- Озвучивай, - разрешила милостиво, ловко работая вилкой и челюстями. – Что успела натворить эта тварь за последние сорок семь лет, что мы не виделись?

Как ни странно, особых прегрешений за Зуном не числилось. Похоронил двоих сыновей, родившихся недоношенными, и первенца, погибшего во время закрытия Бреши, стал вдовцом, официально зарегистрировал клан, куда принял не только эльфов Ночи, но и тех отщепенцев, кого изгнал Лес, и теперь под его началом числилось чуть более пяти тысяч половозрелых мужчин, принёсших ему клятву верности. Именно эта цифра считалась минимальным порогом для права голоса на Совете старейшин, который существовал параллельно правящей династии.

По факту монаршая власть уже давно стала формальностью, все главные решения в Лесу принимались Советом и комиссариатом, а Владыка по большому счёту оставался лишь символом и хранителем Мэллорна, самого древнего дерева Леса – его сердца.

Кроме укрепления своего положения среди эльфов, Зунгайдеш успел отстроить новый посёлок для всего клана на свободных территориях, но источник финансирования оставался под вопросом. Клан «Сыны Ночи» ничего не производил, ни с кем не торговал, но все без исключения мужчины имели профессиональную военную подготовку и получали достойное жалование, а их семьи ни в чём не нуждались.

- Он знал, - озвучила я очевидное. – Знал о грядущем Вторжении задолго до того, как оно привиделось вашим оракулам. Как такое возможно?

- У меня только одно объяснение, - мрачно произнёс Ортего. – Он сотрудничает с тем, кто планирует его организовать. Комиссариат уже проверяет его счета и ищет источники реального дохода, но дело усложняется тем, что основной счёт клана открыт в гномьем банке – прикрыть мы его не сможем, даже если окажется, что появление средств абсолютно незаконно.

И без какого-либо перехода выставил мне претензию:

- Почему ты не сказала, что он твой деверь?

- Разве это важно? – Я невозмутимо выгнула бровь, ведь сама так не считала.

Зун не признавал наш брак с Арном, а я в ответ не признавала его родственником. Всё честно.

- В твоём деле нет ни слова о браке с Арнушем Фроутом, - ещё сильнее нахмурился комиссар, прожигая меня недовольным взглядом. – Почему?

- Мы поженились по традициям Ночных эльфов, нас благословил наш покровитель, - я не стала увиливать, это не было тайной. – Такой брак не признаётся Лесом.

- Вас благословил сам Ги-лунь?!

- Верно, - я даже улыбнулась – так забавно Ортего выпучил глаза. – Но не спрашивай больше ничего, не скажу. Таинство подобного обряда неприкосновенно – для каждого оно своё и не терпит стороннего вмешательства.

Неохотно кивнув, комиссар задумался, а я встала, чтобы убрать со стола, вновь уплывая воспоминаниями в то счастливое время. С моим будущим мужем мы познакомились всё на том же выпускном в академии, Арн по дружбе помогал группе Мия с техникой. Это был единственный праздник в моей жизни, который я не запомнила совершенно – в памяти остались лишь нежные объятия и сладкие поцелуи моей первой и самой пылкой любви. Не прошло и недели, как я забросила диплом на самую дальнюю полку и переехала в общину Ночных эльфов, откуда сам Арн был родом.

Я порхала на крыльях любви и строила грандиозные планы. Арн поддерживал меня абсолютно во всём, первым после бабушки назвав меня «ласточкой» - именно так на всеобщий переводилось моё эльфийское имя. Именно тогда я бросила курить… Именно тогда мы просили покровительства у Ги-луня и он нам его дал.

Это было прекрасное время.

Несмотря на ритуал, Арн предлагал пожениться по всем правилам, чтобы наш брак никто не смел оспорить, но я считала, что благословение Ги-луня гораздо важнее общественного мнения. В целом муж соглашался и не сильно настаивал, объясняя своё предложение тем, что хочет защитить меня от всех, включая собственного брата.

Арн не был глупцом и быстро догадался, что за взгляды бросает на меня Зун, но… Мы просто не успели. Ни уехать из посёлка, ни пожениться по законам Леса.

Муж был лучшим воином Ночи из всех, кого я знала, и по праву занимал должность командира. Ему подчинялись все воины посёлка, чувство долга не позволяло Арну оставить свой народ без главного защитника, но как назло ни один из подчинённых не был готов к такой большой ответственности. Он выбирал, готовил. Просил у меня месяц, но у нас не осталось и недели…

А потом его не стало.

И меня… тоже не стало.

Глаза заволокло пеленой, а мои щёки расчертили солёные дорожки слёз. За спиной всколыхнулось ментально поле искреннего сочувствия, но я не стала комментировать ни своё состояние, ни неуместные чувства Ортего. Он не виноват в том, что эти воспоминания до сих пор причиняют мне боль, хотя я изо всех сил стараюсь вспоминать о прошлом лишь тихой светлой грустью.

Увы, мне никогда это не удаётся. Каждый раз, как ножом по сердцу.

- Выходим через двадцать минут. – Произнесла невозмутимо, когда закончила с посудой. – Имей в виду, возможно придётся вступить в бой.

- Хорошо, - отрывисто подтвердил своё согласие комиссар и я, больше не задерживаясь, поднялась наверх.

Хорошо, что я успела выспаться впрок.

Охота продолжается.

Для прогулки в порт я выбрала привычную одежду: чёрный костюм из паучьего шёлка, который по своей крепости мог поспорить с бронежилетом композитного класса, и белую рубашку. Галстук надевать не стала, для меня это был исключительно рабочий аксессуар, а сегодня у меня всё ещё выходной.

Вместо этого закрепила на спине ножны для любимой катаны, пристегнула на бедро плоскую сумку с аптечкой, проверила табельное оружие в нагрудной кобуре, которым пользовалась крайне редко, но всегда содержала в идеальном состоянии, прошлась мягкой щеткой по волосам, надела мотоботы и на этом мои сборы завершились.

Когда я спустилась вниз, комиссар уже был готов. Как и я, Ортего оделся во всё черное: брюки, футболка, стильный пиджак, в котором очень сложно угадать броню, но я знала, на что обращать внимание. Как и я, эльф пристегнул меч не к бедру, а за спину, но в отличие от моей лёгкой катаны это был полноценный полуторник из мифрила – легендарного металла Леса.

Если не придираться, выглядел Ортего просто бомбически – хоть сейчас на афишу свежего блокбастера: суровый, стильный, мужественно-красивый и физически развитый. Идеальный типаж для кино.

- Начнём с западных доков, Астра охотилась именно там. Не отставай. – Я прошла мимо и, не дожидаясь, пока Ортего запрыгнет на свой мотофлай, взмыла в практически ночное небо. В это позднее время движение было редким, ведь уже завтра для многих вновь начнётся рабочая неделя, и стоило выспаться перед трудовым днём.

У многих, но не у всех – пока летела, заметила несколько групп бесцельно шатающихся ныне безработных работяг в умеренно сильном подпитии, но никто пока не буянил, так что не стала замедляться. Меня никто не заметил, мотоботы практически не издавали шума, так что и у западных доков я приземлилась абсолютно беззвучно, заранее прикинув, с какого края начать.

Несмотря на то, что прежде порт никогда не спал, работая круглосуточно в три смены, сейчас многие склады и доки стояли закрытыми, утопая во тьме. Фонари, работающие на солнечных батареях, самым чудесным образом оказались разбиты или вообще демонтированы, хотя всего пару недель назад картина была кардинально иной.

Не самый богатый и безопасный участок, но именно порт приносил внушительную часть дохода городу, обеспечивая работой очень многих. Сейчас же порт словно вымер, лишь далеко с его восточного края до нас доносились звуки работающей техники.

- Гнетущая атмосфера, - поделился ощущениями комиссар, глуша мотор своего мотофлая рядом со мной. – С чего начнём?

- Прогуляемся. Я буду слушать, а ты, если что, будь готов ко всему. – Я не стала интересоваться, умеет ли сам Ортего обнаруживать разрывы пространства, не собираясь надеяться на того, чьих возможностей не знала, и сразу же зашагала к ближайшему складу.