— Неблагодарный низший! Я беспокоюсь о нем, подлетела узнать, как дела, а он меня так обозвал! — бубнила она себе под нос, вроде тихо, но так, чтобы все слышали.

Я с намеком посмотрел на Добрыню. Но тот лишь усмехнулся и отрицательно покачал головой: мол, успокаивай ее сам. Я лишь вздохнул и решил пока игнорировать мстительную фею.

— Собираемся. Готовимся двигаться. Порядок прежний, идем в тот коридор, — сказал я и показал рукой.

— А почему туда, а не сюда?! — тут же вклинилась Снежинка.

— Потому что Ирей сказала, что китайцы зашли на поляну из того входа. А из второго коридора пришли мы — остается только один вариант, — терпеливо объяснил я.

— Хмпф! — фея фыркнула и показательно отвернулась.

— И давайте не расслабляться. От конкурентов мы избавились. Но лабиринт наверняка еще сюрпризы преподнесет, а гранат у меня больше нет, — постарался я взбодрить команду.

Сокомандники на самом деле расслабились. Решили, что дальше нас ждет легкая прогулка, конкурентов больше нет, с клубками легко справились. И не думают, что мы можем напороться на что-то новое.

К счастью, после моих слов сокомандники собрались и мы даже без эксцессов дошли до следующей поляны, в центре которой оказалась большая копна из листьев, сена и веток размером с двухэтажный дом.

— Опасность чувствую, злой дух рядом, сильный, — отчиталась Ирей.

— И что это может быть? — спросил я тихо, разглядывая желтую кучу.

Из нее местами виднелись даже целые небольшие деревья и что-то очень похожее на громадные белые кости.

— На гнездо это похоже, — прогудел Добрыня. — Коршун, может, какой построил его.

— Коршун, говоришь, — потянул я.

Это какого размера должен быть владелец, чтобы возвести подобное гнездо?

— Давайте-ка обойдем мы тихо по кругу стог этот и не будем связываться с хозяином, — высказал я свои соображения.

Никто мне не возразил, даже Снежинка промолчала. Так мы и пошли, тихо, гуськом, вдоль зеленой стены, надеясь, что пронесет. Но, словно в насмешку, со стороны кучи раздался треск и чей-то громкий недовольный рык.

— Не пронесло, — сказал я, разворачиваясь.

С высоты двухэтажного дома на нас смотрела хмурая морда. Морда напоминала всклоченного, очень недовольного льва, которого напоили ведром водки и не дали опохмелиться. Лев рыкнул и расправил большие перепончатые крылья, над которыми замаячил большой скорпионий хвост.

— Мантикора[1]! — выдохнул я и тут же начал командовать. — Белла, стреляй точно по глазам! Снежинка, попробуй заморозить ему крыло, прежде чем он до нас доберется! Добрыня, отвлеки ее и аккуратнее с хвостом: там сильный яд!

Монстр глянул на нас, еще раз недовольно рыкнул и резко подпрыгнул в воздухе, только хлопнули расправленные крылья.

— Хтыщ! Хтыщ! Хтыщ! — выдала серию вспышек Снежинка.

Я не понял, как она умудрилась, но все три вспышки четко зашли в правое крыло.

— Мрау! — сказала мантикора, кувыркнулась в воздухе и сверзилась на землю.

Через секунду она уже стоит на всех четырех лапах. Глаза на ее морде горят яростью, а правое крыло волочится по земле.

— Птыщ! Птыщ! Птыщ! — открыла огонь Изабелла.

Она отошла вправо и в красивой стойке, спокойно, как в тире, расстреливает тварь.

— Поберегись! — проорал Добрыня, набирая разбег, а в его руке горит белым светом верная булава.

— За хвостом смотри! — прокричал уже я.

Я тоже побежал, забирая уже влево, чтобы не перекрывать линию огня девушкам. Правда, толку от меня пока немного… надо бы какой-нибудь арбалет купить.

Мантикора рыкнула и неожиданно резко прыгнула навстречу богатырю. Добрыня выполнил чуть ли не танцевальное па, в последний момент уклонившись от удара лапой. Ответный удар палицей лишь впустую нарисовал в воздухе красивую светящуюся белым цветом дугу.

— Птыщ! Птыщ! Хтыщ! Птыщ! Птыщ! — девушки продолжают скоростную стрельбу.

Видно, как в морду монстра прилетают заклинания, рикошетят пули. Но правый глаз, словно заговоренный, остается целым. Весь эффект — мантикора только рыкнула, протерла морду лапой. Этим попробовал воспользоваться Добрыня, но булава начертила новую светящуюся дугу слишком далеко, чтобы достать монстра. Химера в ответ только отмахнулась.

Я сорвался на бег. Внутри меня застыл странный сплав ледяного спокойствия и горячего азарта. Если мы чуть-чуть дадим слабину, монстр дорвется до девушек. Подойдем слишком близко — порвет уже нас.

Первый нож сверкает на ярком солнце и летит в сторону мантикоры. За ним второй, третий, четвертый. Я работаю в ритме автомата, опустошая перевязь. Природная защита или магия, что защищает монстра, вовсе не бесконечная. Стоит ее перегрузить — и пули с магией начнут ее ранить.

— Хтыщ! — очередная вспышка разбивается об всклоченную морду.

— Арр! — рычит монстр, но в его голосе уже слышится боль.

Он отвлекается от богатыря и поворачивается к девушкам, для нас в этом нет ничего хорошего. Добрыня бросается в новую атаку, но монстр готов к этому. Его скорпионий хвост, маячивший весь бой за спиной химеры, резко выпрямляется и бьет в богатыря!

— Бам! — в последний момент Добрыня умудрился подставить щит.

— Твою мать! — выплескиваю я эмоции, отправляя в полет оба кинжала.

— Птыщ! Птыщ! Птыщ! — выдает новую серию Изабелла.

— Рау! — выдает монстр.

Защита химеры наконец закончилась. Я вижу брызги крови от пуль, вижу, как кинжалы прилетают в морду хищника и бессильно падают, неспособные пробить дубленую шкуру. Из оружия у меня остался только меч. Сейчас мне придется броситься в самоубийственную атаку, чтобы выиграть еще несколько драгоценных секунд.

Внезапно ярко-зеленый штрих расчерчивает поле боя! Словно молния, стрела Ирей вылетает из-за моей спины и впивается прямо в левый глаз монстра! Химера ревет, встает на дыбы, хлещет хвостом вокруг себя.

— Птыщ! Птыщ! Птыщ! — ковбойша с маниакальной методичностью продолжает обстрел.

И у нее получается! Мантикора рычит, мотает мордой, пытается лапой вытащить застрявшую стрелу, а я вижу кровавое пятно на месте правого глаза.

— Бум! — отдача от удара богатыря толкает меня в грудь.

Добрыня подгадал момент и достал голову монстра своим коронным ударом. Тот на секунду замирает и валится на землю бездыханным трупом. Звук падения тела звучит неожиданно громко в наступившей тишине.

Я выдыхаю. Сердце, до этого стучавшее как сумасшедшее, замедляет своей бег. Тянусь рукой вытереть выступивший пот и замираю, с недоумением глядя на свою правую руку. В ней зажат меч — когда я успел его достать?

Вдох-выдох, ледяное спокойствие спасительным океаном омывает мой разгоряченный разум. Я возвращаю меч в ножны и достаю зелье противоядия из аптечки. В первую очередь нужно проверить богатыря, не достала ли его мантикора своим жалом.

Добрыня остался невредимым. За него пострадал щит, в котором появилась внушительная вмятина с дырой, и пластины брони. Они потемнели в том месте, где упали капли яда. Эти пятна Снежинка на всякий случай залила своим Целительным Льдом, что, по ее словам, разлагает яд. Я же заставил богатыря выхлебать половину бутылки противоядия.

— Откуда ты знаешь про эту мантикору? — подозрительно спросила фея, когда горячка боя улеглась.

— Это тварь из наших мифов. Склеенная из разных частей реальных животных, летающая и обладающая сильным ядом, — ответил я.

— И что, в этих мифах сказано, что крылья и глаза у нее уязвимые места? — продолжила Снежинка допрос.

— В мифах много что сказано, считай, что я по наитию догадался, — ответил я.

Фея в ответ фыркнула и отвернулась. Я же только выдохнул: вроде она успокоилась и перестала мне мстить, наверное.

Сама же мантикора внушала уважение даже в мертвом виде. Мускулистое тело с полтонны весом, внушительные лапы с когтями, большие перепончатые крылья, грозный хвост. Только морда сейчас представляла жалкое зрелище — череп смят ударом булавы, из глазницы торчит обломок стрелы, а правая половина морды белая от инея и в кровавых потеках от ран.