Он взял её за руку.

Затем они пошли дальше.

Тхань задавалась вопросом, влюблена ли она. И если да, то как долго. И — если она действительно была влюблена — как трудно будет заставить его осознать это.

Пятница

Прим

— Харри, тебе должно полегчать, — сказал Эуне. — Что не так теперь?

Чуть раньше из палаты 618 вышли Эйстейн и Трульс.

Харри посмотрел на своего умирающего друга.

— В Лос-Анджелесе живёт пожилая женщина. У неё были неприятности, и я пытался… ну, исправить ситуацию.

— Поэтому ты вернулся обратно в Норвегию?

— Ага.

— Я догадывался, что причина была в чём-то другом, а не в работе на Маркуса Рё.

— Мм. Я расскажу тебе об этом как-нибудь в другой раз, я бы сказал, эта история как раз для психолога.

Эуне усмехнулся и взял друга за руку.

— В следующий раз, Харри.

Харри был совершенно не готов к появившимся внезапно слезам. Он сжал руку Столе. Ничего не сказал, потому что знал, что его голос дрогнет. Застегнул пиджак и быстро вышел в коридор.

Эйстейн и Трульс, стоявшие перед дверями лифта в нескольких метрах дальше по коридору, повернулись в его сторону.

Телефон Харри зазвонил. Что он ответит, если это полиция Лос-Анджелеса? Он достал телефон и взглянул на экран. Это была Александра — ему, конечно, следовало дать ей знать, что он не приедет смотреть затмение. Он медлил с ответом, пытаясь решить, стоит ли ему поехать туда. Пропустить бокал-другой, всю бутылку в одиночестве в баре отеля The Thief казалось сейчас гораздо более заманчивой перспективой. Но нет. Лучше лунное затмение с крыши Института судебной медицины. Вот это было бы чудесно. Когда он нажал, чтобы принять вызов, на экране появилось текстовое сообщение. Оно пришло от Сон Мина Ларсена.

— Привет, — сказал он, начиная читать сообщение.

— Привет, Харри.

— Это ты, Александра?

— Да.

— Твой голос, — сказал Харри, проводя взглядом по тексту сообщения, — звучит как-то по-другому.

«Анализ кокаина не проводили в Кримтехниске из-за высокой загруженности, его отправили в Институт судебной медицины. Там им занимался Хельге Форфанг, который и поставил дату и подпись на заключении о составе кокаина».

Харри почувствовал, что его сердце перестало биться. Они мелькали перед его глазами, все разрозненные кусочки, которые не совпадали друг с другом, и теперь, в течение нескольких ошеломляющих секунд, слились воедино. Александра показывает ему Институт судебной медицины и говорит, что, когда Кримтехниск не может справиться с количеством анализов, их просто отправляют сюда. Хельге прямо говорящий Харри, что паразит Токсоплазма гондии — его область исследований. Александра говорит ему, что пригласила Хельге на вечеринку на крыше, куда люди приходили без приглашения. Ассистент по судебно-медицинским экспертизам мог легко поместить материал ДНК на трупы Сюсанны и Бертины, чтобы направить подозрения на конкретного человека, он мог сделать это в зале для вскрытия после того, как тела были найдены. Но самое главное: запах мускуса в зале для вскрытия, когда Хельге только что был там, и запах, который, по мнению Харри, исходил от тела. Тот же запах, который Харри услышал, наклонившись ближе к Хельге, когда тот только что вырезал глаз Сюсанны Андерсен, и который, как подумал Харри — такой идиот, исходил от глаза.

Разные кусочки. И все они сложились в мозаику, в большую, но ясную и чёткую картину. И, как всегда, когда всё вставало на свои места, Харри удивлялся, как он мог этого не увидеть до сих пор.

Снова послышался голос Александры, такой испуганный, что он едва его узнал.

— Ты можешь приехать сюда, Харри?

Умоляющий тон. Слишком умоляющий. Не та Александра Стурдза, которую он знает.

— Где ты? — спросил Харри, пытаясь выиграть время, чтобы подумать.

— Ты знаешь где. На крыше…

— Института судебной медицины, хорошо, — Харри махнул рукой Эйстейну и Трульсу и снова вернулся в палату 618. — Ты там одна?

— Почти.

— Почти?

— Я же говорила тебе, что мы с Хельге собираемся смотреть затмение.

— Мм, — Харри глубоко вздохнул и понизил голос почти до шёпота. — Александра? — Харри опустился в кресло рядом с кроватью, когда Трульс и Эйстейн вошли в комнату.

— Да, Харри?

— Теперь слушай меня внимательно. Веди себя, как обычно, и просто ответь «да» или «нет». Ты сможешь уйти оттуда, не вызвав подозрений, сказав, что тебе нужно в туалет или принести что-нибудь?

Нет ответа. Харри отодвинул телефон от своего уха, а остальные трое из группы Эуне склонили головы к его «Самсунгу».

— Александра? — прошептал Харри.

— Да, — ответила она бесцветным голосом.

— Хельге — убийца. Тебе нужно уходить. Покинь здание или запрись где-нибудь до тех пор, пока мы не приедем. Окей?

Послышался треск. А затем ещё один голос, мужской.

— Нет, Харри. Не окей.

Голос был знакомым и одновременно чужим, как ещё одна версия знакомого вам человека. Харри глубоко вздохнул.

— Хельге, — сказал он. — Хельге Форфанг.

— Да, — подтвердил голос. Голос стал не просто ниже, чем Харри помнил, но и звучал более расслабленно и уверенно. Как будто он принадлежал тому, кто уже победил. — Или вообще-то ты можешь звать меня Прим. Все, кого я ненавидел, так меня звали.

— Как пожелаешь, Прим. Что происходит?

— Это совершенно верный вопрос, Харри. Происходит то, что я сижу здесь с ножом у горла Александры и гадаю, что нам двоим готовит будущее. Возможно, нам троим, поскольку ты тоже часть этого, не так ли? Я понимаю, что разоблачён и потерял позицию, как говорят в шахматах. Я держался, надеясь избежать этого, но даже если бы я знал, что всё пойдёт именно так, не изменил бы того, что сделал. Я очень горжусь тем, чего мне удалось достичь. Думаю, даже мой дядя будет горд, когда прочитает об этом — если он прочитает об этом. Если его заражённому паразитами мозгу удастся уцепиться за жизнь.

— Прим…

— Нет, Харри, я определённо не думал, что смогу избежать наказания за то, что сделал. На самом деле, я планировал покончить с собой, когда всё это закончится, но кое-что произошло. Что-то, что дало мне желание жить дальше. Вот почему я заинтересован в том, чтобы договориться о максимально мягком наказании. Но чтобы иметь сильную переговорную позицию, нужно иметь то, о чём можно торговаться, а у меня есть заложница, которую я могу пощадить или не пощадить. Я почти уверен, что ты всё понял, Харри.

— Лучший шаг, который ты можешь сделать, чтобы добиться более мягкого приговора, это позволить Александре уйти и немедленно сдаться полиции.

— Лучший для тебя, ты имеешь в виду. Убрать меня с дороги, чтобы получше прицелиться.

— Прицелиться куда, Прим?

— Не прикидывайся дураком. В Александру. Ты заразил её, заставил её желать тебя, заставил поверить, что тебе есть что ей предложить. Например, настоящую любовь. Что ж, вот твой шанс доказать, что это правда. Что ты скажешь об обмене, ты меняешься местами с ней?

— И ты отпустишь её?

— Конечно. Никто из нас не хочет, чтобы Александра пострадала.

— Окей. Тогда у меня есть предложение, как это сделать.

Смех Хельге был выше звук его голоса.

— Хорошая попытка, Харри, но думаю, мы сделаем всё по моему плану.

— Мм. И каков он?

— Ты едешь сюда вместе с ещё одним человеком, паркуешься перед зданием, чтобы я мог видеть, как вы двое — и только вы двое — выходите из машины и идёте к зданию. Я открою дверь отсюда. Как только ты выйдешь из машины, я хочу видеть, как на твои руки, расположенные за спиной, надевают наручники. Понятно?

— Да.

— Вы оба подниметесь на лифте, подойдёте к двери, ведущей на крышу, приоткройте её совсем чуть-чуть и дадите мне знать, что вы там. Если ты ворвёшься на крышу, я перережу Алекс горло. Ты ведь и это понимаешь, верно?