Вот так да! Можно было лопнуть от зависти. Не отважного человека имя было обозначено на географических картах, а самой обыкновенной девчонки.

А Таня Ромашкина уже соскочила на землю. Она протянула Пли кедровую шишку.

— Бери на память, — улыбнулась она, — и приезжай к нам еще. Тогда не пешком будешь ходить, а в троллейбусе ездить.

Пли взял смолистую шишку, как большую драгоценность.

Они вернулись к дому Тани и увидели, что на крыльцо сидит и дымит трубочкой геолог дядя Алеша.

— Эй, рыба плотва! — кричит он весело. — Вы путешествуете, а у меня обед стынет.

Ребята вошли в дом, и рот Пли открылся. На диване была расстелена рыжая медвежья шкура, с четырьмя лапами, мордой и хвостом.

Таня завизжала и плюхнулась животом на шкуру, запустила руки в густую шерсть. А Пли ходил вокруг дивана, не решаясь приблизиться.

— Садись, если не боишься, — пригласил дядя Алеша. — Вот уха, вот гуляш из глухаря, вот компот. Телеграмму о тебе я послал. Придет поезд, и ты покатишь прямо в Братск.

Теперь Пли разглядел как следует своего спасителя. Лицо у геолога худое, нос длинный, как у дятла, а глаза угольной черноты и весело блестят.

— Дядя Алеша! — решился Пли. — Я всю жизнь мечтал поймать медведя. Как это делается?

— Ах ты, укротитель медведей, — захохотал геолог и от удовольствия дернул себя за нос. — Берешь, значит, мешок, находишь берлогу. Р-раз — хватай медведя за шиворот и сажай в мешок.

— Дядя Алеша, — вмешалась хитрая Таня, — а когда вы Мишу ловили, у вас мешка не было.

— Правильно, перепелка, не было мешка. Только почему ты не даешь охотнику пофантазировать? Тебе же будет скучнее слушать. Хорошо, слушай, Пли, эту историю, как она была на самом деле.

И он начал рассказ:

— Была зима. Ребята волокли на тракторе лежанину — старую лиственницу. А я за ними на грузовике ехал. Вижу: из лиственницы медвежья голова показалась. Сперва думал — мерещится, а верно, вижу — зверь медведь. У меня ружье в кабине. Нажал я на гудок — медведица к машине кинулась. Что тут делать? Вылез и почти в упор пальнул.

— А как медведь в лиственнице сидел?

— Мы сами удивились. Потом видим: здоровое дупло. Снегом его засыпало, и не заметно. Так километров пять волокли лежанину с медвежьим домом. Там еще медвежонок оказался. Мешка-то у нас не было, так мы его, чтобы не царапался, в телогрейку укутали. Теперь понял, как медведей ловят?

— А у вас по поселку медведи ходят? — спросил Пли.

— Не видел.

— А если один человек недавно столкнулся с медведем?

— Какой это человек, скажи на милость?

— Невооруженный человек. Шел, шел и встретился. Что он должен делать?

— Должен не бояться, — сказал геолог. — Смелого человека ни один медведь не тронет. Понял?

— Понял, — ответил Пли. — Есть быть смелым!

И вдруг он взвизгнул, выскочил из-за стола и скрылся под кроватью.

— Ты что? — удивленно повел носом дядя Алеша.

— Я тоже боюсь, — хныкнула Таня.

Геолог обернулся и увидел, как в комнату, переваливаясь, вступил медвежонок, с которым Пли столкнулся нос к носу утром.

— Так это Миша! — воскликнул дядя Алеша. — Он не кусается, честное слово охотника.

— Он царапается, — уточнила Таня.

— Гостей он не царапает, — успокоил дядя Алеша. — Вылезай, Пли! Это же Миша из лежаннны, которого мы в телогрейке привезли. Пришел проститься со своей мамашей. — Дядя Алеша показал на шкуру, — Ну, не пищи, такой-сякой, лопай сахар.

И свирепый медведь превратился на глазах у Пли в забавного медвежонка. Мальчишка пошарил в карманах, но ничего съедобного не нашел и взял со стола компотную косточку. Однако сунуть ее в рот Мише не решился, положил на пол. А тот хрустел сахаром и не обратил на косточку никакого внимания.

— Почему он проститься пришел? — спросил Пли, косясь на шкуру.

— А мы его в Братск отправляем. Поедет Миша с тобой в одном поезде, а потом с делегацией до Тихого океана. Вот и будет жить на каком-нибудь корабле Миша-медведь, подарок из тайги. Будет с моряками дружбу вести да сахар пайковый грызть.

Вчетвером они вышли на крыльцо. Гудели под горой паровозы, подвозившие стройке машины и механизмы. Дремали на солнцепеке три величавые горы.

— Дядя Алеша, — спросил Пли, нащупав в кармане тяжелый кусок руды, — а правда, что в этих горах пятьсот миллионов тонн железа?

— Ах вы, шишки мои орехи! — засмеялся геолог и обнял за плечи ребятишек. — Правда, сущая правда: пятьсот миллионов тонн! А что это такое — вы ведь не разумеете. Мы, Татьянка, с твоим отцом всю руду пересчитали и то не понимали, что здесь будет. Думали — поселок и рудник. А вышел город. Ну-ка, залезайте, братцы-солдаты, на вышку.

Он подхватил ребят, усадил их на свои широкие плечи, как на лавочку.

— Видите, столбы на запад уходят? — спросил геолог, и две головы послушно повернулись на запад. — Придет по ним электричество с Братской ГЭС, и будет здесь жизнь совсем хорошая. У гор экскаваторы руду черпают, электровозы везут ее на заводы и славу Железногорска разносят на всю страну. А в городе троллейбусы разъезжают, мальчишки и девчонки в бассейне ныряют, а Татьянка в музыкальной школе на скрипке учится. Ну, разве это не веселая жизнь?

— Эта жизнь веселая, — согласились ребята и соскочили на крыльцо.

— А мы, геологи, ничего этого не увидим, — продолжал задумчиво дядя Алеша. — Обязательно уйдем в тайгу. Вот прилетит, Татьянка, твой отец и, наверное, привезет новый приказ. Наденем мы рюкзаки, возьмем палатки и разобьем их у речушки, где Пли отыскался. Станем работать да мечтать, что вырастет на том месте когда-нибудь город…

Через два часа от станции Железногорск отходил на запад поезд.

Пока можно было видеть, Пли махал из окна человеку, на плече которого сидела девчонка. Издали белое платье напоминало какой-то цветок, скорее всего ромашку. Это были новые друзья Пли.

Пли смотрел, как уплывает вдаль солнечный городок с мужественным красивым именем, и вспоминал голос дяди Алеши:

«Тракторист сядет на трактор. Токарь получит новый станок. Турбина закрутится на гидростанции… А где родится сталь для этих вещей?..»

И колеса отвечали вместе с дядей Алешей:

«В Же-лез-но-гор-ске… гор-ске…»

Медвежонок Миша тыкался горячим носом в ногу Пли и повизгивал. Его провожатый, угрюмый дядька, уже похрапывал на нижней полке.

Пли достал из кармана сахар, который ему дал на дорогу дядя Алеша, и с удовольствием угостил медвежонка.

Когда я уходил, отважные пожарные Непейвода и Молекула еще спали. Я запер дверь и решил, что сегодня сам найду Ладочкина.

В отделе кадров деловитая, серьезная девушка мне сказала:

— Сегодня суббота, короткий день, справки о Ладочкине так быстро навести не успеем.

— Но поймите же! — воскликнул я. — То они бросаются в огонь и их привозят чумазыми, как сажа, то они пропадают в тайге и перелетают в другие города. Мне работать надо, видите, вот мое корреспондентское удостоверение.

— Ну что ж, — сказала девушка, смягчаясь, — в понедельник я наведу справки.

Я поблагодарил ее, словно Ладочкин уже нашелся, и неожиданно для себя прочитал стихи:

— Что, что? — Девушка удивленно поднялась из-за заваленного бумагами стола.

— Это стихи, — оправдываясь, пробормотал я. — Их сочинил мой маленький друг Молекула, который тушил пожар. Верно ведь, хорошие стихи?