Мама возвращается с аптечкой, будит меня, заставляет сесть. Я смотрю на нее сквозь пелену от слез.

— Мамочка! — она трогает мне лоб, я дергаюсь, не хочу чтобы она, такая чистая и правильная, касалась своей грязной дочери.

— Ты вся горишь! — говорит и заставляет меня выпить какие-то таблетки, — о всевышний! — она прикрывает ладонью рот, — да у тебя губы все болячках, высыпала малярия! Это от высокой температуры, — решает она и укладывает меня обратно спать, — тебе нужно поспать, к утру должно стать легче, если нет — вызову врача. Спи.

Она уходит, закрывая за собой дверь, обещая навестить меня позже.

Я решаю, что так будет лучше. Пусть для нее и для всех я болею, я завтра уеду в столицу, оставлю их в своем чистом мире, не запачканном мною. Они не должны страдать и терпеть всякие грязные сплетни в свою сторону из-за никчемной дочери.

Они никогда не узнают, что моя судьба сломалась этой ночью.

Я обещаю себе, никогда не вернутся в этот дом, чтобы не осквернять собой их правильный, чистый мир.

Обещаю, и не представляю себе насколько правдиво будет мое обещание.

Я уеду и никогда не вернусь в этот дом, только по другой причине. Более жестокой и ужасной, чем сейчас. Непростительной.

Сейчас — то, что произошло, это всего лишь цветочки.

***

Остаток ночи я провожу в беспокойном сне. Периодически просыпаюсь в поту, плед и пижама абсолютно мокрые, но сил подняться, переодеться нет. Поэтому, каждый раз, я кутаюсь сильней и проваливаюсь обратно в сон.

Сил разлепить опухшие глаза, нет. Я проснулась и молча лежу, с закрытыми глазами… Стыдно и противно перед самой собой. Реальность накатывает с новой силой, только выть и плакать уже не могу.

Завтра начинается моя новая жизнь. Студенческая, я так мечтала об этом дне. Все лето грезила о учебе в столице. О новой обстановке, о крутой перемене в моей жизни.

Перемена произошла, только не такая, какую я ждала.

Я так жалею, что не послушалась маму и пошла гулять, роюсь в своей голове, ищу виноватых в случившемся, пошагово восстанавливаю вчерашний день, и и виню во всем себя.

Дура наивная и доверчивая.

Зачем держалась с ним за руки?

Зачем пошла за ним?

Зачем позволила касаться себя, когда еще стояли возле моего дома?

Почему не убежала обратно, когда он тянул меня за собой?

Вопросы сыплются один за другим, я съедаю себя изнутри и не нахожу ответа.

Что теперь со мной будет?

Я не смогу быть счастлива…

Я не смогу создать семью и родить детишек, потому что меня замуж никто не возьмет, так как я не намерена скрывать случившееся со мной от своего потенциального жениха. И он, естественно, откажется от меня.

Нет, я не могу сказать, что мечтала о детях, о семье, мыслей даже не было. Думала только о учебе и работе после. Но, в сложившейся ситуации, я начинаю осознавать, что не буду такой счастливой, как мама. Дом, любящий муж, дети. Это ли ни есть счастье?

Я тяжело вздыхаю. И принимаю реальность.

Значит мне уготована другая жизнь, без детей и семьи.

Значит у меня другая миссия на земле, выучиться на юриста, защищать всех невиновных, помогать торжествовать справедливости!

— Асият! — дверь со скрипом открывается, я вижу маму, самую добрую женщину на планете, — как себя чувствуешь? — она подходит к моей кровати и трогает лоб, довольно улыбается, — температуры нет.

— Угу, — я киваю, но даже улыбку выдавить не могу.

— Я несколько раз приходила к тебе ночью, и утром заглядывала, ты беспокойно спала. Кошмары снились?

— Угу, — прикрываю глаза, сдерживаю себя, чтобы не заплакать.

— Так бывает при высокой температуре, кошмары снятся, — она берет мою руку, я дергаю, хочу убрать, чтобы она не трогала меня, потому как чувствую еще на своих руках сильные руки Мурада, а потом как крепко прижимал их Алик, только мама сильней прижимает, — ты еще не уехала, а я уже тоскую! — говорит и пускает слезу, и тут я всхлипываю, — ты наверное от волнения температурила. Я такая же была, — она кивает, — да, да! Не смотри так, — просит.

— Как? — она вытирает мои слезы.

— Печально… — я лежу, молча плачу, не знаю откуда берутся слезы, мама сидит на краю моей кровати и тоже молча плачет.

— Не плачь мама, вы привыкнете..

— К чему?

— Жить без меня..

— Дочка, не говори так! Как можно к такому привыкнуть?

— У тебя много забот и хлопот, да и Самир, не заставит скучать, — я смеюсь, наконец, сквозь слезы, — это мне будет тяжело.

— У тебя тоже будет много хлопот. Учеба не даст тебе скучать. Мы будем видеться каждый день! — говорит мама и наконец она тоже улыбается.

— Как мы будем видеться?

— Об этом я и хотела сказать, но твое грустное личико тронуло меня до боли в груди, и я как маленькая девочка, расплакалась, — она вытирает слезы, свои и мои, — пора вставать, обед уже на дворе.

— Обед? Я столько спала? — сажусь на кровати, — я быстренько приму душ, и приду.

— Да у нас много дел сегодня, нужно будет чемодан тебе собрать. И главное ничего не забыть, — в дверь стучат очень громко, и я понимаю, что это отец. Содрогаюсь, начинаю дрожать, будто он все знает и сейчас накажет.

— Мы вас долго будем ждать? — говорит за дверью, — Залина, — обращается к матери, — тебя за чем послали, точнее за кем?

— Сейчас.

— Так женщина! — говорит грубым голосом, — выходите, у меня нет терпения. Я жду сейчас же.

— Ладно, — говорит мама и тянет меня за руку к двери.

— Не надо мама, — я прощу молящим голосом, дергаю руку, будто за дверью меня ждет горячая сковородка, которой меня сейчас огреют и заставят лизать ее, как в аду.

— Дочка на минутку выйди, — просит спокойным голосом мама, — потом остальные дела.

— Мама… пожалуйста не надо… — дверь перед моим носом открывается и я вижу улыбающегося папу и Самира.

Самир стоит с маленькой коробочкой в руке, которую тут же, как только видит меня, протягивает ее мне.

— Это тебе! Открывай!

Меня трясет так, что я не сразу могу удержать тяжеленькую коробочку.

— Что это? — спрашиваю полными слез глазами, потому что не достойна ничего хорошего.

— Открывай! — требует отец, и я открываю.

Новый серебряные телефон, известной марки.

— Это чтобы видеть нас каждый день! — говорит довольная мама, — там уже есть сим карта.

Я всхлипываю, но не смею обнять отца своими грязными руками, а так хочется.

— Спасибо… не стоило..

Отец обнимает, крепко прижимает меня, плачущую, к себе, целует макушку.

— Вот чего ты ноешь? — сердито спрашивает Самир, — нет я никогда не пойму ваших соплей! Тебе купили такой офигенный телефон, а ты ноешь! — этим высказыванием он вызывает у всех смех.

— Самир, поаккуратнее с выражениями! — говорит отец, — так все, — гладит мои волосы, — хватит сопли распускать, а то гляди утопишь нас перед отъездом, давай приводи себя в порядок, собирай вещи, на рассвете выезжаем.

Все события, одно за другим, разворачиваются так, что мне не остается времени на слезы и переживания.

После того, как мама заставляет меня есть лепешки с сыром и мясом, приготовленные ею, мы начали в суматохе собирать мои вещи. Я не понимала, к чему так суетится, но мама иначе не может. Любые события в нашем доме — это паника, спешка и суета.

Собрав все необходимые вещи в чемодан, мама просит подождать и куда-то уходит. Возвращается с большим пакетом. Когда она достает оттуда новые кружевные комплекты нижнего белья, несколько штук, колготки, носочки, большие, красочные платки, которые я всю жизнь терпеть не могу, костюм из лосин и длинной туники, пару платьев в пол, с рукавами по локоть, я удивляюсь.

— Мама, откуда это все? — я перебираю все, разглядываю и складываю в чемодан, мерить нет необходимости, так как мама знает мой размер, — ты когда успела?

— Пока ты спала, — подмигивает мне, — смотри Асият, — она грустно вздыхает, садится на мою кровать, подзывает меня к себе, я сажусь рядом, — то что ты будешь находится далеко от дома, не значит, что ты должна забыть наши обычаи и устои.