Где-то около часа спустя сверху ее окликнули.

— Леда, ты живая?

Девушка открыла глаза посмотрела на Софоса у края ямы и кивнула. Он кинул ей веревку.

— Сможешь подняться?

— Не знаю, — совершенно спокойно ответила она. — Может быть.

Она начала цепляться за жесткую веревку, помогая себе ногами. Нити натирали кожу, заставляя ее гореть. Но она карабкалась вверх. Там мужчина уже начал подтягивать ее, и почти уже у верха ямы схватил за руки и вытянул полностью.

Двое сидели, тяжело дыша спиной друг к другу. Брюнет резко повернулся и развернул девушку к себе.

— Что ты там делала целый час? Я не заметил следов, чтоб ты пыталась карабкаться. Ты что, уснула?

— Я медитировала, — недоуменно пояснила Леда, неужели не понятно, что она делала, как ребенку приходится все объяснять.

— Ты что, не пыталась выбраться даже? Ты чем занималась вообще? Принимала свою судьбу? А если бы я не вернулся, ты могла умереть от голода.

— Ты же вернулся.

— На твое счастье! Я понимаю, что выбраться одной очень сложно. Но нет, действительно? Ты просто спокойно села и не двигалась?

— Я успокаивала свой разум.

— Ведь если Парки спрядут твое спасение, то зачем лишний раз воздух тратить, верно?

— О, ты быстро учишься! Все правильно, — хихикнула она.

— Ну, надо же! Я с тобой пол дня, а уже повторил твою фразу. Неудивительно, что ты веришь во все это. Если ты в храме живешь, то уже много лет слышишь такое каждый день.

Леда слабо улыбнулась и тут же спросила:

— А куда делся кабан?

— Я отбежал далеко, забрался на дерево и переждал. Это кабаниха. Она увела детенышей с этой поляны. Я проследил и вернулся за тобой. Не хочешь сказать спасибо, что не бросил.

— Оу, да. Спасибо!

Она слегка приобняла его, отчего Софос на мгновение замер, но она тут же отпрянула, и они пошли дальше.

Прошло пятьсот двадцать девять лет с начала эпохи созидания, когда архипелаг Элирос был соединен в единый материк государство Сорецию. Была основана столица в самом центральном городе материка — Фавионе.

Фавион и тогда, и сейчас являлся самым крупным городом, его население в данный момент насчитывало более двух миллионов человек. Фавион — город соединения несоединимого. Фасады древних зданий с колоннами и двухэтажные маленькие дома спокойно уживались с новыми пятиэтажками. Во многом благодаря архитекторам, которые старались выдерживать единый стиль города и цветовую гамму песочных, серых и бежевых цветов.

На центральных улицах часто встречались фонтаны, построенные еще в начале эпохи, но работающие до сих пор исправно.

Во главе государства стоял этнарх, избранный советом и парламентом. В парламент можно было попасть любому, дослужившись по карьерной лестнице в политике, а в совете состояли представители семи династий, кто стояли у власти в самом начале образования Сореции.

Семь династий, когда-то поддержали созидателей в начале эпохи созидания. Это все случилось, когда между Рокиносом и Элиросом был обнаружен третий остров — Ифестелла, где извержения вулкана уничтожали свой остров и близ лежащие. С Рокиноса отправилось несколько людей, бросить вызов судьбе и повилять на что-то, спасти близких. На зов людей пришли высшие сил и жители океана — Нереиды, и сама Жизнь подарила шанс что-то изменить.

Права женщин медленно, но верно развивались, они спокойно учились, работали, им даже не нужно было выходить замуж ради того, чтоб жить свободно. Но в части регионов страны все равно сохранился старый патриархальный строй — осколки старого менталитета острова Элирос.

Созидатели не раскрывали перед всеми своих личностей, предпочитая жить больше в тени. А потому Леда с Камиллой договорились сыграть роль двух абитуриенток, посещать университет и библиотеку, слушать, о чем разговаривают люди. Они надеялись, что хоть одна из ниточек выведет их к цели.

На вид им сейчас было лет двадцать. Потому что девушки из семей, где принято давать образование уезжали на учебу не раньше, чем в этом возрасте, и уже после учебы их выдавали замуж.

Нужно было найти жилье на время их пребывания. Поступление занимало обычно все лето, значит ни у кого не вызовет подозрений если в течении трех летних месяцев они не будут работать, а станут много гулять, общаться и узнавать о городе. Конечно, вряд ли бы кто-то вдруг стал за ними следить, но они планировали общаться с людьми, и все должно быть правдоподобно. Прибегать к сферам внушения не хотелось.

Денег у созидателей хватало. Раньше им приносили дары, драгоценные камни, деньги, которые копились у них в Чертогах.

Помимо этого, сила созидателей использовалась для добычи азура и других полезных ископаемых. За что созидателям платили определенную сумму, которая равномерно распределялась между ними.

Благодаря всему этому, Леда и Камилла спокойно могли не только снять любую квартиру, но и тратить деньги еще много лет подряд, если учесть, что за эти годы у них накопилось состояние, которое редко тратилось. Ведь они не часто выходили в мир людей, где золотые и серебряные монеты — основная валюта.

— Я думаю, нужно снять что-то поскромнее, чтоб не привлекать внимания, — предложила Леда.

— Насколько скромнее? — подняла брови провидица.

— Мы не будем снимать целый дом с несколькими этажами, горничными и поваром.

— Я понимаю, да, — Камилла действительно понимала, что это привлечет внимание. — Но, давай выберем нормальную квартиру, где будет у каждой комната, нормальная техника и мебель, я не буду больше стирать на руках, я не для этого прожила пять столетий, радуясь за прогресс людей и изобретения техники, чтоб шоркать свои блузки. А еще пусть квартира будет в центре, недалеко от главной улицы.

— Давай около университета, будет логично. Пусть думают, что мы подружки из обеспеченных семей, которых прислали учиться из Фиранников. Это далеко, тут мало людей оттуда, и никто не будет задавать вопросов и ловить на не состыковках.

Ветер слегка колыхал волосы созидательниц, от чего провидице часто приходилось их поправлять, они были абсолютно непослушными, а вот Леда спокойно смотрела на подругу, даже когда взор был полностью закрыт из-за белых прядок.

— Хотя, будем честны мы знаем, как живут в Фиранниках, проблемы возникнут, если начнут про знакомых расспрашивать, — произнесла Леда.

— Верно, и запишемся на подготовительные занятия, я уже выбрала, что хочу…

— Какие еще занятия, Камилла? Нам реально пятьсот лет с лишним… Мне пятьсот пятьдесят, ты на два года младше! — далее Леда выругалась, что было ей не совсем свойственно, а что означало высшую степень недоумения и возмущения.

— Мы будем ходить на подготовительные курсы, лекторы читают часть теории, помогают в ней разобраться, и уже потом проходят экзамены.

— Ужасная идея, ужасная! — недовольно качала головой Леда. Но Камилла радовалась, когда в ней появлялись какие-то эмоции кроме печали.

— Вовсе нет, просто надо сидеть помалкивать, слушать и не говорить, что, то, о чем читают лекторы мы видели своими глазами. Мы будем болтать с абитуриентами, поговорим с преподавателями, у нас будет живой контакт и часть информации сможем узнать из первых уст.

Леда закатила глаза, но согласилась с подругой, тут у нее назрел вопрос, и она хитро сощурила глаза.

— А ты то как вот это все собираешься делать? Ты ведь с людьми давно не виделась, выходишь раз в год, гадаешь по их просьбе, и то скрываешь лицо. Но ведь и все. Ты как среди них собралась находиться, ты же такой жуткой врединой становишься? Ты только с близкими душка наливающая чай в кружки.

— Женщина с тяжелым характером — истинная женщина. — Камилла блистательно улыбнулась. — За одно никто не будет липнуть ко мне. А что делать с твоими вереницами ухажеров?

— Ты же знаешь… уже не будет как раньше.

Камилла оглядела подругу с ног до головы и тяжело выдохнула:

— Ты права. С нынешним твоим потухшим взглядом и закрытостью, можно хоть голой выходить, все равно никто не обратит внимания. Да и энергия не бурлит как раньше.