном занятии и превзошел даже совершенство. Если ты легат-гений, а твой более слабый сотоварищ силен в трех дисциплинах — то он все равно суммарно лучше тебя, а твое превосходство объясняется всего лишь твоей узкопрофильностью. То есть, приличия соблюдены… Но если ты обычный игрок и он обычный игрок — тогда выходит, что все легаты-балларанцы хуже землянина, и чтобы не допустить такого расклада, придется начать присуждать титул гения и легатам-киберспортсменам. Пока ты не гений — тебя сравнивают с обычными игроками, и твое первенство среди них будет позором для всей нашей расы. Но если признать тебя гением — ты автоматически будешь сравниваться с другими гениями — учеными, музыкантами, врачами. Которым ты, давай начистоту, не ровня. Однако титул гения автоматически поднимает тебя по социальной лестнице, а что ты гений в непрестижном деле — ну, видать, ты даже такое занятие превратил в искусство. Смекаешь, да? Твой лучший шанс.

— Сдается мне, вырвать этот шанс будет не так-то просто, — пробормотал Кирсан.

— О, это слабо сказано. Но более простого пути наверх у тебя нет. Ты, в принципе, можешь не париться, «внизу» у нас живется получше, чем у вас «посередке», но… есть нюансы. Если тебя устроит быть никем, не иметь перспектив в жизни и жить без надежды на лучшее «завтра»… тогда просто не бери в голову. У вас на Земле так живут миллиарды, и ничего. У нас будет то же самое, только с повышенным комфортом и без нищеты. Правда, многим из нас это не нравится, и я держу пари, что и тебе не понравится. Так что если ты хочешь жить у нас так, как жил бы успешный киберспортсмен на Земле — ну там, отдых на Мальдивах да с красивой девушкой — тогда борись изо всех сил. Цепляйся зубами за каждый шанс и двигайся вперед. Именно так работает эволюция и строятся величайшие цивилизации. В общем, давай, принимайся за работу, а я пойду дальше над диссертацией работать.

Кирсан вздохнул и повернулся к монитору.

— Кстати, — окликнул его от двери Эвада, — забыл сказать тебе одну вещь… У нас многоженство в порядке вещей. Лучшим достаются лучшие женщины, и не одна. Чем дальше вниз — тем все печальней, особенно для мужчин. Если вдруг ты думаешь, что и у тебя будет хоть какая-то, но подруга… зря. Понятие «внизу» довольно растяжимое, есть свои градации, но в самом-самом-самом низу на самом-самом-самом дне, где сейчас находишься и ты, люди живут и умирают в одиночестве. Помни об этом.

Некоторое время Леонид провел, слоняясь по кораблю, а потом улегся на койку в кубрике и приказал искину почитать ему что-то забавное. Искин выбрал «Джентльмен с Медвежьей речки» Говарда, и Леонид, посмеиваясь, скоротал пару часиков. Благо, соседи по кубрику — Паскуда, Донжуан, Горец и Якудза — на редкость спокойная компания, не спрашивающая «а что смешного?», даже когда в одном эпизоде он в голос засмеялся. У андроидов по сравнению с живыми людьми тоже есть кое-какие преимущества.

Внезапно искин прервал чтение на полуслове.

«Прошу прощения, сэр. Искин медмодуля сообщает, что пациент вышел из состояния медикаментозного сна на два часа раньше расчетного времени и уже почти пришел в сознание».

— Передай — я иду.

Когда Леонид вошел в медицинский отсек, Итагаки уже принял сидячее положение и растерянно моргал. Услышав шаги, он повернул голову.

— Леон? Что случилось? Почему я без одежды? И вообще, где это мы?

— Ну, если коротко — то добро пожаловать обратно в мир живых, Синкай. Харакири отменяется.

Новость никак не впечатлила Катану: он ее, видимо, толком не осмыслил, так как все еще находился под сильным воздействием медикаментов. Вдохнул полной грудью и сразу же закашлялся. На ладони, которой он прикрыл рот, сразу же появились красные капельки.

— Какого черта⁈ — воскликнул Леонид. — Медмодуль, твою мать, ты его не долечил!!

— Процесс лечения закончен, — отозвался женским голосом на чистейшем английском искин медмодуля. — Небольшое остаточное количество крови все еще присутствует в легких, но целостность сосудов восстановлена, кровотечения нет. Пациент, вам требуется еще обезболивающее? У вас наблюдается пониженная реакция на обезболивающие препараты, предположительно, из-за долгого употребления.

— Кто это говорит? — завертел головой Итагаки.