Я открыла глаза как раз вовремя, чтобы Джек повалил меня на кровать, и вскрикнула от удивления.

— Я тебе не нужен, да? — Он начал щекотать мои ребра. Смех рвался из моего горла, и я задыхалась, стараясь оставаться упрямой и верной своему слову.

— Нет! — выдавила я между смешками. — Не нужен! Все, что мне нужно, это… кофе!

Он защекотал меня сильнее.

— Прекрати! О, боже мой. Остановись! — От смеха у меня по щекам покатились слезы. — Пожалуйста!

— Нет, пока ты не скажешь мне, что тебе нужно, чтобы я вылизал твою киску больше, чем кофе.

— Никогда! — Я не могла дышать. Щекотка была хуже всего. — Кофе! — Из-за нехватки воздуха я могла только выдыхать слова.

— Скажи это. Я нужен тебе. Скажи это!

Продержавшись еще десять секунд, я сдалась.

— Хорошо, хорошо.

— Хорошо, что? — Наконец он прекратил щекотать меня и прижал мои руки к голове, глядя мне в глаза и ожидая ответа.

Я посмотрела в ответ, задержавшись на мгновение, чтобы поразиться его голубым глазам и счастью, которое я увидела в них. Не только его счастье, но и мое тоже.

Едва слышно прошептав, я дала ему то, что он требовал.

— Хорошо. Ты мне нужен.

Улыбка осветила все его лицо, начиная с морщинок вокруг глаз. Его радужки посветлели до более яркого синего цвета, пока, наконец, его губы не приподнялись, и на щеках не появились морщинки. Он наклонился, чтобы быстро чмокнуть меня, и сказал:

— Хорошо. Ты мне тоже нужна. — И с этими словами он скатился с меня и принялся собирать свои вещи. — А теперь отдохни в постели. Я уверен, что у тебя немного болит после того, что провела со мной прошлую ночь. — Он произнес эту фразу с дурацкой ухмылкой и подмигиванием.

— О, да. — Я драматично откинулась назад и прикрыла глаза рукой. — Я буду удивлена, если смогу сегодня ходить.

— Что ж, надеюсь, это того стоило. — Я отдернула руку и восторженно кивнула. Затем его брови опустились, и улыбка сменилась серьезной гримасой. — Мне действительно жаль, что я должен вот так уйти. Я бы не стал, если бы это не было срочно. Но я обещаю позвонить тебе позже, и мы сможем составить планы на эту неделю. Хорошо?

Я приподнялась на локтях и кивнула головой.

— Просто будь осторожен, ладно? Я просто… — Я опустила глаза, пытаясь сформулировать то, что хотела сказать. — Я просто хочу, чтобы ты оставался в безопасности, и я уверена, что выслеживание убийцы может подвергнуть тебя опасности. Так что… просто будь в безопасности.

Он сел на кровать и притянул меня к себе, чтобы обнять.

— Тебе не о чем беспокоиться, я в безопасности. Технически я даже не участвую в этом деле. Никто не знает.

— Хорошо.

— Хорошо. Я ухожу, но скоро поговорю с тобой. — Он одарил меня долгим поцелуем, прежде чем уйти.

Позже в тот же день я обнаружила, что сижу на своем диване с Эви. Огонь согревал нас, пока мы пили вино и слушали, как на заднем плане гудит телевизор.

— Я не видела тебя целую веееч-нооость. — Она тянула слова, как ребенок из Песочницы. — Я могу только предположить, что это из-за нового мужчины в твоей жизни. Ты была молчаливой стервой из-за него. Это потому, что ты влюблена в него и уже планируешь сбежать и родить ему детей? — Она осушила свой бокал с вином, театрально закатив глаза, нисколько не впечатленная этой теорией. — Или это потому, что у него подвешен микро-механизм, и тебе стыдно в этом признаться?

Я не могла удержаться от смеха, увидев ее крайне озабоченный вид. Ее глаза умоляли меня согласиться с вариантом «влюбленная». — Боже, Эви. Я скучала: по тебе эти последние несколько недель. — Ее брови приподнялись в ожидании ответа. — Это ни то, ни другое. Я в него не влюблена, и у него не подвешенный микро-механизм.

— О, слава богу! — Она глубоко вздохнула и приложила руку к груди, продолжая говорить с полной искренностью. — Я волновалась. Дмаю, что пенис с микро-механизмом был бы хуже всего. Я не уверена, что мы могли бы стать друзьями. Я бы никогда не смогла встретиться с ним без смеха. Это было бы ужасно. Мне пришлось бы дарить тебе подарки вроде увеличительного стекла и этих странных презервативов для пальцев. Рождество было бы сплошным беспорядком.

Мы обе немного посмеялись, продолжая рассказывать об ужасах маленького члена. Когда наш смех утих, глаза Эви стали серьезными. — Я знаю, что была занята, и у нас не было времени много пообщаться, но сейчас я здесь, и мне достаточно долго отказывали в информации. Я предполагаю, что он кто-то серьезный, потому что ты так относишься к нему. Обычно ты более открыто рассказываешь о своих приключениях с парнями, и я могу только предположить, что ты иначе относишься к Джеку, потому что ведешь себя по-другому.

Она была права. Она пыталась допросить меня после того, как увидела меня на нашем семейном ужине не так давно, когда я одержимо проверяла свой телефон, но я оставалась уклончивой. Я назвала ей его имя и сказала, что мы встречаемся. Я сказала ей, что дам знать, когда это станет большим, но на самом деле я не хотела говорить об этом. Я ничего не рассказала ей о том, как мы занимались сексом в туалете. Сначала я чувствовала себя неловко, потом просто стала по-собственнически относиться к нашему совместному времяпрепровождению и не хотела ни с кем делиться. По большей части, я все еще чувствовала себя немного смущенной, хотя и знала, что Эви даст мне пять и одобрит мои приключения.

— Итак, я позволила тебе придержать это для себя, но у тебя такой счастливый вид, и сейчас мне нужно знать. У меня есть время послушать, и у меня больше нет терпения. Выкладывай, детка.

Я допила остатки вина и поставила бокал на кофейный столик, прежде чем повернуться к ней лицом.

— Тут особо нечего рассказывать. — Я опустила взгляд на свои теребящие пальцы и случайно увидела, что она бросает на меня взгляд, говорящий «не лги мне». Приподнятая бровь и все такое. — Ох! Прекрасно! — Я испустила глубокий очищающий вздох. Я не понимала своей нерешительности говорить о нем. Эви была моей лучшей подругой, и она знала обо мне все. Почему я не могла просто выпалить это?

— Ты сейчас серьезно? — Голос Эви сорвался почти на крик, и она со смехом всплеснула руками. Я откинулась назад с широко раскрытыми глазами, задаваясь вопросом, что, черт возьми, происходит. Она серьезно посмотрела на меня, хотя улыбка все еще оставалась на ее губах. В ее глазах было немного недоверия. — Господи Иисусе. — Она медленно произнесла это, словно делая открытие. — Он тебе чертовски нравится.

Я усмехнулась и закатила глаза.

— Конечно. Он мне нравится, Эви. Я встречаюсь с ним, не так ли?

— Нет. — Она покачала головой с самодовольной ухмылкой на лице. Издав тихий смешок, она сбросила свою бомбу. — Нет. Я передумала. Он тебе не просто нравится. Ты, блядь, любишь его.

— Что? — Мои брови сошлись вместе, когда паническая улыбка растянула мои губы. Мои глаза закатились в два раза сильнее, чем раньше. Но это, это было причиной, по которой я не хотела говорить с Эви об этом. Она навязала мне свою честность, а я не хотела этого слышать. Мне не нужна была ее оценка.

— Не «чтокай?» мне. Вот почему ты была такой тихой. Потому что я бы увидела этот мечтательный взгляд в твоих глазах и поняла, что это нечто большее. И я бы рассказала тебе об этом дерьме, и тебе пришлось бы с этим разбираться. — Она закатила глаза и пробормотала: — Боже упаси.

— Дело совсем не в этом, Эви. — Я твердо держалась за свое отрицание.

Она наклонилась вперед, взяла бутылку вина и снова наполнила наши бокалы. — Конечно, в этом. И он тебе нравится. Больше, чем просто нравится. Может быть, я ошибаюсь в том, что касается любви, но ты действительно относишься к нему иначе, чем к любым другим. Я могу сказать это, потому что ты обычно сразу сообщаешь мне размер их члена и как они им пользовались. Но с Джеком ты другая; ты скрытная. Когда ты заботишься о ком-то, ты держишь его рядом. — Она сделала глоток вина. — Черт, может быть, ты не хочешь накаркать или это какая-нибудь еще другая дурацкая отговорка, которую ты придумала. — Она использовала руку, держащую бокал с вином, и ткнула в меня пальцем, приподняв брови и снова бросив на меня этот взгляд: не пытайся скормить мне это дерьмо. — В любом случае, это нечто большее, и если ты его не любишь, то ты на верном пути к тому, чтобы полюбить его.