Позади меня вырастает женская фигура. Элька тоже смотрит в зеркало и громко выдает:

— Да ты, подруга, совсем расклеилась!

Поворачиваюсь к ней и серьезно спрашиваю:

— Что ты делаешь?

Она пожимает плечами.

— Не поверишь. Выпила слишком много колы.

— Ты прекрасно знаешь, о чем я.

Она усмехается и на секунду прикрывает глаза.

— Мне нужно было отпинать его ногами? Парень пришел посмотреть фильм. Так ужасно было пригласить его присоединиться к нам?

— Он пришел не смотреть фильм! — взрываюсь я. — Он пришел, чтобы доставать меня! Вот скажи мне, если ты встречаешься с прекрасной нимфой, влюблен в нее по уши, ты станешь преследовать другую девушку? Караулить ее возле кинотеатра, держать ее за ручку…

Я чуть было не говорю «целовать», но вовремя одергиваю себя. Это слишком личное. Не хочу, чтобы Элька знала об этом странном происшествии.

— У Краснова есть девушка? — подруга удивленно таращится на меня и, чуть подумав, выносит вердикт: — Набивает себе цену! Нет у него никого.

— Я тоже так думала, но… Ай, все, хватит разговоров о нем. Давай просто вернемся в зал, досмотрим этот проклятый фильм и разойдемся по домам.

— Как скажешь, — кивает Элька. — Но мы еще вернемся к этому разговору.

Мы выходим из туалета и направляемся к нашему залу. Вдруг я замечаю Краснова, стоящего возле прилавка с попкорна. Он единственный человек поблизости, и такого шанса может больше не быть.

— Я тебя догоню, — быстро говорю Эльке и решительно шагаю в сторону Краснова.

Он расплачивается, поворачивается лицом ко мне и отправляет воздушную кукурузу к себе в рот. Я застываю возле него и сверлю его глазами.

— Хочешь? — интересуется он. — У тебя голодный взгляд.

— Почему тетя Жанна не одобряет твою девушку? — без предисловий спрашиваю я.

Он задумчиво морщит лоб и ставит картонную коробку обратно на стойку.

— Сашка из простой семьи. И… честно говоря, у меня нет желания делиться с тобой подробностями моей личной жизни.

— Ты уже втянул меня в эту твою личную жизнь, так что открывай все карты. Мне противно смотреть, как мой… мой бывший лучший друг скатывается на дно. Ты поступаешь нечестно. Я уж не говорю о себе, ты поступаешь паршиво с ней. Она знает обо мне? О том, что ты задумал? По глазам вижу, что не знает.

— Ты мне будешь говорить о честности? — ядовито любопытствует он. — Ты? Серьезно?

— За последние дни я поняла одну вещь. Если тебе приходится скрывать что-то от своего партнера, это не настоящее чувство. Так что у тебя два варианта: либо ты разрываешь с ней отношения, либо говоришь ей правду, выбираешь ее и забиваешь на мнение всех остальных.

Краснов смотрит на меня каким-то новым взглядом: пристальным и пробирающим до костей. Он сомневается, но он меня услышал.

— В любом случае ты оставляешь меня в покое, — продолжаю я. — Не ты ли мне говорил, чтобы я не приближалась к тебе? Ты противоречишь сам себе.

— Я… — он обрывает себя и начинает сначала: — Она не хочет публичности. Она сама сказала, чтобы я не приближался к ней. Я обязан уважать ее желания.

— Бред, — отмахиваюсь я. — Она боится. Она ждет от тебя решительных действий, а ты ведешь себя как придурок.

Он сжимает губы и ничего не говорит. Затем его взгляд устремляется за мою спину. Я оглядываюсь и вижу своих друзей, приближающихся к нам. Макс, как верный пес, несет в руках мое пальто.

— Очень хорошо, — глядя на них, говорю я. — Сейчас мы оденемся и нанесем визит твоей девушке, — я поднимаю руку, потому что он немедленно пытается мне возразить, — не желаю ничего слышать, Краснов. Я не меньше тебя хочу разобраться в этом. Мне не нравится то, что происходит. Мы — не друзья. И я не хочу постоянно терпеть твое присутствие. Меня это достало.

Ума не приложу, как ей удается меня уговорить. Возможно, роль сыграли дружки Венериной, враждебно косящиеся на меня. Или то, как она поставила мне ультиматум: либо Сашка, либо все остальные. Как бы мне ни хотелось забить на слова Венериной, она права. Если и дальше продолжать клацать по клавиатуре и пялиться в экран ноутбука, можно все потерять. За пределами моей уютной комнаты есть и другая жизнь. Может случиться, что Сашка встретит кого-то реального и прервет наше общение. Или я… я тоже могу встретить кого-то. А я не хочу терять то, что между нами с Сашей уже есть. В любых отношениях должно быть развитие, а мы с ней застопорились, застряли во всемирной паутине, как две неуклюжие мухи. Сашка ведь сама мне сказала, она хочет меня увидеть. Вот, что главное. Венерина открыла мне глаза: Сашка боится. И я, как мужчина, должен проявить инициативу.

— Идти далеко? — спрашивает Венерина. Она выволокла меня на улицу и теперь застегивает пальто одной рукой. Другой — крепко держит меня за запястье. — Нам нужно такси?

Я как-то не упомянул о том, что моя девушка живет в другом городе, и в живую я никогда ее не видел. Есть в этом что-то постыдное, и мне совсем не хочется видеть ухмыляющееся лицо Венериной. Поэтому я и сейчас скрываю от нее этот факт.

— Идти далековато, — бормочу я.

И ведь не вру, ее город действительно далеко!

— Насколько далековато? — раздраженно переспрашивает она, как будто знает, что я что-то от нее утаиваю.

— Далеко. Очень далеко. Знаешь, я сделаю все сам. Ты не обязана…

— Ну, конечно! — Венерина раздражается еще сильнее. — Нет уж. Я хочу все видеть своими глазами. Хочу быть уверена, что завтра ты не припрешься в мой дом с фальшивым обручальным кольцом. Уж извини, но я не отступлюсь.

— В чем дело? — к нам подходит Эльвира и переводит заинтересованный взгляд с меня на Венерину и обратно на меня.

— Нам нужен твой водитель, — заявляет Венерина. — Ты же вроде приехала с водителем?

Эльвира скрещивает руки на груди и сужает глаза.

— Венера, объяснись сейчас же! Куда вы намылились? И почему я не участвую в этом разговоре?!

— Потом, — настаивает Венерина и кладет руку подруге на плечо. — Все потом, ладно? Это очень срочно.

Эльвира колеблется несколько мгновений, затем вздыхает, достает телефон и пишет кому-то сообщение.

— Мы доберемся на такси. Спасибо, что поинтересовалась, — поднимая глаза от экрана, говорит она.

Венерина быстро обнимает ее, снова хватает меня за руку и тянет к дороге. Там как раз останавливается черный БМВ. Она открывает дверь и буквально запихивает меня в салон. Я здороваюсь с личным водителем Эльвиры и называю адрес Сашки. Я узнал его, когда мы обменивались местоположением друг друга, чтобы на панорамной карте посмотреть, как выглядят наши дома. Она живет в небольшом симпатичном частном домике, что остался после смерти ее бабушки, на окраине города.

— Ох, — вздыхает усатый мужчина за рулем и обнажает желтоватые зубы в добродушной улыбке. — и потянуло вас в глухомань на ночь глядя, — он забивает в навигатор адрес и удовлетворенно кивает головой. — Ничего. Дороги на удивление пустые. Доскачем с ветерком.

— Здорово.

К счастью, наш короткий разговор Венерина не слышит. Ее задерживает навязчивый поклонник Максим. Она что-то резко ему говорит, держась за открытую дверь авто.

— … не глупи! — Максим повышает голос и пытается удержать ее рукой за талию, но она обдает его своим знаменитым морозным взглядом, и тот отступает.

Я осознаю, что творю, в тот момент, когда машина выезжает на дорогу. Я еду к ней, к моей Сашке. А ведь она просила этого не делать. Может быть, дело и в правду в ее страхе, но тут вот какая проблема, я тоже боюсь! Нет, не так. Я просто в ужасе!

Что, если она захлопнет дверь перед моим носом? Что, если ее вообще не будет дома, и придется оправдываться перед ее родителями? Что, если своим приездом я только все испорчу?

— Прекрати ерзать! — возмущается Венерина, сидящая рядом. — Будь мужиком, в конце концов!

Я пытаюсь уничтожить ее взглядом, но ничего не выходит. Мало того, что я собрался нагрянуть к Сашке без приглашения. Я еще и тащу за собой это чудовище.