Взгляд героя рассеялся по окружающим его барханам настолько, что сам он уже не мог сосредоточить внимание на какой-либо точке пространства. Он словно летел вперёд, утягиваемый неизвестной силой, сопротивляться которой у него не было сил. Его тащило прямо сквозь пылевые бури и руины старых, заброшенных городов, где посреди золотистой насыпи древней пустоши, возвышался огромный, мраморный исполин. Там, в глубинах заброшенных, опустошённых земель, стоял символ величия падшего Ирра — замок, что исчез из его столицы.

— Мне кажется, вам стоит поскорее разбудить его, — шепеляво, но чинно, произнёс кто-то, находящийся совсем рядом с Сайбером, но тем не менее, остающийся за пределами его видимости.

— Я бы и рада сделать это, но понятия не имею, как, — ответил ему уже более знакомый, томный, женский голос.

— И тем не менее, меня по-прежнему смущает это свечение в его закрытых глазах, — продолжил первый, сопровождая слова отчётливым хлюпаньем.

— Рыбка!

Сайбер сел на кровати ещё до того, как его слипшиеся веки успели разомкнуться. На его животе лежала голова спящей Аники, а в руку, в которую кто-то подложил рыбий хвост — с отчётливой болью, впились клычки ушастой девчонки. Последнее и послужило причиной его пробуждения.

— Не передать словами, насколько я удивлён тому, что это сработало, — подметила огромная, зелёная туша, сидящая за столом напротив магистра Милистер.

— Я… — подняв свою ладонь вверх, вместе с вцепившейся в неё, кошкой, Сайбер с трудом сосредоточил взгляд на перекрестии «Линий судьбы». Его прерывистое дыхание отдавалось болью в грудной клетке. — Я жив?

— Живы, мастер Сайбер, — кивнул человекоподобный крокодил, с деланным видом попивая горячий чай из маленькой, почти игрушечной, кружки. — В отличии от всех тех, кто принимал участие в осаде границ Эсмерельдена. За исключением викария и нескольких её прихвостней.

— Но как? — сжав левый кулак, который в последнем его воспоминании был всё ещё раздроблен в мелкие осколки костей, Сайбер аккуратно поставил ушастую девчонку на место, поспешно отдав ей желанную добычу. — Как я здесь…

— Лингриканы никогда не прощают долгов. Ни себе, ни кому бы то ни было ещё, — уточнил Гарри, продолжая с удовольствием поглощать горячий напиток. — А потому, я последовал за ордой, отлично зная, что встречу вас там, чтобы вернуть свой должок. К примеру, думал над тем, чтобы спасти вашу жизнь в пылу схватки.

— И как? — спросил у него герой, аккуратно поднявшись с кровати. — Удалось?

— Не совсем, — крокодил поставил чай на стол и задумчиво скрестил руки, уперев локти в столешницу. — Когда я прибыл на поле боя, спасать вас было уже попросту не от кого. Вы бессознательно лежали на самой вершине рукотворного холма из перемолотых кусков тел, сжимая в руке огрызок того, что осталось от вашего меча.

Пошатнувшись, Сайбер едва успел схватиться за тумбочку, чтобы не рухнуть на пол. В голове продолжал витать серый туман, совсем как тот, который создавали чародеи святого воинства. В его памяти встречались отрезки происходящих тогда событий, но всей картины не сохранилось. В особенности, пропало всё, что было уже после уничтожения вражеского военачальника. Он лишь помнил странноватый сон, в котором он буквально плыл по реке, заполненной кровью, да то видение, в котором ему явился потерянный замок Оддерштадта.

— Я мог помочь вам лишь тем, что доставил сюда, — продолжил Гарри. — И честно говоря, совсем не жалею о том, что пропустил всё «веселье». То, что вы сотворили, мастер Сайбер… — крокодил резко повернул голову в сторону пришельца из другого мира, сверкнув звериными глазами. — Вы уверены, что вы — герой?

— Что ты имеешь в виду? — до сих пор не особенно соображающий, герой медленно прошёл ко столу и рухнул в свободное кресло. Усталости он всё ещё не ощущал. Но чувство было сродни тому, если бы он в одиночку перекопал несколько гектаров земли, намереваясь рассадить в ней картошку. Не недостаток сил, но боль в каждой мышце, суставе, и связке, вкупе с заклинившей поясницей.

— Мы, нелюди, так же хорошо осведомлены о героях былых времён. Так уж вышло, что в нашей истории они оставили куда больший отпечаток, чем в человеческой. Но такого… Такого мне никогда не доводилось ни видеть, ни слышать. То, что вы сотворили там, возле высокой стены, сравнимо разве что с яростью древнего божества. Причём, не того, которому ставят храмы.

— Неужели меня испугался гордый воин Лингриканов? — усмехнулся герой, поудобнее откинувшись на мягкую спинку.

— Настоящий воин не отрицает страх, а превозмогает его, — элегантно парировал Гарри. — Да и не в страхе дело. Когда я увидел то, что осталось от орды мёртвых, я испытал вовсе не его. Это был ужас, напоминающий о том, насколько хрупка моя собственная жизнь, пока в этом мире существуют такие как вы, мастер Сайбер.

Услышав слова крокодила, герой невольно задумался над тем, что вообще значит носить это звание. Но в его разуме не отпечаталось чёткой инструкции, просто потому, что никто ему ничего и не объяснял. Он здесь по чужой воле и делает только то, что от него требуется. Делает так, как умеет. Так что, всё на своих местах. Тем не менее, он понимал, о чём говорит эта странная, говорящая рептилия. Ведь будь в его собственном мире кто-то вроде него, возможно, он испытывал бы схожие чувства. Ведь теперь, когда он осознал свои силы, Гарри не представлял для него никакой опасности. Сайбер мог убить его в мгновение ока. Подобно дракону, он был сущим чудовищем, с которым лучше дружить, нежели стоять по другую сторону поля боя.

— И всё же, есть кто-то посильнее меня, — уже вслух произнёс герой, вспоминая о том, как его сразил даже не сам враг, но его марионетка, ведомая магической силой. Насколько же силён тот волшебник, что стоит за нападением нежити? Неужели его действительно ждёт противник, опаснее самого Рубикона?

— О чём это ты? — уточнила Милистер, в своём обыкновении изрядно подпитая, и едва ли, прилично одетая. — Разве ты не сразил командира нечисти?

— Это была всего лишь пустышка, — устало выдохнул Сайбер, уверенно подняв полный стакан с излюбленным напитком местной Суккубши. — Всё это нападение.

— В каком смысле? — тут не понял уже и Гарри.

— Осада границы Эсмерельдена была лишь провокацией, целью которой было выманить меня, — легко взболтав содержимое стакана, герой одним махом осушил его. — Это я понял, когда очнулся в «животе» марионетки. Ведь если бы не это было целью так называемого «командира» нежити, то он ни в коем случае не пошёл бы на неоправданный риск, помещая меня рядом с собственным «сердцем». Ему было гораздо проще убить меня прямо на месте. Но он предпочёл взять меня в плен, подставив себя под удар. Да и кроме того…

— Что? — нетерпеливо вклинилась Милистер.

— Если бы эти мои догадки были всего лишь догадками, то «кукловод» не стал бы показывать мне, где прячется он сам.

— То есть?

— Это значит, что я знаю, куда нам стоит отправиться дальше, — заявил Сайбер, отлично помня тот сон, который видел, прежде чем пробудиться. Это явно было видение, посланное ему тем существом, которое стояло за нападением на границу. Это было приглашение. Ему и никому другому. Повелитель нечисти Эвергарда звал его к себе в гости.

— И что ты собираешься с этим делать? — спросил его крокодил, допив одну кружку горячего отвара, и тут же перейдя ко второй.

— А что я могу? — пожал плечами герой. — Зовут, значит надо идти.

— Но если он сам показал тебе расположение своей обители, которую, к слову, до сих пор никто не может найти, разве это значит, что тебя ждёт ловушка?

— Весь этот чёртов мир — одна сплошная ловушка, — равнодушно произнёс Сайбер, уже смирившись с мыслью о том, что попав сюда, он одновременно с этим попал и в капкан, продолжающий сжиматься вокруг его голени. Он может отказаться принять приглашение, но тогда нападения нежити будут повторяться снова и снова, вынуждая принимать участие в боях и его самого. Но сможет ли он пережить следующую волну мертвецов? Есть ли разница между смертью, которая настигнет его в обители нечисти, и той, что ожидает его в одной из тех бесконечных битв, которые случатся, если он спрячет голову в песок? — Я предпочту перекусить красный провод раньше, чем произойдёт неизбежный взрыв.