Я покачала головой взад-вперед, пытаясь понять, как я могу не бороться.
— Как? Как мне просто… просто позволишь этому случиться? — Мой голос срывается на последнем слове, когда я изо всех сил пытаюсь сохранить самообладание.
— Мне нужно, чтобы ты была где-нибудь в другом месте. Мне нужно, чтобы ты отключилась, Лу. Это единственный способ справиться с этим. Подумай обо мне, подумай о чем-нибудь хорошем и отключись, черт возьми.
Дверная ручка задребезжала, прежде чем со щелчком повернуться и со скрипом открыться. Тень Грейсона появилась в дверном проеме, подсвеченная светом из коридора. Вспыхнул свет и на мгновение ослепил меня. Я повернула голову, пытаясь прикрыть глаза рукой, чтобы защититься от резкого света.
— Посмотрите-ка, что у нас здесь есть. Принцесса проснулась! — Его голос прогремел. Веселый тон резко контрастировал со страхом и напряжением, повисшими в комнате. — Я не был уверен, что наша девочка когда-нибудь проснется. — Он адресовал свои комментарии Джеку и смеялся над тем, как долго наркотики выводили меня из строя, почти как если бы они вели непринужденную беседу, как за ужином накануне вечером. Джек уставился на Грейсона пустым взглядом, ничего не выдающим, кроме намека на бушующую внутри него ярость. — Посмотри, как ты пытаешься сохранять спокойствие. — Его грудь сотрясалась от смеха. — Мы прошли через одно и то же обучение, чувак. Я знаю тебя много лет. Ты мой брат. Я знаю твою историю. Я чувствую, как гнев волнами исходит от тебя, даже несмотря на этот скучающий, пустой взгляд твоих глаз.
— Мой брат не стал бы привязывать меня к стулу. Мой брат не стал бы накачивать ее наркотиками и стрелять в меня из электрошокера. Ты мне не брат. — В голосе Джека не было никаких эмоций.
Улыбка сползла с лица Грейсона, и на смену ей пришел пустой взгляд. Его глаза встретились с глазами Джека, пока он переваривал сказанное. Он с трудом сглотнул, прежде чем сморгнуть все это и позволить мягкой улыбке растянуть его губы, которая не касалась его глаз. Его рука взметнулась вверх, и я заметила нож в его руках, когда он пару раз подбросил его в воздух.
Я крепко зажмурилась, чтобы не видеть этого зрелища, и в памяти тут же всплыл образ: Уитни, свисающая с двери гаража, а ее внутренности вываливаются наружу. Последующие фотографии девушек в фотоальбоме. Они били, как удары по голове, и мое дыхание учащалось с каждой мыслью.
Не давай ему такой власти. Не позволяй ему увидеть твой страх.
Слова Джека звенели у меня в голове, когда я расслабила свое тело и попыталась контролировать дыхание. Я и раньше занималась йогой. Небольшая медитация. Может быть, это помогло бы мне пережить это. Судорожные вдохи покидали мое тело, но гораздо медленнее и глубже, чем мгновение назад.
Не позволяй ему увидеть твой страх.
— Милая, красивая. Тебя напугал мой нож? — Его голос звучал мягко и обеспокоенно. Я отказывалась открывать глаза и признавать его существование. — Посмотри на меня. — Его голос стал требовательным и ударил по стенам, которые я пыталась воздвигнуть против него. — Смотри. На. Меня. — Каждое слово словно удар кулаком по моему спокойствию. — Хорошо. — Он отступил, и я вздохнула так глубоко, как только могла, с облегчением. — Не хочешь смотреть на меня, слушать меня? Я отрежу ему палец.
Я подавилась своим глубоким вздохом и отчаянно открыла глаза, ища его взглядом.
— Нет! Нет! — Я умоляла и требовала - все это в одном приглушенном крике.
Он остановил свое движение к стулу. Одобрение моего послушания сверкнуло в его ввалившихся серых глазах.
— Хорошая девочка. Я очень горжусь тем, как быстро ты можешь учиться. — Он подошел к кровати и занес нож над головой, и я вздрогнула, не ожидая, что острая боль начнется так скоро. Я не была готова. Я думала, у меня будет больше времени. Мне не следовало так легко сдаваться.
— Нет! — Я услышала крик Джека, когда нож начал опускаться.
Он опустил нож, и тот приземлился на кровать у моих ног рукояткой вверх.
Неконтролируемая дрожь началась в моей груди и распространилась по всем конечностям. Адреналин, раз за разом пробегавший по моему телу, затруднял контроль.
— Красавица, я бы не стал заканчивать это так быстро. Мы даже не поиграли. — Он говорил так неторопливо и совсем не соответствующе сложившейся ситуации.
Кровать прогнулась, когда он сел у моего бедра. Он наклонился вперед и вытащил кляп у меня изо рта. Я облизала пересохшие губы и набрала в легкие полную грудь воздуха. Грейсон что-то искал в моих глазах. Я не знала, что именно. Но я продолжала выдерживать его пристальный взгляд. И в то время как лицо Джека было пустым, мое было наполнено ненавистью и гневом. Я подавила страх и показал ему свою ярость. Он подмигнул и наклонился, чтобы поцеловать меня в губы. Я попыталась отвернуть голову, но он взял меня за подбородок и прижался своими полными губами к моим, отстраняясь, чтобы медленно облизать мою щеку от подбородка до скулы. Я искала успокоения, которого не могла ощутить.
Не позволяй ему увидеть твой страх.
Он снова сел, положил руку на мое обнаженное колено и медленно поднес ее к линии нижнего белья, а затем провел кончиками пальцев обратно по моему колену, отчего по всему моему телу побежали мурашки. — У тебя красивая грудь, Луэлла. Особенно, когда они вот так твердеют. — Он наклонился и провел языком по моему соску.
Я закрыла глаза, пытаясь отрешиться от всего происходящего. Отключись. Отключись. Просто отключись.
Он сильно прикусил, и я плотно сжала губы, пытаясь подавить крики, которые, как я чувствовала, клокотали у меня в горле. Никакой контроль не мог остановить мою грудь, сотрясающуюся от рыданий, которые я сдерживала. Он снова сел и переключил свое внимание на Джека, который сосредоточился на полу перед собой. Его челюсть сжата, а мышцы напряглись от сдерживаемого гнева.
— Ты даже не захотел смотреть. Но это же твое любимое. — Грейсон заскулил на Джека. Не от настоящего разочарования, а скорее для того, чтобы подразнить Джека. Он положил руку мне на верхнюю часть бедра и начал говорить. — Итак, брат. Я уверен, тебе интересно, как вы сюда попали. Как ты это пропустил. — Глаза Джека по-прежнему были устремлены в пол перед собой. — Посмотри на меня. — Он не пошевелился.
Громкий шлепок разнесся по всей комнате, прежде чем я почувствовала острую боль во внешней части бедра. Глубокий стон вырвался из моей груди, но я сжала губы, чтобы не закричать. Глубокие вдохи и выдохи. Я преодолела боль.
Глаза Джека вспыхнули огнем, горевшим в темно-синих глубинах.
— Хороший мальчик. — Еще одна вежливая улыбка на лице Грейсона. — Джек, хочешь знать, что мне больше всего нравится во всем этом? — Между ними повисла тяжелая пауза, как будто он ожидал, что Джек ответит. Когда ничего не было сказано, он продолжил. — Мне нравится быть частью их жизни. Мне нравится трахаться с их миром. — Его брови нахмурились и опустились на глаза, когда он страстно объяснял, почему он убийца.
— Мне нравится контроль. Некоторые люди употребляют наркотики и все это прочее безвкусное дерьмо, но позволь мне рассказать тебе о том кайфе, который ты получаешь от того, что являешься богом. От того, что чья-то жизнь в твоих руках. Еще лучше, когда они даже не знают об этом. Когда они передают тебе управление. Просто быстрое «Привет. Как дела?», чтобы начать разговор, и вдруг вы обмениваетесь номерами телефонов, сообщая мне, где живете. Впуская меня в свою жизнь. Я заставляю их это делать. — Смех Грейсона был подобен пощечине, так как он чувствовал слишком большую радость, чтобы сдерживать ее.
— Почему? Как это случилось с тобой? — Слова, произнесенные шепотом Джеком, прорвались сквозь жизнерадостный смех Грейсона.
— Почему? Не все из нас выбрались из этой дерьмовой песочницы невредимыми. Что тебе нужно было делать, пока ты был там? Собирать информацию? Стрелять вслепую? Найти, куда мне стрелять? — Его голос становился все громче, в то время как его гнев нарастал. Я вздрогнула, когда его рука сжалась на моем бедре, прежде чем он восстановил контроль над своей реакцией и успокоился. — Они обучали меня убивать людей. Я посмотрел в прицел и нажал на спусковой крючок. И где-то по пути у меня что-то щелкнуло. Я контролирую, будут ли эти люди жить или умрут. Я контролирую, упадут ли они замертво прямо там или отправятся домой позже в тот вечер. И знаешь что? В тот момент я перестал сомневаться в чувстве вины, которое преследовало меня по ночам во сне. Я принял это и лелеял. А потом, внезапно, я им больше не нужен? Просят меня уйти? — Его рука начала оживленно двигаться, когда он заводился. — И что, черт возьми, я должен был тогда делать с этой силой? Что, черт возьми, я должен был делать с этим чувством? Мне это было нужно. Они создали меня, и они даже не собирались, черт возьми, оставлять меня у себя. Ну и черт с ними! Я стал сам себе богом в своем собственном мире! Теперь я управляю жизнями и сам получаю удовольствие. — На этот раз его рука тяжело опустилась на мое бедро, когда он обуздал свои эмоции. — Так что не смей спрашивать, как это случилось со мной. Ты стоял в стороне и позволил этому случиться.
