– Смотри куда прешь, чертов придурок!

Она что, о моих собаках? Но Орешек присел по своим делам на газоне, а Сок деловито писает на круглый камень, под которым я храню запасной ключ от дома, так что это явно не к ним.

Я оборачиваюсь и вижу, что моя сумасбродная соседка орет на фургон у ее дома. Похоже, она переезжает, судя по снующим туда-сюда грузчикам. Хелен за шестьдесят, она одинока, и у нее зычный голос матерого водилы-дальнобойщика. Но ко мне она относится хорошо и любит посплетничать о драмах нашего района. Я несколько раз делала ее прототипом колоритных бабуль в своих книгах, разумеется, с некоторыми изменениями.

– Хелен! – удивленно ахаю я. – Ты что, переезжаешь? А мне почему не сказала?

– Все случилось так быстро, что не было времени забежать к тебе поделиться новостями, – усмехается она, подходя ко мне. – Помнишь, в прошлом месяце я ездила к дочери посмотреть на мою первую внучку?

Я киваю, вспомнив сотни фотографий малышки, которые мне гордо демонстрировала Хелен. Очень милая девочка, но младенцы все похожи друг на друга. Пухленькие, с припухшими веками, спящие или вопящие комочки с крохотными ручками и ножками вокруг круглого животика. Очень милые, и в то же время… не особо. По крайней мере, чужие младенцы милыми не кажутся.

– Ну конечно, помню.

– Так вот, дочка позвонила на прошлой неделе и сказала, что у них по соседству выставили на продажу маленький домик. Для меня идеальный вариант – бунгало с одной спальней, да еще совсем рядом с моей крошкой. Не такое маленькое, чтобы повернуться было нельзя, но и не слишком большое, чтобы замучиться с уборкой. Я его тут же купила. Оформила все за неделю, а этот дом продала инвестиционной компании.

Она щелкает пальцами:

– Оп-ля! Сваливаю из этой конуры!

Новость поразила меня куда сильнее, чем я думала. Мне всегда нравилось болтать с Хелен, и я ценила ее советы. Но в то же время я ее понимаю. Ей хочется жить поближе к долгожданной внучке. Так что я просто молча обнимаю ее.

– Хелен, я так рада за тебя. Но я буду по тебе скучать! А ты не знаешь, кто сюда въедет?

Ее дом – один из самых больших на улице, в нем три спальни и очень просторно. Он может понравиться легкому на подъем одиночке, работающему дома, как я… или семье с детьми.

Хочется надеяться на первый вариант или, в крайнем случае, на семью без шумных детей или закатывающих вечеринки подростков. Я и так отстала от графика.

Еще хуже ловить на себе взгляды чужих мужей, обнаруживших, что я – автор книжки, которую они читают тайком и ни за что в этом не признаются. Один тип заявил, что прочитал мою книгу, купленную его бывшей подружкой, и я определенно знаю толк в минете. Как насчет того, чтобы попрактиковаться с ним?

Спасибо, но такого мне не надо. Я хотела бы спокойного, тихого соседа, который не мешал бы мне сосредоточиться на работе.

Наверное, я слишком привередлива, вот и жалею, что Хелен уезжает.

– Не знаю, кто сюда въедет, но у тебя все будет в порядке, милочка, – ободряет соседка. – Ты спокойная, с тобой легко поладить.

Похоже, у нее проблемы со слухом, иначе она бы знала, что я частенько разговариваю сама с собой или ору на Орешка с Соком. Но по сравнению с шумными детьми и вечеринками по соседству я точно не худший вариант.

– Дай-ка я тебя на прощание еще раз обниму, – говорю я, и Хелен смеется, когда Орешек пристраивается к ее ноге со своим собственным вариантом «объятий». – Орешек, немедленно прекрати! Этот пес готов трахать любую встречную ногу!

– Ну, по крайней мере, хоть кому-то я еще кажусь привлекательной, – смеется Хелен. – Всего хорошего, милочка.

Помахав на прощание, я загоняю собак в дом и бегу к машине. Уже опаздываю.

АХХ.

Наверное, это не самый удачный акроним в мире, но нам подходит, думаю я, взбегая по ступенькам на второй этаж публичной библиотеки Грейт-Фоллза. Хотя надо признать, название «Авторки Художественной Хренописи» не очень-то хорошо смотрится на официальных бланках.

Когда кто-нибудь спрашивает, что это такое, мы объясняем, что это хрип, который издают заядлые курильщики. Такая вот странная команда женщин, но они – мое племя.

Алерии всего тридцать, но она у нас самая старая. Блондинка, часто босая и, наверное, голая под своими летящими юбками. Обожает вставлять социальный подтекст во все, что говорит, делает или пишет. Она помешана на магии природы, внутренней силе и атрибутах здорового образа жизни типа медитации, кристаллов и чайного гриба. Мы не раз ловили ее на попытке навести на нас чары. Алерия уверяет, что хочет защитить нас от «черной магии патриархальной капиталистической системы, высасывающей из нас силу женского начала». Оную систему представляют закабаляющие контракты наподобие того, который ее убедили подписать как начинающей романистке.

Разумеется, Алерия пишет альтернативные фантастические романы с изобретательными сценами группового секса, которые способны открыть перед вами уникальные возможности, даже если вы никогда не встретите одновременно вампира, оборотня и эльфа.

Дейша – девушка бойкая, но при этом самая прагматичная из нас. У нее есть высшее образование: диплом бакалавра колледжа Спеллман и магистра Колумбийского университета, так что она нас всех строит. Если спросить ее мнение, то нужно быть готовой, что получишь максимально честный ответ. Ах, тебе обидно? Подумаешь! Она сама признает, что подобный подход частенько приводит к проблемам, но ей плевать. Дейша специализируется на мрачной романтике.

Жасмин – вечно саркастичная, остроумная и эксцентричная особа, которая мечется между научной фантастикой и научно-фантастической эротикой. Она моложе остальных, еще учится в колледже и перекрашивает волосы в новый цвет с каждой новой книгой, частенько это намек на основную тему будущего романа. Когда Жасмин писала книгу о вселенной типа Матрицы, ее волосы стали неоново-зелеными. Судя по тому, что сейчас она натуральная блондинка, какой и уродилась, у нее перерыв между книгами.

Самая шумная среди нас, пожалуй, Бекка. Можно сказать, она у нас чирлидерша. И неслучайно: колледж Бекка закончила благодаря спортивной стипендии чирлидерши. Поскольку она тусуется как в кругу избранных, так и за его пределами, Бекка отлично освоила умение бурно реагировать на любую тему. В кофейне «Космический олень» закончился ее любимый сорт кофе? Катастрофа! В какой-то далекой стране приключился ураган высшей категории опасности? Такая же катастрофа.

Но основной талант Бекки – профессиональный возмутитель спокойствия. Она умеет заводить людей и если когда-нибудь попадет в Голливуд, куда так стремится, то станет режиссером. Бекки превосходный манипулятор, и ее романтические комедии всегда полны затейливых интриг. Я уверена, что она вполне способна написать и снять двадцать сезонов сериала и при этом все равно ухитриться каждую неделю поддерживать интерес зрителей всякими «О боже, с кем переспал Джейсон?» и «Он умер от того, что ему на голову упал кокосовый орех».

– Дамы, привет, – говорю я и обнимаю всех по очереди.

Готова поклясться, что Алерия при этом тайком принюхалась. Слава богу, что я приняла душ и вымыла волосы.

– Надеюсь, ты сегодня использовала по максимуму свои восемьдесят шесть тысяч четыреста секунд? – спрашивает Алерия обычным легкомысленным тоном. Так она ненавязчиво напоминает, что не следует валять дурака, когда дедлайн на носу, иначе я узнаю, что на самом деле думает обо мне издательство.

– Не уверена. – Я сажусь и вытаскиваю из сумки ноутбук. – Но у меня отличная новость. Моя агент добыла мне место на предстоящем семинаре с Джей Эй Фокс.

Что мне особенно нравится в нашей АХХ-группе, это что в ней нет завистниц. Все радостно восклицают, а Дейша добавляет:

– Ах ты, везучая сучка, теперь тебе точно нужно приниматься за работу, чтобы было что ей показать. Итак, обычные двадцать минут, дамы? Поехали.